– Да, а кто натравил на меня зануду Стиви? – злопамятно прищурилась Габриэль. – Он ждал меня у подъезда, ведомый ложной мыслью о том, будто я страдаю без него настолько, что теперь готова выполнять каждую его прихоть. И был весьма удивлен, когда выяснил, что это не так. Сам он тоже не выглядел измученным безответной любовью. Скорее, раздраженным моим отказом плясать под его дудку. Что это за дезинформатор тут у нас потрудился?

– При чем здесь «дезинформатор»? – Моника постаралась скрыть смущение. Она разгуливала по кухне, поминутно заглядывая в холодильник и во все шкафчики, где могло бы быть что-то съестное, как будто за эту минуту там мог материализоваться шоколадный торт. – Мне так хотелось вас помирить! Может, я что-то слегка и преувеличила…

– «Слегка»! – передразнила Габи и принялась закидывать в кастрюльку спагетти. По ее виду можно было заключить, что она не прочь отправить в котел и свою неразумную подругу, да вот только посудина маловата.

– Но я видела в окно, когда ты подошла и столкнулась со Стивом. Это было совсем недавно. А где ты была еще полдня? – продолжала допытываться Моника.

– Если бы нас с тобой кто-то слышал, то подумал бы бог знает что о наших отношениях, – съязвила Габи. – Ведешь себя, как ревнивый муж. Надеюсь, мне не надо клясться на Библии, что Моти сбежала через форточку и мне пришлось долго ее искать, прежде чем она обнаружилась на соседском балконе?

– Ага. И тебе пришлось просить соседа ее достать… – Ушки у Моники уже были на макушке.

Вода бульката в кастрюльке, слегка подкидывая крышку. Габи стояла у плиты, время от времени помешивая спагетти, чтобы не слиплись, поглядывала на часы – когда же кончатся три минуты, нужные для варки, – и гипнотизировала спагетти взглядом: «Ну же, варитесь быстрей!»

Ей совсем не хотелось рассказывать об утреннем приключении во всех подробностях, а заткнуть рот Монике можно было только вкусной едой.

– Ну и как он, сосед, – симпатичный?

Габи сделала вид, что слишком увлечена процессом готовки и не расслышала вопроса.

– Вот так, немного посолим… – приговаривала она, совершая череду абсолютно ненужных телодвижений – то открывала, то закрывала крышку, дула на пальцы, пробовала на вкус еще не готовые спагетти, переставляла с места на место миску с соусом…

– Настолько симпатичный, что ты простила ему даже подарок в виде этой книги? – спросила Моника громче.

Габи отвернулась от плиты и стала медленно надвигаться на подругу, сжимая в руке дымящийся половник.

– Запомни, чтобы мне не пришлось повторять, – отчеканила она, потрясая своим «орудием». – Между мной и Айденом ничего нет. Он просто приятный собеседник. И если ты опять начнешь свои обычные штучки, как это было со Стивом и с другими, я… Я в свое дежурство по кухне буду готовить только спаржу и шпинат! И пропущу все твое белье через уничтожитель для мусора!

– Так значит, его зовут Айден, – удовлетворенно заметила Моника.

– Минутку, сейчас посмотрим, что у пас для тебя есть…

Энди Файндер – агент, который обычно работал с Габи, – прищурился, всматриваясь в экран компьютера.

– Требуются девушки в массовку подростковой комедии… Это не то, там до 18 лет. Девушки с хорошей фигурой для сцены на нудистском пляже – ну, ты вроде говорила, что не хочешь начинать с обнаженки… И шоу двойников… Боюсь, что сегодня нет ничего подходящего, зайди завтра.

Видя, что Габи продолжает задумчиво переминаться с ноги на ногу, Энди добавил:

– Только не разговаривай с тем толстяком, что толчется в коридоре. Это агент порностудии. Он всем говорит, что ищет актрис для съемок в фантастике, а уже на месте выясняется, что эта фантастика категории XXX. Уже несколько девушек пожаловались, что зря потеряли время.

– Спасибо, что предупредил, – кивнула Габи. – Энди… Я вот что думаю… Может быть, мне попробовать себя в этом шоу…

– Каком шоу? Порнофантастике? – не понял Энди.

– Да нет же. В шоу двойников, – вздохнула Габи.

– Ну наконец-то! – оживился Энди. – Я считаю: раз есть такая особенность, так грех ее не использовать. Не каждому дано. Некоторые, знаешь ли, специально пластические операции делают – скажем, под Мэрилин. Волосы обесцвечивают, родинку над губой татуируют. А у тебя, как говорится, все свое, родное… Сейчас тебе адрес распечатаю.

Из щели принтера пополз листок розоватой бумаги.

– Потому что кино – это хорошо, но нестабильно, – продолжал поучать Энди. – Сегодня есть работа, завтра – нет, а на тот уровень, чтобы за один фильм себя на всю жизнь обеспечить, еще выйти надо. А если ты будешь работать в этом шоу, у тебя будет стабильный заработок. Да и время на все остальное останется – выступают они по пятницам, а в остальные дни можешь по-прежнему ездить на съемки…

– Спасибо, Энди, – кивнула Габи, принимая листок и пробегая глазами текст. – Кабаре «Павлиньи перья»… О, да это же в нескольких кварталах от моего дома!

– Тем более. Кстати, Габи… – Энди смутился. – Раз уж ты согласилась… Может быть, мы в твоей анкете, которую вывесили в интернет-картотеке, укажем: «двойник Сандры Галлахер»? Ведь это сразу повысит эффективность… Кроме того, на твою страничку будут попадать те, кто набирает имя Сандры в строке поиска. Может быть, тогда и удача найдет тебя…

– Ладно, давай, – махнула рукой Габриэль. И в самом деле – что она столько времени упрямилась? В конце концов, помешает Сандра ее карьере или поможет, зависит только от самой Габи. И если все будет так, как сказал ей Айден и как говорится в подаренной им книге…

– Ну пока. Поеду в это кабаре, – улыбнулась она Энди.

– Чтоб у тебя каблук подломился, – ответил он фразой, которая по актерской примете должна служить сценической удаче.

– О, мисс Галлахер! Вы тоже пользуетесь услугами этого агентства?

У толстячка, которого Энди назвал порноагентом, при виде Габи едва не отвалилась челюсть.

– Только никому не говорите, – обворожительно улыбнулась Габи. – А то сюда сбежится весь Голливуд, а я так ценю тишину и покой.

Собеседник быстро обежал взглядом ее фигуру и судорожно сглотнул.

– Да, хотел бы я иметь честь пригласить вас в наш проект… – мечтательно протянул он.

– Спасибо, но это не мой жанр… – парировала она, кивнула на прощание и процокала каблучками к выходу.

– А жаль, – сказал ей в спину толстяк. – Очень жаль.

– Работа в массовке, статистка… Не то. Я хотел бы скорее девушку с большим танцевальным опытом, чем актрису.

Худощавый человек с лошадиным лицом небрежно заглянул в листок резюме, брезгливо держа его за уголок, и тут же потерял к нему всяческий интерес. Ночь накануне, очевидно, прошла для него слишком бурно, и теперь он страдал от головной боли, желания поспать, жажды и жары одновременно.

Денек, и правда, выдался африканский. Вентилятор без толку гонял туда-обратно массы теплого воздуха, освежая лишь угол, обклеенный старыми афишами, но никак не людей, присутствующих в этом маленьком тесном офисе.

Лошадиноликий тип по имени Ларри развалился в кресле и с сожалением устремил взгляд в сторону холодильника, за дверцей которого – он знал! – томится упаковка холодного золотистого пива. Он так и ощущал в своей руке прохладу бутылочного стекла, запотевшего, покрытого крошечными капельками влаги; так и слышал призывное шипение открываемой бутылки…

Но при одном взгляде в сторону Джерри – своего старинного приятеля и совладельца «Павлиньих перьев», здоровенного детины, расположившегося в соседнем кресле, – Ларри понимал, что с пивом лучше повременить. Слишком уж неприятный разговор о его образе жизни имели они сегодня утром – точнее, ближе к полудню, когда Ларри наконец смог разлепить глаза и спуститься в офис из своей комнаты при кабаре.

– Ларри, ты не прав! – живо откликнулся Джерри, оглаживая бороду и с интересом разглядывая то Габи, терпеливо стоящую посреди офиса, то ее фотографии – особенно те, где она была в бикини. – Ты посмотри, какое поразительное сходство! Ну просто один в один!