«Видимо, в этом есть своя внутренняя логика», – успокаивал себя Ратов.

Президент расценил молчание Игоря как полное согласие.

– Вы нам подходите, – сказал он и сдержанно улыбнулся.

«Интересно, для чего?» – подумал Ратов.

Ратов спустился со второго, «президентского», этажа, прошел пост охраны и вышел на Ивановскую площадь. Посмотрел на Царь-пушку, так никогда и не пригодившуюся для защиты Кремля, и залюбовался куполами соборов. Едва успев включить мобильный, он сразу почувствовал, как телефон раздраженно подмигивает и дрожит в руке.

Звонил Олег Петрович:

– Почему не докладываете?

– Олег Петрович, я только что вышел из здания.

– Могли бы позвонить мне на сотовый, – выразил недовольство «кадровик». – Как беседа?

– Мне кажется, все в порядке. Впрочем, не знаю.

Игорь действительно так и не понял, почему им заинтересовался президент. Скорее всего Борис Павлович Бровин удружил любимому племяннику и переговорил с кем надо, с тем же Олегом Петровичем. Но президенту он зачем понадобился? Что-то серьезное? Иначе не пригласили бы для разговора. Впрочем, все как-то зыбко, неопределенно, непонятно.

«А может, это как раз нормально. Многие чиновники проводят в состоянии неопределенности десятилетия, привыкают и не представляют другой жизни».

– Зайдите ко мне, – озабоченно произнес Олег Петрович. – Обсудим.

– Я сейчас в Кремле, – уточнил Ратов.

– Ничего, здесь рядом. Можно пешком дойти. Я вас жду.

Машина с водителем, числящаяся за институтом Ратова, ждала его на стоянке. Он был бы не прочь и сам заехать в Кремль, но авто, зарегистрированные на частных лиц, сюда не пропускали.

Водитель с уважением посмотрел на Игоря. Он впервые оказался за рулем внутри Кремля и, когда потребовалось повернуть в Троицкие ворота, запаниковал. Еще бы! Всегда старался объезжать дежурящих здесь строгих ментов, а тут поезжай прямо им в лапы.

– На Старую площадь, – небрежно распорядился Ратов.

В шестом подъезде пропуск был уже заказан.

«И почему он волнуется? Даже не поздоровался», – с раздражением подумал Игорь о заботливом Олеге Петровиче.

Увидев Игоря, женщина-секретарь, не говоря ни слова, показала ему на дверь кабинета.

– Что он сказал? – тут же спросил Олег Петрович вместо приветствия.

– Сказал, что подхожу.

– Очень хорошо.

– Да, но мне хотелось бы понять, для чего.

– Что значит – для чего?

– Для чего подхожу.

– А что, служебные обязанности не обсуждались?

– Нет, даже не затрагивались.

– А что вы сами думаете? О чем конкретно шла речь?

– О повышении эффективности антикризисной программы и формировании новой модели управления.

– Вообще-то эти вопросы относятся к функциям правительства, – поморщился «кадровик». Теперь, после беседы Ратова с президентом, он уже не скрывал, что «пересечение функций» вызывает у него серьезные опасения.

– Ну почему обязательно правительства? – попытался успокоить его Игорь. – Ответственность за то, что российские компании оказались по уши в долгах, несет Центральный банк. Кредиты за рубежом брать было выгоднее. Выпустили ситуацию из-под контроля. Следовало бы ввести регулирование получения иностранных займов.

– Центральный банк, говорите. Допустим, – нехотя согласился Олег Петрович. – Но ответственности с правительства это не снимает.

– Нет, я серьезно! Политику Центрального банка нужно пересматривать. Причем срочно. Ввести валютное регулирование. Чтобы деньги, которые тратятся на поддержку рубля, оставались на счетах в России, а не оказывались за рубежом, – не ослаблял напора Ратов.

– Ну ладно, что-нибудь придумаем, – вздохнул Олег Петрович. – Вообще-то странно, что он вам не сформулировал конкретное поручение. Хотя тоже правильно. Вы еще не оформлены. В первую очередь напишите положение о вашем управлении.

– Да, но...

– Напишите на основании того, что вы сегодня обсуждали. Никаких «но». Я же на беседе не был. И завтра передайте мне. Через несколько дней получим визы подразделений. У нас сильный козырь – с президентом все согласовано. Вы это имейте в виду. – Встретив вопросительный взгляд Ратова, Олег Петрович неохотно пояснил: – Если будут приставать, что да зачем, так и говорите: «Все согласовано». Умников у нас много. Вы перед каждым отчитываться не обязаны. А жизнь все расставит по своим местам.

– В общем, так оно и есть! – торжествующе согласился Ратов. – Не только согласовано, но и непосредственно вытекает из указаний президента.

– Вот это уже совершенно другое дело, – проворчал Олег Петрович.

В его глазах Ратов заметил искреннее удивление: «Быстро учится, не ожидал такой прыти».

– Я больше не могу! – кричал Ратов.

Еще мгновение, и он бросит телефонную трубку. Шарахнет ею об стену. Так, чтобы телефон рассыпался на мелкие кусочки.

Марина красноречиво молчала. Из трубки доносилось только ее дыхание. И, как показалось Игорю, запах – знакомый, дразнящий, сводящий с ума.

– Не кричи.

– Ты хочешь быть со мной? – уже тихо спросил Ратов.

– Да, очень хочу.

– Приезжай. Или я приеду к тебе. Соберем вещи, и переедешь ко мне.

– И все начнется по-старому?

– А что плохого?

– Ты никогда не поймешь. – Марина вздохнула.

– Но ты ведь не любишь мужа!

– Не обязательно любить, чтобы быть счастливой. Главное, что он любит меня.

– Ну, знаешь! Не сравнивай меня с твоим Максом, – возмутился Игорь.

– Давай останемся друзьями.

– Я не смогу. Говорить, шутить, видеться и знать, что тебя ласкает другой мужчина. А ты его. Я же все помню. Каждое движение. У нас было по-настоящему. Как можно после этого дружить? Я знаю одну пару, у которой были страстные отношения. После того как они расстались, не могут видеть друг друга.

– Переходят на другую сторону, когда встречаются на улице?

– Не знаю, что происходит на улице, но если случайно пересекаются на вечеринке, то делают вид, что не знают друг друга. Выглядит нелепо и очень грустно.

– Ты этого хочешь?

– Ты знаешь, чего я хочу, – сказал Игорь. – Я люблю тебя.

Марина тяжело вздохнула.

– Не молчи, – просил Игорь. – Только не молчи.

Но все было напрасно. «Абонент вне зоны досягаемости», – повторял кокетливый женский голос.

Она была очень похожа. Одно лицо. Те же движения, даже прическа. Взгляд не такой прямой и дерзкий, как у Марины. Скорее мягкий. Но это – единственное отличие. Да, пожалуй, еще возраст. Заметно моложе.

– Что будем делать? – спросила девушка с внешностью Марины.

Она сидела по другую сторону офисной стойки и смотрела на экран компьютера, где высветился банковский счет Ратова. Черный пиджак в светлую тонкую полоску подчеркивал официальность, но смотрелся кокетливо, как строгая форма на красивых стюардессах.

– Сделать вам распечатку?

– Простите?

– Вы хотите знать поступления на ваш текущий счет? – Девушка уже с беспокойством смотрела на симпатичного высокого мужчину, который, казалось, думал о чем-то своем, глядя на нее напряженным взглядом. Слишком напряженным.

– Да, сделайте распечатку, – опомнился Игорь.

«Удивительно. Если бы я не знал, что Марина – единственная дочь в семье, то подумал бы, что у нее есть сестра-близнец. Нет, эта все же отличается от Марины. Сразу чувствуется, что характер намного мягче. В жизни было меньше разочарований. Все еще впереди».

– Что будете делать с остатком средств? Хотите снять их? Я рекомендую сначала перевести на депозит, а потом снять. Иначе придется платить комиссию за снятие наличных, – улыбнулась девушка.

– Кажется, я видел вас в университете. Вы студентка? – наобум спросил Ратов и тут же пожалел: «Подумает, что пристаю. Ну и пусть думает».