Иногда, для разнообразия, близнецы просили спеть Мид. Она не тянула на настоящую певицу, но у нее было теплое, проникновенное контральто. Послушав ее, человек, у которого не было даже плоского кота, чувствовал себя очень одиноким. Мид привлекала покупателей даже лучше, чем гладкие профессиональные записи, и братья решили выделить ей заслуженный процент.

Но главное заключалось в самих плоских котах. Пришельцы с Марса, чуть ли не все до единого, накупили их себе, как только узнали, что они продаются, и каждый владелец плоского кота сделался бесплатным коммивояжером фирмы. Старатели с Луны, а то и с Земли, которые плоских котов прежде в глаза не видели, получили возможность познакомиться с ними, погладить, послушать гипнотическое мурлыканье – и попадали на крючок. Маленькие зверьки с новой силой пробуждали подавленное чувство одиночества, а потом, простимулировав, изгоняли его. Кастор держал мохнатого Пушистика у микрофона и ворковал:

– А вот и наша милочка Молли Малоун. Спой для ребят, солнышко. – И гладил Пушистика, а Поллукс прибавлял громкость. – Нет, Молли мы отдать не можем – она член семьи. Но у нас есть Ясноглазка. Нам бы и с ней не хотелось расставаться, но нельзя же быть эгоистами. Поздоровайся с друзьями, Ясноглазка. – И гладил Пушистика. – Мистер П., а теперь дайте Бархотку.

Запас плоских котов в морозильнике постепенно таял, запас руды возрастал.

Роджер Стоун встретил предложение оставить парочку на развод решительным отказом. Одного кошачьего нашествия достаточно, заявил он. Пушистик может остаться – на урезанном пайке, но только он один.

Близнецы выискивали последних в углах трюма и подумывали о ликвидации предприятия, когда после одной из передач к ним пришел усталый седой мужчина. Он держался за спинами других покупателей, пока близнецы продавали котов. С ним была девочка чуть постарше Лоуэлла. Кастор раньше его не видел, но догадался, что это, наверное, мистер Эрска. Холостяков на узле было гораздо больше, чем женатых, а семьи с детьми были большой редкостью. Семья Эрска жила, кое-как перебиваясь, дальше по орбите и севернее, они редко появлялись в мэрии. Мистер Эрска с трудом объяснялся на бейсике, миссис Эрска на нем вообще не говорила. Они принадлежали к какому-то маленькому народу – кажется, были исландцами.

Когда другие покупатели разошлись, Кастор надел свою профессиональную улыбку и представился гостю. Да, это был мистер Эрска.

– Чем могу служить, сэр? Вам плоского кота?

– Боюсь, что нет.

– Как насчет проектора? С дюжиной лент к нему? Как раз для семейного вечера.

Мистер Эрска занервничал.

– Да, это хорошо, конечно. Нет. – Он потянул девочку за руку. – Пойдем, детка.

– Не спешите. Мой маленький брат где-то здесь – только что был. Он будет рад познакомиться с вашей девчушкой. Может, он на склад пошел – сейчас посмотрю.

– Мы лучше пойдем.

– Куда спешить? Он где-то недалеко.

– Моя дочка, – смущенно сказал мистер Эрска, – слышала вашу передачу и хотела посмотреть плоского кота. Теперь она видела, и мы пойдем.

– А-а. – Кастор подплыл к девочке. – А хочешь подержать его, малышка? – Она не ответила, но торжественно кивнула. – Мистер П., принесите Герцогиню.

– Сейчас, мистер К.

Поллукс отправился на корму и принес Герцогиню – первого кота, который попался ему под руку, разумеется. Идя обратно, Поллукс согревал его на животе, чтобы тот скорей отошел. Кастор взял у него кота и стал массировать, пока тот не распластался и не открыл глаза.

– Вот, золотко. Держи, не бойся.

Девочка молча взяла зверька на руки и прижала к себе. Кусочек меха вздохнул и замурлыкал. Кастор спросил ее отца:

– Не хотите взять дочке котика?

Мужчина покраснел.

– Нет-нет! – сказал он.

– Почему? Ведь с ними никаких хлопот. Она его полюбит, и вы тоже.

– Нет!

Отец попытался забрать кота у дочери, говоря ей что-то на незнакомом языке. Девочка не отпускала животное и ответила отцу, как всем стало ясно, отказом. Кастор задумался:

– Вы хотели бы купить ей кота?

– Я не могу его купить, – ответил отец, глядя в сторону.

– Но хотите. – Кастор посмотрел на Поллукса. – А знаете, мистер Эрска, вы – пятисотый покупатель переулка Плоского Кота!

– Что?

– Разве вы не слышали наше грандиозное предложение? Наверно, пропустили передачу. Пятисотый плоский кот вручается совершенно бесплатно.

Девочка, наверно, не совсем поняла, в чем дело, но еще крепче прижала к себе Герцогиню. Ее отец замялся:

– Вы шутите?

– Спросите мистера П., – засмеялся Кастор.

– Чистая правда, мистер Эрска, – солидно кивнул Поллукс. – Так мы отмечаем удачный сезон. Один плоский кот бесплатно и с наилучшими пожеланиями администрации. И в придачу один плакат или два леденца – что предпочитаете.

Мистер Эрска, кажется, не совсем поверил, но ушли они с Герцогиней и леденцами – все это девочка крепко прижимала к себе. Когда за ними закрылась дверь, Кастор недовольно сказал:

– Нечего было отдавать еще и леденцы. Это последние, я их не хотел продавать.

– А мы их и не продали, а подарили.

Кастор усмехнулся и пожал плечами:

– Ладно, надеюсь, у нее от них живот не заболит. Как ее зовут-то?

– Не слышал.

– Ничего, наша миссис Фрайз должна знать. – Кастор обернулся и увидел в люке Хейзел. – А ты-то чего ухмыляешься?

– Да так, ничего. С удовольствием наблюдаю за работой двух прожженных бизнесменов.

– Деньги – это еще не все!

– Кроме того, – добавил Поллукс, – это хорошая реклама.

– Реклама? Когда вы распродали почти весь товар? – Хейзел усмехнулась. – Не было никакого объявления, и ставлю шесть против одного – никакой он не пятисотый.

Кастор смутился:

– Ну и что же, если девчушке так хотелось! Что бы ты сделала на нашем месте?

Хейзел подплыла к ним и обняла обоих за шеи:

– Мальчики! Я начинаю думать, что вы еще сможете подрасти и лет через тридцать – сорок – пятьдесят будете способны примкнуть к человечеству.

– Ой, Хейзел, перестань!

Расчеты после операции с котами оказалось произвести непросто. Все коты являлись потомками Пушистика, который был движимым имуществом Лоуэлла. Но рост их поголовья находился в прямой зависимости от еды, которой их кормили все, что, в свою очередь, вынудило семью взяться за продовольственные товары близнецов, и убытки обернулись прибылью лишь благодаря творческой инициативе последних. С другой стороны, близнецы свободно пользовались основными фондами (кораблем и электроникой), принадлежащими всей семье. Но как вычислить предполагаемую стоимость съеденных деликатесов? Как минимум она была выше, чем закупочная цена плюс стоимость топлива.

Роджер вынес соломоново решение. Из валовой прибыли следует выделить долю Мид за пение, близнецам возместят стоимость товаров, которые были съедены, а остаток делится на три части между близнецами и Лоуэллом. Расчет должен состояться после того, как из руды на Церере извлекут металл, а металл продадут на Луне.

Пока что Роджер дал согласие выдать близнецам из их денег аванс для дальнейших операций, Фрайз обещал оплатить его чек, выписанный на банк «Луна-Сити нейшнл».

Но на этот раз близнецы никак не могли придумать, куда бы им вложить деньги. Сначала они решили заняться в свободное время старательством, но несколько рейсов на скутере убедили их в том, что это дело для профессионалов, да и те обычно едва перебиваются. Только укоренившаяся иллюзия, что следующий камень окажется «тем самым» и возместит годы тяжкого труда, поддерживала старых горняков. А близнецы теперь слишком хорошо изучили статистику и привыкли верить скорее в свои способности, чем в удачу. Находка же рудоносного астероида была чистейшей игрой случая.

Однажды братья совершили длинный рейс в самую толщу узла – полторы тысячи миль туда и обратно. Это заняло у них целые сутки. Они поставили скутер на небольшую скорость – 150 миль в час – и пустили его плыть, рассчитывая остановиться, если попадется подходящий камень. У Фрайза они одолжили заявочный маяк, пообещав заплатить, если заберут его себе.