Следующая Олимпиада будет в Ванкувере. Лететь через океан и акклиматизироваться там нужно будет уже не энхаэловцам, а игрокам суперлиги. Площадки будут меньше европейских. Какой смысл тогда делать ставку на наше первенство? Не лучше ли будет открыть ворота российского хоккея новому поколению тренеров и менеджеров, которое не понаслышке знает психологию игроков НХЛ и сможет с ними общаться на одном языке?

…Три финала хоккейных Олимпиад с участием энхаэловцев подарили шесть разных команд-финалистов — Чехию и Россию в Нагано, Канаду и США в Солт-Лейк-Сити, Финляндию и Швецию в Турине. Занятно, правда? И для самого турнира — прелестно своей непредсказуемостью.

А для нас — очень грустно. Потому что всего три дня назад — какие-то три дня! — почти вся Россия была уверена, что хоккейное олимпийское золото спустя 14 лет вернется в страну, откуда с середины 60-х до начала 90-х уходило всего однажды. И уж в страшных снах никому не могло присниться, что впервые за время «энхаэловских» Олимпиад мы останемся без медалей.

И мы будем мучиться, пытаясь понять, как за ничтожные двое суток в пух и прах рассыпалась прекрасная, как нам казалось, команда.

И никогда до конца этого не поймем, потому что в спорте логическому объяснению поддается далеко не все.

И будем с тяжелым вздохом вспоминать фантастический матч с Канадой, который, лукаво подарив нам победу, убил сборную России-2006.

И с отчаяния будем вновь и вновь гадать на кофейной гуще, что бы было, попадись нам другие соперники.

И лупить кулаком по столу, припоминая, что будущим олимпийским чемпионам — шведам — мы забили пять безответных шайб.

Прощай, олимпийская сборная-2006. Ты поманила нас большой надеждой, и за это тебе уже спасибо.

Но, господи, за что же ты так беспощадно отобрала у нас эту надежду?!»

Поговорил я о выступлении наших хоккеистов в Турине с еще некоторыми известными и знающими людьми.

Вячеслав Фетисов:

— Что, по-вашему, стряслось со сборной после четвертьфинала?

— Не знаю, сам стараюсь найти ответ. Но случившееся, безусловно, напрямую связано с тем, что происходит с нашим хоккеем вообще. Ведь туринская Олимпиада — это подведение итогов последней декады в российском хоккее. Нет у нас системной работы, нет понятной всем стратегии, все сводится к латанию дыр в последний момент. Надо сказать и о том, что поколение игроков, которые уехали в НХЛ в начале 90-х — среди них Буре, Федоров, Могильный, — заканчивает выступать в сборной, так и не добившись в ней большого результата. Необходимо провести серьезный анализ, понять, почему все остальные играют, а нам — не удается.

У нас есть суперталантливая молодежь, но если мы будем с ней неправильно работать, то получим такие же результаты и в следующие десять лет. С теми, кто сегодня рулит хоккеем, какую-то стратегию разрабатывать бесполезно. Нужно менять всю систему, находить новых людей, давать возможность молодым — таким как Немчинов, Быков — проявить себя. Это новое поколение, оно все по-другому видит и понимает. Естественно, необходим опыт и таких грандов, как Юрзинов, Михайлов. Но самое главное: нам нужно строить работу планово, а не спонтанно. Надо знать, какую команду мы хотим видеть на Олимпиаде через четыре года, кто будет ее тренером, по какой системе будем работать с теми, кто играет в НХЛ, и с теми, кто выступает в российской лиге. Не хочу сказать, что я какой-то провидец, но к тому, что мы сейчас получили, шли давно.

— Оправдала ли себя новая система с генеральным менеджером Павлом Буре, который формировал состав сборной?

— В моем представлении генеральный менеджер — это рабочая лошадка. Это не картинка, а человек, который должен постоянно быть в курсе событий, общаться со спортсменами, тренерами, досконально знать ситуацию, быть в центре событий. Не знаю, может, из Павла и получится генеральный менеджер, но не в том виде, как сейчас. Непонятно, для чего это нужно было делать.

— Какие конкретные ошибки, по-вашему, совершили Буре со своей стороны и Крикунов со своей?

— Надо говорить о системных проблемах, а не о частных ошибках. Не хочу критиковать тренера, потому что это, во-первых, не в моих правилах, а во-вторых, штаб делал все, что мог. Тяжело ориентироваться в ситуации, когда плохо знаешь игроков. И хотя все наши тренеры, работавшие в Турине, достаточно амбициозные и профессиональные люди, до конца дело у них не сложилось.

— Состав мог быть иным?

— Опять же не хочу вдаваться в детали. Но сборная развалилась буквально на глазах. Такого не должно быть, когда в команде есть лидер, когда у нее есть дух, есть нормальный менеджмент.

— Ковалев, считаете, не справился с обязанностями капитана?

— Вам судить.

— А если вам?

— Я смотрел матчи как болельщик. И, естественно, удручен и недоволен тем, что произошло.

— Ковальчук вас сильно разочаровал?

— Один из самых важных моментов на таких турнирах — дисциплина. Нельзя выходить на игры, не имея терпения. Надо уметь жертвовать собой ради результата команды. У Ильи это была вторая Олимпиада, на него был расчет. А в результате в двух решающих матчах мы не забили ни одного гола. Разумеется, не в одном Ковальчуке дело — при такой результативности в ключевых матчах удовлетворения от игры всех нападающих быть не может.

Вячеслав Колосков, в прошлом — начальник Управления хоккея Госкомспорта СССР:

— Сразу же хочу оговориться, что выражаю исключительно личное мнение, построенное на собственных болельщицких впечатлениях. Чтобы дать реальную оценку, нужно быть внутри команды. Тем не менее к хоккею, которому отдал пять лет работы в качестве руководителя, по-прежнему неравнодушен и чрезвычайно переживаю то, что произошло с командой. Мне показалось, что для нашей сборной главным было не завоевать золотые медали, а обыграть Канаду и США. Доказать Северной Америке и тамошним энхаэловцам, что мы сильнее их. И это как раз удалось. В матче с канадцами мы показали блестящий хоккей, какого, пожалуй, не видели с 1972 года. И вдруг — элементарно, по-любительски проиграли финнам.

— Почему?

— Не знаю, чем команда занималась два дня между этими матчами. Но было очевидно, что она не катит, не бежит. Это говорит о том, что что-то случилось. Сколько бы ни было стремления, страсти, патриотизма — если ноги не бегут, ничего не сделаешь. А вот с чехами настрой уже был. Но не было командной игры. В то время как у обоих финалистов — и финнов, и шведов — коллективная игра является главным козырем.

— У вас есть претензии к игрокам?

— Ни в коем случае не обвинял бы их в том, что кто-то где-то себя пощадил. Сколько ушибов, переломов было у этих ребят, сколько раз они бросались под шайбу! А то, что не добились результата… Это Олимпийские игры. Если Юлию Чепалову отделило от золота на дистанции 30 километров чуть более секунды, почему в хоккее должно быть по-другому? Какие-то невидимые внешнему миру детали, о которых могут знать и судить только тренеры и игроки, определяют конечный результат. Поэтому соглашусь с мнением, которое во время телемоста Турин — Москва — Санкт-Петербург высказал Никита Михалков: «Если спортсмен занял 11-е место и его отделило от первого несколько секунд — это тоже подвиг». Поэтому я категорически против обвинений хоккеистов в том, что они не выкладывались до конца. Допускаю, что бились они не за Россию, а за собственный имидж, за то, чтобы вернуться героями в Америку. Но бились же!

— Как вы оцениваете четвертое место?

— Как неудачное, конечно. В Турин поехала звездная команда, и она должна была стать чемпионом Олимпийских игр. О другом даже думать было нельзя, глядя на такой состав.

— Эксперимент с генеральным менеджером, роль которого сыграл Павел Буре, по-вашему, сработал?