Свара не утихала. Вив отвернулась. Слева от нее сидела девочка лет тринадцати – из богатеньких, неуклюжая и серьезная. Она разглядывала альбом с картинками лошадей и беспрестанно показывала его отцу – сидевшему напротив моряку с галуном на рукаве.

– Вот эта совсем как у Синтии, папа, – говорила она. – А вот такая у Мейбл; прелесть, правда? У этой голова точно как у Белого Мальчика, тот лишь капельку полнее в боках...

Отец бросал взгляд на картинку и хмыкал. Постукивая ручкой по газетной странице, он разгадывал кроссворд. Но последние два часа пытался также перехватить взгляд Вив. Каждый раз, когда они встречались глазами, он подмигивал. Если она закидывала ногу на ногу, его взгляд путешествовал вверх-вниз по ее икрам. Потом моряк достал портсигар и подался вперед, чтобы предложить ей сигарету, но толстомордая летчица его остановила:

– Извините, у меня астма. Если собираетесь курить, будьте любезны выйти в коридор.

После чего флотский откинулся на сиденье и гнусно ухмыльнулся, будто тетка превратила их с Вив в заговорщиков.

– Взгляни на этого здоровяка, папочка. Вылитый красавец, которого мы тогда видели у полковника Уэбстера. Папа! Ты не смотришь!

– Ради бога, Аманда! – раздраженно сказал моряк. – Папочки не могут осмотреть всех пони на свете.

– Тогда это дурацкие папочки, только и всего. К тому же это не пони, а лошадки.

– Кем бы они ни были, но уморили меня до смерти.

Вив встала, собираясь выйти в туалет.

– Вот видишь, они уморили и юную леди. Не удивлюсь, если они надоели ей так, что она хочет найти открытое окно, чтобы выброситься из поезда. Пожалуй, я к ней присоединюсь... – Моряк коснулся руки Вив. – Не могу ли я чем-нибудь помочь?

– Нет, благодарю вас, – ответила Вив, стряхивая его руку.

– Фу, какой ты гадкий, папа! – крикнула девочка.

– Будет вам «киндер-кирхе», – бубнила тетка с вязаньем. – Уж тогда-то в штанах не побегаете, помяни мое слово...

Вив нетвердо шагнула к раздвижной двери купе, выглянула в коридор и чуть замешкалась, поскольку там было людно. В Суиндоне села компания канадских летчиков; привалившись к окнам или устроившись на полу, они играли в карты и курили. В синем поездном свете их форма выглядела пронзительно голубой, а клубы табачного дыма обвивали их, точно плавающие полотнища шелка, отчего, сказать по правде, на миг они показались прекрасными неземными существами.

Однако, заметив Вив, которая пробиралась по узкому коридору, все они ожили – вскакивали и распластывались по стенкам, давая ей пройти. От их резких движений шелковые полотнища волновались и теряли таинственный флер. Послышались свист и выкрики:

– Опаньки!.. Поберегись!.. Дорогу даме, ребята!

– Полный боекомплект, Мэри? – спросил один, кивнув на ее грудь.

Другой рванулся ее поддержать, когда поезд качнуло:

– Потанцуем?

– Желаете попудрить носик? – спросил третий, когда Вив добралась в конец коридора и снова замешкалась. – Как раз тут есть местечко. Мой приятель согрел его для вас.

Вив покачала головой и протиснулась дальше. Лучше уж перетерпеть, чем заходить в туалет, когда за дверью столько мужиков. Летчики хватали ее за руки и пытались удержать.

– Не покидай нас, Сьюзи! Ты разбиваешь нам сердце!

Предлагали глотнуть пивка или виски. Вив улыбалась и мотала головой. Угощали шоколадом.

– Слежу за фигурой, – все же ответила Вив, выдергивая руку.

– И мы следим! – заорали они вслед. – Классный станок!

В соседнем вагоне было спокойнее, а в следующем совсем тихо; здесь часть лампочек перегорели, и Вив продвигалась в полумраке. Тут военных ехало больше, но, видимо, они сели давно и были не расположены к шуткам; солдаты в затянутых ремнями шинелях расположились на полу и, пристроив головы на согнутые колени, пытались вздремнуть. Вив неловко пробиралась между ними, хватаясь за стенки и окна качкого вагона.

В конце коридора имелось два туалета; Вив с облегчением увидела, что запор одного повернут на «свободно». Вив взялась за ручку и толкнула дверь, но та приоткрылась лишь чуть-чуть, а потом изнутри ее поспешно захлопнули. В туалете кто-то был. В зеркале над раковиной Вив успела заметить профиль солдата в хаки. Тревога на лице служивого подсказала, что его застали в момент, когда он отливал. Вив смутилась и отступила к тамбуру.

С минуту туалет оставался закрытым. Потом ручка медленно повернулась, и дверь осторожно отъехала внутрь. Солдат опасливо, точно из окопа, высунул голову. Наткнувшись на взгляд Вив, он разогнулся и вышел целиком.

– Прошу прощенья.

– Ничего, – сказала Вив, все еще чуть смущенно. – Тут замок не сломан, нет?

– Замок? – рассеянно переспросил солдат.

Он зыркнул по сторонам и принялся грызть ноготь. На его пальцах Вив заметила обезьянью поросль темных жестких волосков. Щеки его синели небритостью. Ободки и уголки глаз покраснели. Вив шагнула к туалету, а солдат, подавшись к ней, доверительно спросил:

– Вам проводник не попадался? – (Вив покачала головой.) – Рыщет, гад, будто акула!

Он отнял ото рта руку, поднял большой палец, изображая рассекающий воду акулий плавник, и сделал хватательное движение: цап! Однако пантомима была представлена без воодушевления и с оглядкой; пропуская Вив, солдат нахмурился и опять вгрызся в палец. Она вошла в туалет, заперла дверь и почти сразу забыла о происшествии.

Не желая садиться на заляпанное деревянное сиденье, Вив врастопырку сгорбилась над унитазом, качаясь вместе с вагоном и чувствуя, как напрягаются икры и бёдpa. Потом вымыла руки и посмотрелась в мутное зеркало; изучая детали своего лица, она, как всегда, подумала, что нос узковат, а губы тонковаты, что двадцать – это уже возраст, и вид у нее усталый... Затем подкрасилась и причесалась. Застрявшие в гребешке волоски и пушинки скатала в шарик и аккуратно сунула в мусорный бачок под раковиной.

Она уже убирала гребешок в сумочку, когда в дверь постучали. Напоследок бросив взгляд в зеркало, Вив откликнулась:

– Сейчас!

Стук повторился, уже громче.

– Сейчас! Секунду!

Задергалась ручка. Потом раздался голос – мужской голос, пытавшийся унять себя до шепота:

– Мисс! Откройте, пожалуйста!

«Чтоб тебя!» – подумала Вив. Наверное, какой-нибудь резвун-канадец. Или, не дай бог, папаша тронутой на лошадях девчонки. Но когда, откинув задвижку, она приоткрыла дверь, в которую тотчас, не давая ее захлопнуть, вцепилась чья-то рука, Вив узнала пальцы, поросшие черными волосками. Затем рука в хаки просунулась по плечо, возникли небритый подбородок и налитой кровью глаз.

– Мисс, прошу вас, окажите услугу. – Солдат снял фуражку. – Проводник идет. Я потерял билет, и мужик осатанеет...

– Я как раз выхожу, если позволите.

Солдат замотал головой. Теперь он не давал открыть дверь.

– Я знаю этого злыдня – просто изверг, ей-богу. Видел, как он измывался над бедолагой, у которого не так оформлено требование. Если он постучит и услышит мой голос, все равно потребует билет.

– От меня-то вы чего хотите?

– Пустите меня к себе, пока он не пройдет.

Вив изумленно вытаращилась:

– Куда – сюда?

– Только пока он проверяет. Когда он постучит, вы подсунете под дверь свой билет. Пожалуйста, мисс. Девушки всегда это делают для военных.

– Вполне возможно. Только я не из тех девушек.

– Ну, пожалуйста, я вас умоляю. Времени в обрез – у меня отпуск по семейным обстоятельствам всего на сорок восемь часов. Полсрока я топтался на вокзале в Суиндоне, чуть все... гм... ноги себе не отморозил. Если меня ссадят, мне конец. Ну, удружите. Я не виноват. Билет из рук не выпускал, только на секунду отвернулся... Наверное, какой-нибудь морячок углядел и...

– Вы же сказали, что потеряли билет.

Солдат растерянно взъерошил волосы.

– Потерял, свистнули – какая разница? Всю дорогу я как ненормальный мечусь из сортира в сортир. Всего-то и нужно, чтобы какая-нибудь добрая душа дала мне маленькую передышку. Вас же не убудет, правда? Можете на меня положиться, ей-богу. Я не... – Он смолк; его голова исчезла, но тотчас вновь появилась. – Идет! – зашипел солдат и шмыгнул в туалет, мигом затолкав Вив обратно. Он повернул задвижку и, закусив губу, ухом приник к двери.