– Что ты мне начала рассказывать про арабских всадников? – спросил профессор, когда они вышли в сад.

– Ах это! Они оказались вовсе не всадниками, а актерами массовки. – И Элисон повторила свой рассказ о Поле Эвертоне.

– Режиссер… – с сомнением протянул отец. – Совершенно чужой человек. Думаю, все будет в порядке.

– Он заедет за мной сегодня в восемь. Ты сможешь сам оценить его.

Джон Уоррендер поморщился:

– В наши дни родители перестали оценивать друзей своих детей. У тебя достаточно здравого смысла, чтобы позаботиться о себе. В любом случае, он совершенно не похож на наших суссекских академиков. – Профессор испытующе посмотрел на дочь. – Надеюсь, тебе не будет здесь скучно.

Элисон рассказала о приглашении Хайди.

– Кажется, в этом гареме полно тетушек, бабушек и кузин!

Профессор рассмеялся:

– Ничего себе приключение! Кстати, этот госпиталь… Возможно, он тебя заинтересует. И молодой английский врач. Мы должны с ним познакомиться. Думаю, он больше тебе подходит, чем этот необыкновенный режиссер.

В течение следующих двух часов они тряслись в машине среди деревьев. В финиковой роще остановились, чтобы посмотреть, как мальчишки залезают на высокие пальмы и что-то делают с пышными соцветиями, спрятанными среди листьев.

– Перекрестное опыление вручную, – объяснил Джон Уоррендер, – устаревший метод, но приносит неплохие результаты. – Повсюду по маленьким каналам бежала вода. Многие деревья стояли в окружении лужиц. Чтобы принести урожай, листьям нужно было солнце, а корням – влага. – После окончания сезона дождей запас влаги легко поддерживать, но мне предстоит придумать, как быть, когда наступит засуха…

Профессор провел Элисон через оливковую рощу, сады, где росли фиги и абрикосы, к тому месту, где уже подготовили почву для будущих саженцев.

Их путь домой лежал через центр города с ослепительно-белыми зданиями в лучах полуденного солнца. Они ехали по широкой главной улице, от которой в стороны отходили более узкие, где виднелись витрины всевозможных магазинчиков. Над многими из них нависали решетчатые крыши, через которые просачивался солнечный свет. На главной улице толпились люди и животные и стоял оглушительный шум. Арабы в белых одеяниях, ведущие за собой ослов или восседающие на спинах животных, властно кричали: «Разойдись!» Мимо с гордым видом прошагал верблюд с наездником-бедуином. На животном были поводья из красной кожи, увешанные серебряными колокольчиками. Джон Уоррендер притормозил, и Элисон успела разглядеть длинные ресницы и презрительно вытянутые вперед губы верблюда.

Наконец улица привела их на площадь с мечетью, чей стройный минарет резко выделялся на фоне темно-синего неба. Повсюду виднелись большие здания в европейском стиле: кинотеатр, полицейский участок, отель «Ридженс», где остановились Пол и его съемочная группа.

– Может, выпьем чего-нибудь? – предложил профессор, указывая на отель. Но Элисон почему-то не хотелось раньше времени встречаться с Полом Эвертоном.

– Давай зайдем в кафе и попробуем знаменитый мятный чай.

Свернув на узкую улочку, они остановились у тенистой террасы, где под полосатым навесом стояли столики с жестяным верхом. Среди посетителей были одни мужчины в пестрых одеяниях самых немыслимых расцветок. Мятный чай, который им подали, оказался необыкновенно освежающим. В этот момент с вершины минарета раздался звучный голос, призывающий правоверных к молитве. Все мужчины тут же оставили свои места за столиками и, бросившись на горячую мостовую, присоединились к молитве.

На вилле профессора с дочерью уже ждал обед: кускус из аппетитной семолины с молодыми зелеными овощами, пряными травами и маленькими кусочками нежной баранины. Потом последовала большая миска сладкого йогурта и тарелка с фруктами – апельсинами, абрикосами, финиками, бананами и виноградом. За столом прислуживала улыбающаяся Лалла. Элисон поняла, что ей не придется убираться и готовить еду. Лалла ясно дала понять, что не позволит этого.

Элисон так устала после утренней прогулки по солнцу, что была рада после обеда предаться лени. Растянувшись в шезлонге, она перелистывала страницы французских журналов, найденных в гостиной. Ее внимание привлекло название «Песчаные дюны» и статья о Поле Эвертоне и фильме, который он снимает в Сиди-Бу-Кефе. Оказывается, он был известной фигурой французского кино. В журнале была его фотография: красавец в модном костюме и белой рубашке с жабо. Рядом стояла ведущая актриса, Дариен Шевас, с большими влажными глазами и темными, струящимися по плечам волосами. Сюжет фильма был банален, но, вне всякого сомнения, Пол сумеет вдохнуть в старый материал новую жизнь, а любители мелодрам в отдаленных уголках Сахары всегда найдутся. Сиди-Бу-Кеф был идеальным местом.

Журнал выпал из рук Элисон. Яркое солнце усыпило ее. Она не знала, сколько времени проспала, когда ее разбудили шаги. Элисон сонно повернула голову.

– Прошу прощения, – раздался вежливый голос, – но я ищу шейха и решил, что он может быть на вилле…

Боюсь, его нет… – начала было Элисон, но тут же ее сердце бешено заколотилось. Она прикрыла рукой глаза от солнечного света и всмотрелась. – Бретт! Бретт Мередит, – слабо прошептала она и откинулась на спинку кресла. Больница, молодой английский доктор. И этим доктором оказался Бретт. Элисон ошарашенно смотрела на молодого человека, на лице которого отразилось такое же изумление.

– Элисон! Да это же Элисон Уоррендер! – Он провел рукой по лбу. – Или вы ее двойник?

Элисон выпрямилась, и каштановые волосы упали ей на лицо, скрыв ее от проницательного взгляда голубых глаз, которые порой могли быть такими холодными. Сейчас в них светилось только изумление.

– Нет, это я.

Бретт неуверенно рассмеялся.

– Когда шейх сказал, что в больнице работает врач из Англии, я и представить не могла, что это ты. – Элисон старалась, чтобы ее голос звучал буднично.

– Но это же невероятно! – Бретт присел на стул рядом с ней.

Сердце Элисон бешено билось, она чувствовала себя глупо. С облегчением Элисон отметила, что Бретт совсем не изменился. Те же непослушные светлые волосы, светлая кожа, уже успевшая загореть под алжирским солнцем. И этот притягивающий взгляд голубых глаз, в которых теперь светилась только радость встречи, потому что ему было одиноко на краю света и он был счастлив увидеть знакомое лицо.

– Как ты тут очутилась? Я не ожидал встретить тебя в королевстве Аль-Рашида.

Я не его новая жена, если ты об этом подумал, – отозвалась Элисон и тут же об этом пожалела. – Я здесь с отцом, профессором Уоррендером.

– Эколог! Вот в чем дело! Последние несколько недель шейх много о нем говорил, но мне и в голову не пришло связать его с тобой.

– Вполне понятно. – Скорее всего, ее имя давно стерлось из его памяти.

– А как же твоя карьера медсестры? Я-то думал, что ты уже вовсю работаешь в какой-нибудь больнице. Или же вышла замуж.

– Благодарю вас! – Элисон отвела волосы от лица, мечтая поскорее добраться до расчески и зеркала. В вершинах миндальных деревьев ворковали голуби, нежно журчал маленький фонтан, благоухали розы. – Я думала, у тебя не было даже времени вспоминать обо мне, – произнесла она.

– Правда? – Бретт так посмотрел на нее, что Элисон почувствовала себя полной дурой. Безумием было так переволноваться при его появлении после почти двух лет разлуки. Где ее гордость?

– После сдачи экзаменов я помогала отцу по хозяйству.

Жаль, что ты не стала работать в больнице, – улыбнулся Бретт. К сожалению, его улыбки были так редки, потому что они освещали его молодое бесстрастное лицо теплотой. – Я работаю в больнице, возможно, шейх тебе рассказывал. Это его любимое детище. Может, как-нибудь заглянешь? – Бретт поднялся. – Что ж, рад был встрече, юная Уоррендер. – Он протянул руку. – А теперь мне надо срочно найти шейха. В больнице возникли проблемы с электрогенератором. Это старье вечно ломается. Али! – позвал Бретт мальчика-садовника, который возился у клумбы. – ты не знаешь, где мне найти шейха?