Правители других земель уважали малека, несмотря на то, что его маги становились лучшими из пиратов во всех морях нашего мира. Кроме преступников, Джанубтераб поставлял в мир ящики с песком и красивейшие ткани ко дворам всех княжеских и графских родов Инселерда. Я прекрасно помню, как в детстве фрейлина подарила мне голубое платье с зелеными прозрачными оборками, вышитыми странными для Нордэрда нитями. Я тогда спросила ее, кто сшил этот замечательный наряд, а служанка принялась рассказывать про далекий-далекий юг.

Тогда я и не думала, что настанет день, и моя нога ступит на южные земли.

– У нас нет врагов, – говорил малек, – я подписал мирные соглашения и с востоком, и с западом, и с вашим отцом, принцесса Анжелика. Не забыл я и про Централь.

Зато Град про ваши бумаги уже не вспоминает. Если мои предположения верны, то правительство пришельцев постарается убрать Таваха незаметно и быстро. Вот только мы помешали.

Одну убийцу мы с позором выслали из страны. Я не сомневалась, что она отправится на запад. Но стоило ли оставлять правителя одного? Я, кажется, думала во сне. Когда меня разбудил Сорро, день уже клонился к вечеру.

– Ну что? – спросила я его. – Отправляемся в Фавр?

Он поцеловал меня в щеку, и я улыбнулась, погладив его грубую щетинистую скулу.

– Нет, – чуть слышно сказал он. – Господин Тавах приказал отвезти нас туда по заливу, а не через дельту реки. Мы будем там через сутки. А Рэтти понадобится четыре дня, чтобы обогнуть рог полуострова.

– Ну, подождем, – я погладила Ню, свернувшуюся клубочком между нами.

– Нет, – сказал, как отрезал. – Малек Тавах в опасности, Лика, ты не понимаешь? Мы выгнали одну наемницу. А сегодня-завтра появится еще кто-нибудь. Ты что, не знаешь, как быстро летают крылолеты?

Про этих железных птиц из Централи я прекрасно знала. Они прилетали и к нам в Нордстерн, когда отец устраивал встречи правителей всех государств. Только малек не приезжал к нам, потому что путешествие на север стоило ему полугода пути. Я помнила невысокого кокуо в красном кимоно, короля Эстэрры – статного дроу с длинной черной косой, предводителей гномов и эльфов, а также подстриженных под одну гребенку господ из Града. Им, как они сами говорили, хватало пары часов, чтобы преодолеть горы Нордэрда на крылолете.

Получается, и до Джанубтераб из Града два-три часа лета на стальной птице. Значит, если Централь отправила наемника, то он уже ходит по Шамсмадене и кушает сладкую чурчхэлу, обдумывая свои коварные планы.

К ужину мы вышли к правителю. На нас, как и на всех приближенных малека, был накрыт стол. Даже о Ню слуги позаботились и организовали для нее огромную пиалу с мясом отборных южных драконов. Наша питомица тут же приняла крупную форму и принялась уплетать за обе щеки предложенные лакомства с такой скоростью, что слуга малека еле успевал подкладывать ей в тарелку свежеприготовленные кусочки.

Еще одна несчастная кухарка обслуживала Сорро, который не отличался прожорливостью от своего котенка. Сунна, хихикая, рассказывал матери о моем разбойнике, изредка тыкая в него пальцем. Воспитание – как у дворового воришки. Никогда бы не подумала, что этот паренек принадлежит к знатному роду.

После плотного ужина мы с Сорро опять решили поговорить с правителем в его личных покоях. Когда мы вошли, слуга запер за нами дверь и покорно ожидал, когда мы закончим разговор. Жизнь правителя висела на волоске, и нам было бы очень неприятно, если бы он погиб из-за нашего недосмотра.

Но наши опасения оказались напрасными. После первого же покушения ворота города принялись охранять с двойной силой, а выходцев из Града, вообще, предусмотрительно не пропускали, мотивируя отказ эпидемией малярии, что может быть опасна для организмов пришельцев из северной страны. Не знаю, верил ли кто-то из отправленных домой гостей города в подобные россказни, но ни одного центральца на улицах Шамсмадены не осталось.

Когда в первый день нашего приезда я еще встречала в городе мужчин в черных костюмах и женщин в неприлично коротких юбках: такие наряды ни один южанин себе не позволил бы, – после покушения на малека всех чужестранцев как ветром сдуло за граничные горы. Стража обо всем позаботилась.

– Подобной лжи нам хватит еще на несколько дней, – сказал Тавах, – для вас это ничтожно мало. Вы в лучшем случае доберетесь до Джамджомы или Гора. Оттуда до западных земель еще с десяток дней пути. Но, прекрасная Анжелика, Ваше высочество… Мне показалось, что малек готов был в тот момент упасть мне в ноги.

– Ваше высочество, принцесса Нордэрда, – умолял он, – я буду оберегать нашу столицу от Централи, сколько смогу, пока не перестанет биться мое сердце. Я понял, что Град способен подкупить слуг. Но мы готовы защищаться. Если вы с Красной Банданой останетесь во дворце, то не сможете предупредить Эстэрру и Нордэрд. Это куда страшнее, чем моя смерть. Завтра мои слуги тайком вывезут вас в Фавр. Счастливого вам пути.

– Спасибо, – надо же, не думала, что разбойники могут быть вежливы с правителями.

Сорро подмигнул мне. Мол, учишь ты меня, принцесса, хорошим манерам, скоро и благородным рыцарем стану.

– И еще, – малек еще не все сказал, – я хочу доверить вам две самые дорогие вещи, которые у меня есть. Первое – это сын. Когда в Инселерде станет спокойно, он вернется в Шамсмадену и займет мой трон, если я не доживу до того дня.

Я кивнула. Бедный Сунна. Ему придется не только узнать, но и принять всю правду о своем происхождении. Я не представляла этого мальчишку на троне. И это исправить можно было одним способом – попытаться в силу собственных возможностей воспитать в нем разумного политика за оставшиеся дни нашего путешествия.

– Вместе с Даномхерев, господин Сорро, – добавил Тавах.

– Не волнуйтесь, Ваше величество малек, отдам я артефакт его владельцу, – уверил правителя разбойник, – когда мальчишка научится совладать с ним.

– Но у меня есть еще одно семейное сокровище, которое не должно погибнуть в войне за власть.

Мы с Сорро переглянулись, а малек встал с подушки и направился к выходу из комнаты. Мы тоже повскакивали со своих мягких расшитых перин и последовали за ним. Слуги, провожали нас поклонами, но лица у них были такими, будто за дверью нас ожидала сама смерть.

Тавах и два его телохранителя вели нас куда-то глубоко вниз по узкой лестнице. Если вспомнить мой дом, то в таких глубоких подвалах отец хранил только самое ценное: реликвии и алмазы с острова Хесты. Но мой дворец не уходил так глубоко под землю, как этот. Сколько же правителей прошло по этим лестницам за тысячи лет существования дворца, сколько призраков бродило этими дорогами в поисках покоя. С каждым шагом мне становилось все страшнее. А когда перед нами открылась в полутьме маленькая комнатушка, посреди которой стоял золотой саркофаг, я обеими руками впилась в крепкое плечо Сорро и уткнулась носом в его спину, чтобы только не вдыхать этот гнилостный запах, что исходил от тела.

– Я боюсь… мертвецов, – прошептала я.

Маленькая Ню лизнула мне щеку, но вместо ободрения я еще пуще перепугалась, и чуть не завизжала, представив, что сзади ко мне подкрался еще один забинтованный мертвец.

– Вот, – гордо показал малек на саркофаг. – Наша королевская реликвия. Мумия Шамсхайята, юного последыша героической династии.

Слуги подняли крышку, на которой я разглядела круглое лицо с большими синими глазами, наверняка, образ того парня, что покоился с миром.

– Посмотрите! – пригласил нас с Сорро Тавах.

Тьфу, еще я на мертвецов не любовалась, пусть даже и королевского происхождения. Я недовольно посторонилась.

Малек принялся уговаривать меня, и собственноручно подтащил меня к саркофагу. Когда я посмотрела на то, что там лежало, я чуть не осела на пол, пораженная. Мумия, что лежала там, не казалась давно протухшей и разложившейся. Она была замотана белейшими бинтами и даже одета в светло-голубую набедренную повязку на красном поясе. На груди у Шамсхайята висело тонкой работы золотое украшение в форме солнца с одним глазом. И только две черные пустые глазницы, не замотанные бинтами, внушали неподдельный ужас.