Трясясь всем чем только можно, я оглядела ошалевшую Светку, которую за шиворот держал Крендин, и всклоченного Федора с котелком.

— Отправил, называется, за водой, а они разборки затеяли! Это ж надо! Кого не поделили? Качка или наследника олигарха? Ну ладно, волосы повыдергать куда ни шло, но не стрелять же друг в друга! У меня вон аж костер загорелся!

— Стрелять?! Мы? Вы что, с ума сошли? У нас и пистолетов-то нет! — Светка задергалась в лапах Крендина. — Пусти! И скажите, какой умник меня облил и зачем?

— Свет, не тебя одну! — Я только сейчас ощутила на своей талии крепко сжимающие меня руки.

— Ха, слышь, мужики, они еще и недовольны! — снова загрохотал Федор. — Это хорошо, что первыми Ван и Крендель подоспели. А уж последним я. Гляжу — ведь убивают же друг друга!

— Кто убивает? Кого? — Подруга требовательно дернулась, и Крендин наконец выпустил мокрую, трясущуюся Светку. — Я ничего не понимаю!

Удерживающие меня руки тут же разжались, даруя свободу. Ван подошел к Федору, взял котелок и, зачерпнув воды, молча направился к весело полыхающему костру.

— Ну сумасшедшие, шагайте-ка к огню! Еще не хватало, чтобы вы заболели! — поторопил Федор, все еще с опаской поглядывая на нас.

Мы переглянулись и покорно поплелись за мужчинами. По дороге моя одежда незаметно стала сухой. Видимо, подруга решила таким способом искупить свою вину.

Подойдя к костру, Ван подвесил над ним котелок.

— Ну а сейчас мне кто-нибудь объяснит, что здесь произошло? — Светка чересчур внимательно ощупала одежду. — Происходит?

— А чего объяснять? — Федор дождался, когда мы все усядемся, поворошил костер и уселся рядом. — Так дрались, что ветки подожгли! Хорошо еще никого не задели. Прямое попадание. До сих пор интересно — чем?

— Сейчас расскажу. — Не замечая внимательных взглядов, я начала: — Федор отправил нас за водой к той скале, а на ней, прямо на ее плоской вершине, сидят трое парней. Увидели нас и позвали играть.

— Какие парни, Тайна? Ты бредишь? — не выдержал Крендин. — Пока мы ветки искали, эта вершина несколько раз попадалась мне на глаза. Так вот! Ты знаешь, я никогда не вру, — там никого не было! До тех пор, пока мы с Ваном не прибежали и не растащили вас.

— Трое, значит? — нахмурился Федор. — Ну-ну. И чего они говорили?

— Да ничего особенного. Просто позвали играть. Нормальные туристы, только куртки такого, странного покроя… старого, что ли? Я такие в фильме про альпинистов видела. И шапки… — Я запнулась.

— Во-во! Какие куртки? Какие шапки? Лето на дворе! — Крендин покачал головой.

— Угу… — Я помолчала. — Лето.

— А как они выглядели? — Косматые брови Федора сошлись в одну линию.

Я пожала плечами:

— Говорю же. На двоих шапки полосатые, вязаные, и куртки короткие, на третьем — шапка лохматая, меховая, и черный полушубок.

— Ясно. — Федор еще больше помрачнел, покопался в рюкзаке, достал бутылку с аракой и, открыв, выпил сразу половину.

— Так кто это был? — не выдержала Светка.

— Никто. Никого там не было! Померещилось вам все!

— Вот и я говорю, что померещилось! — поддакнул Крендин. — От усталости. Да еще жара вон какая стоит. Горы, они часто так шутят.

Сняв с огня закипевшую воду, Федор дождался, когда мы подставим ему кружки, и налил долгожданный кипяток. Затем положил в оставшуюся воду мясо, каких-то травок, крупу и снова подвесил котелок над огнем. Отхлебнув чай, он запил его остатками водки, сунул пустую бутылку в костер и вдруг заговорил:

— Легенда есть про такие скалы-останцы. Будто живут на них духи умерших в этих горах и заманивают живых подняться и сыграть с ними партию. На том условии, что на кону — жизнь. Если выиграет человек — они исполнят его любое, самое заветное желание, но если выиграет дух, то заберет тело и жизнь человека и оставит того вместо себя.

— Вот это да! — Светка обвела нас ошарашенным взглядом. — И что? Это значит, что мы чуть не поперлись играть с этими… этими… Вот блин!

— Это ты поперлась, Свет, да так, что ничего не помнила и не соображала. Даже… — я покосилась на ушедшего в себя Федора, — молнии из глаз сыпались.

— Обалдеть! — Светка нервно пожевала губами и посмотрела на возвышающуюся в отдалении скалу. — Тань, я ведь могла тебя запросто убить! Ты… меня простишь?

— Свет, но ты же была не в себе… — Я задумалась. — Вот ведь! Даже извинения не актуальны! Хорошее оправдание на все случаи жизни: «Быть не в себе»! Нет, Свет, ты так просто не отвертишься!

— Ну и что мне сделать, чтобы ты меня простила?

— Хм… значит, так! — Подумав, я стала загибать пальцы. — Если хочешь, чтобы я все забыла: во-первых, води меня каждую неделю в какой-нибудь ресторан в Винлейне; во-вторых, отучи Владыку надо мной подшучивать; в-третьих, когда вернемся, признайся Велии, что это ты меня подговорила сбежать; в-четвертых… ну и… ну и научи все-таки каким-нибудь веселым заклинаниям.

— Ага, типа молнии из глаз пускать?

— Сгодятся и молнии.

— Нет, ну у тебя и запросы! — Светка подумала, оценила размеры будущих обязанностей и пошла на попятную. — А может, тебе еще и яичницу по утрам жарить?

— А моральный ущерб?

— Федор… — Голос Вана заставил нас замолчать. — А почему ты интересовался, как выглядели те, привидевшиеся Тай… Тане?

— Да так. Бред очередной. Уж больно они показались мне похожими на тех, кто шел со мной в первый раз по этому пути. — Федор поднялся, помешал варево и, сыпанув в котелок горсть соли, буркнул: — Готово. Ешьте, да пойдем. И так задержались.

Наскоро перекусив, мы собрались и зашагали по тропинке, едва видимой в высокой траве.

— Тань… — Светка поравнялась со мной. — Если честно, я до сих пор не могу успокоиться! Я ведь могла тебя убить!

— Да запросто, Свет, с твоими-то талантами!

— А как получилось, что на тебя магия духов не подействовала?

— Ха! Она подействовала! И еще как! Нас спас подарок Велии. — Я продемонстрировала в вороте ветровки серебристый кулон. — Амулет Холодного Рассудка. Кажется.

— Эх, надо будет и мне такой же выпросить у Владыки, когда вернемся! Даже стыдно! Какие-то призраки пальчиком поманили…

Я взглянула на ее расстроенное лицо и улыбнулась.

— Да, Свет! Ты всегда отличалась повышенной легкомысленностью!

— Утешила! — проворчала подруга и тут же вскинулась: — Слушай, а не про этот ли случай говорила та женщина? Как ее?..

— Галина? — Я покосилась на нее.

— Ага! Во-во! О нашей ссоре?

— Надеюсь, что про этот, — хмыкнула я и заявила: — Потому что больше я с тобой ссориться не хочу!

— Ну и чего вы опять отстали?

Голос Крендина заставил нас прибавить шагу.

Через некоторое время тропинка привела нас на площадку, за которой начинался спуск.

Мы со Светкой подошли к остановившимся мужчинам.

— Обалдеть!!! — Кажется, мы со Светкой сказали это одновременно, разглядывая открывшуюся нам невероятной красоты картину.

Вдалеке, на границе с лесом раскинулось зеркало озера, в котором словно утонули пики окружавших его гор.

— Во-он Джарык Джуоек. — Федор указал на возвышающуюся над озером гору, чья зубчатая вершина напоминала трехконечную корону.

— Будто корона, — зачарованно разглядывая нашу цель, пробормотала Светка.

— Ее и называют Короной. Смерти, — не сводя с гор тоскливого взгляда, вздохнул Федор.

— А отчего такое мрачное название? — Я посмотрела на отражающуюся в озере вершину.

— Гора с характером. Уж сколько на ней людей погибло… — пояснил проводник и кивнул на отвесные скалы. — Но внутрь мало кто попадал…

— Но все-таки попадали? — Ван внимательно смотрел на Федора.

Тот нехотя кивнул:

— Попадали, но… пропадали. Не хотел говорить, но я был свидетелем того, как на эту гору поднялись мои друзья, а я и еще один остались дожидаться их внизу… — Федор помолчал и вздохнул. — И не дождались.

— А как ты думаешь, что с ними случилось? — не удержалась Светка. Опередив нас, она подошла ближе и заглянула ему в глаза.