— Уж больше, кажется, и нельзя было себя выдать. Но ты не сомневался, что это должен быть Брайан, и видел, что это он. И слышал, что это он.

— Идиот! — прошипела она.

И снова бросила взгляд в мою сторону.

— Ваш сын — полный идиот, padre! — с торжествующим удовлетворением воскликнула она.

Кассандра подошла к морозильной камере, прихватив с собой бутылку и бокал для шампанского.

— Извини, что пришлось разрушить твой замысел, — произнесла она. — Но видишь ли… — Она сделала большой глоток шампанского. Замыслы не всегда удаются. А теперь послушай финальную часть моего сценария. Максимилиан Делакорте, известный под именем Великий, отправляется путешествовать на Карибские острова, чтобы поправиться после болезни, которая погубила его карьеру. Его отъезд смогут подтвердить многие свидетели. Он нанимает для этой поездки яхту. Но на борту сильно пьет, и однажды ночью его смывает волна. Он исчезает навсегда.

Она хихикнула.

— А Брайан плавает в море до тех пор, пока я его не выловлю.

Еще смешок.

— Ты и не знал, что он умеет отлично изображать тебя. Не так хорошо, конечно, как меня, свою сестру, но достаточно для того, чтобы уверить незнакомцев в печальной кончине Максимилиана Делакорте. Будет ли это самоубийством? Вполне возможно.

Она усмехнулась.

— Несчастный был так подавлен своими неудачами.

Новый смешок.

— Вполне может быть, что я не стану спасать Брайана, — уронила она. — Почему бы и не дать ему утонуть?

«Эта женщина настоящее исчадие ада!» — подумал я. Теперь я прекрасно понимал, почему мой сын задумал убить ее. Я хотел сделать то же самое.

— Если же я все-таки и спасу его, — продолжала она, — то уж позабочусь о том, чтобы он не зарывался, а сидел смирно. Никаких поддельных счетов, никаких фальшивых контрактов.

Теперь в ее смехе отчетливо звучала похоть.

— С ним-то я сумею справиться. Всю свою жизнь держу его в руках.

Нахмурилась.

— У меня есть для этого свои способы.

«Неужели Макс подозревал об их отвратительных отношениях? — недоумевал я. — А может быть он постепенно лишился способности что-либо вообще подозревать? Не сказалось ли действие яда и на этом?»

Кассандра отпила шампанского и удовлетворенно вздохнула.

— Как бы то ни было, но теперь мне известна механика твоих номеров, — сообщила она. — Думаю, что я сумею с ними справиться. Создам новый аттракцион. Аттракцион нынешнего дня. Такой, на который публика будет валом валить.

Она снова хихикнула. Да, дорогой читатель, хихикнула.

— Может, я даже сделаю Гарри своим агентом, — добавила Кассандра и обнажила зубы. — Чтобы он всегда был под руками или в объятиях, когда понадобится.

«О, если б у меня нашлись силы двигаться!» — взмолился я.

Макс смотрел на нее, и его измученное лицо выражало презрение.

— Нечего на меня так смотреть, — огрызнулась она неожиданно. — Этого могло и не быть. Мы вполне могли продолжать работать вместе. Вернее, я так думала, пока не увидела твой идиотский храм этой Аделаиды. Даже не подозревала, что могу так разозлиться. Я испытывала настоящую боль. Да, боль! Хотя и считала, что ты не можешь заставить меня страдать. Что ты уже много лет как лишился такой способности.

Я вздрогнул, ибо до моих ушей донесся ответ Макса.

— Откуда… мне было знать… что тебе больно от этого… — еле выдавил он из себя, — ты уже… год с лишним… давала мне яд.

— Ты не ошибся. — Кассандра подавила невольный страх от того, что он неожиданно заговорил. — Мне никогда и дела до тебя никакого не было, — продолжала она. — Единственное, что мне было нужно, — твой успех. И теперь он у меня в руках.

Она налила себе еще шампанского и подняла бокал.

— За меня! За нового Великого Делакорте!

«Никогда!» — хотелось мне воскликнуть.

Она осушила его мгновенно, затем подошла к письменному столу. Поставила на него бутылку и бокал и направилась к каменной кладке, скрывавшей механизм движения морозильной камеры. Нажала на нужное место, и камера стала медленно закрываться.

Кассандра, не отрываясь, смотрела на умирающего мужа.

— Увидимся в аду, — пробормотала она.

— Договорились, — улыбнулся он.

Он еще мог улыбаться!

Я продолжал смотреть на улыбку на его лице, пока оно не скрылось из глаз, а на месте морозильной камеры не появился пейзаж с озером и беседкой.

Буря уже стихала, удаляясь куда-то к югу, гром был почти не слышен, а молнии не освещали небосвод. Опять совпадение, скажете вы? Или сама природа уняла гнев по мере того, как события в Палате Волхвований стали подходить к концу?

Кассандра бросила на меня небрежный взгляд.

— Скоро мы и вами займемся, — сообщила она мне. — Почему бы не отправить овощ в морозильник, где ему самое место? Ну, это мы еще посмотрим, старик.

С заговорщицкой улыбкой невестка направилась в вестибюль и была почти в дверях, когда краем глаза заметила (я тоже это увидел) какое-то движение на поверхности старинного глобуса.

Она резко замерла, обернулась. Внешние полусферы откатывались в стороны, обнажая стеклянный купол. «Неужели это опять голова Гарри? — удивился я. — Теперь-то в этом какой смысл?»

Нет, это не была голова Гарри. Эта голова принадлежала Максу.

Его губы морщила приветливая улыбка.

— Я тут прикинул, что шансы оказаться в аду одновременно с тобой, дорогая, довольно малы, — заговорил он, — и поэтому принял свои меры. Как и подобает хорошему иллюзионисту.

Несмотря на мое горе, профессионал во мне был доволен. Макс ни о чем не забывал.

— А потому и в самом деле с помощью шприца через пробку ввел в бутылку шампанского — ту, что в ведерце со льдом, — дозу медленнодействующего, но необыкновенно эффективного снадобья.

Кассандра задрожала, но тут же на лице ее зазмеилась торжествующая улыбка.

— Ты отравил мое шампанское, сукин сын, — произнесла она.

— Отравил, — подтвердил Макс. — Но это еще не все. Я ввел тот же яд в каждую из бутылок, которые находились в коробке над баром, после чего, разумеется, запечатал ее. На тот случай, если ты что-то заподозришь и надумаешь открыть новую упаковку.

Кассандра одеревенела от страха.

В сердце моем — в живом сердце старого овоща — загорелось торжество мщения. «Браво, сынок!»

— Я же знаю, как ты любишь выпить глоток хорошего шампанского после удачного вечера, — продолжал насмехаться над ней Макс.

Мгновение он молчал.

— Да и вряд ли тебе еще раз представится случай выпить, — невозмутимо сказал он. — Придется тебе мертвой висеть в морозильной камере. Хотя…

Последовала очень многозначительная пауза, а затем голова Макса ухмыльнулась:

— …кто знает?

По странному совпадению (может, это вовсе и не было совпадением) как раз в это мгновение Кассандру настигли первые симптомы отравления. Она резко скорчилась от боли, прижав к животу руку.

— Нет! Не-е-ет! — прохрипела она.

С глубоким неверием она глядела на голову Макса, а та продолжала говорить.

— Ну, если пришло твое время, — в добрый путь, дорогая. Несмотря на все твои ухищрения, а я должен признать, они были неслабы, ты проиграла. Впрочем, я тоже не выиграл.

Кассандра попыталась подойти к телефону. Но не смогла. Ноги отказывались служить ей.

— Брайан! — из последних сил крикнула она. — Брайан!

Метнулась к письменному столу, но не достигла его и рухнула на пол рядом. Так и лежала, задыхаясь, ловя ртом воздух, колотя ногами по полу. Боль разрывала ей внутренности. (Я это видел по тому, как судорожно прижимались руки к животу.)

Но думаю, что даже в агонии она не могла допустить и тень мысли о возможной победе мужа.

Я тоже почему-то сомневался, что он убил ее. Признаюсь, что мне стало ее жаль. Ее и ее пропащей жизни.

Что я мог сделать? Все было кончено. Ей нельзя было ничем помочь.

Но что это? Глаза Кассандры (и мои тоже) устремились к креслу подле стола.

Неожиданно оно само чуть повернулось спиной к нам и оставалось в таком положении несколько мгновений. Но вот легкий сероватый дымок появился над ним. Кассандра охнула. Я молча смотрел туда.