– Опять баб привёл! – возмутилась я.

– Девушек пригласил чаю попить, – еле ворочая языком, сказал Вася.

– Э-э, да ты пьян в зюзю! – поняла я.

– Кто это – зюзя?! – выпучил глаза Вася.

– Тебе лучше знать. – Я села напротив, положив на стол скованные руки.

– Ой, кто это? – спросила блондинка с левой коленки.

– Ой, что это? – глядя на наручники, удивилась блондинка с правой коленки.

Девчонки тоже были не самые трезвые. Бутылок нигде не было видно, и оставалось предполагать, что нализались они где-то в другом месте, а здесь догонялись чаем.

– Вась, ты им сказал, что у нас СПИД? – поинтересовалась я.

– Нет, я им сказал, что у нас открытая форма туберкулёза, – недовольно пробурчал Вася.

Блондинок как ветром сдуло. С воплем они выскочили из дома, и их короткие юбки мелькнули за калиткой.

– Зачем ты так? – покачал головой Вася. – Я петуньи поливал, канареек кормил, все «восьмёрки» в городе для тебя собрал, а ты… Ну, расслабился человек, ну, выпил, что здесь такого? Они меня грели, в уши щебетали, спину чесали, а ты… Вот ты будешь греть, щебетать и чесать?!

– Нет, не буду. Меня бы саму кто почесал. Вась, будь другом, сними наручники!

– Вот видишь, ты меня работать заставляешь. – Вздохнув, он взял со стола нож, встал на колени и начал возиться с железом. – Где в капкан-то попала, коллега?

– В дельфинарии.

– Разве такие люди как ты, не занесены в Красную книгу?

– Занесены. Но никто об этом не знает.

– Никогда не пойду в дельфинарий. – Он отложил нож и отчего-то начал грызть замок зубами. Признаюсь, я была лучшего мнения о его технических навыках. – Блин, – сплюнул Вася на пол. – Это какие-то очень крепкие наручники. Я не могу их открыть.

– Вася! – От перспективы остаться в железных оковах у меня нестерпимо зачесалась спина. – Вася!!

Вася опять взял нож и минут пять ковырял замок. Он взмок, покраснел, но у него ничего не вышло.

– Блин… – виновато посмотрел он на меня.

Руки у меня затекли, спина чесалась, а на глаза навернулись слёзы.

– Пить, – простонала я, словно раненый на поле боя. – Пить дай!

Вася суетливо налил воды и споил мне её, заботливо поднося чашку ко рту.

– Спину почеши! – взмолилась я.

Вася снял с крючка половник и старательно почесал им мою спину – от поясницы до плеч и вдоль позвоночника.

Он был пьяный и послушный – этот Вася, но абсолютно бесполезный. Он только и умел, что пельмени лепить, да баб водить.

– А теперь говори, где взял «восьмёрки».

– Две на автостоянке у сторожей за триста долларов купил, а третью в кустах возле базара обнаружил.

– Вася! Сними с меня наручники, Ва-ся! – в отчаянии заорала я.

– Не могу! – заорал он. – Это очень хорошие наручники!

– У меня зачесалось там, где тебе нельзя чесать!

– Может, «Скорую» вызвать?

– Себе «Скорую» вызывай, придурок!!! – Я вскочила и пробежалась по кухне. – Я в туалет хочу, Вася!

– Может, взорвать их? – спросил Вася.

– Чем?!

– Магнием с марганцовкой…

– А руки не оторвёт?

– Ну, разве что палец, другой…

– Да пошёл ты… – Я снова пробежалась по кухне, чтобы хоть как-то снять напряжение и унять одолевшую меня чесотку.

– Зря девчонок выгнала, – покачал головой Вася. – Они бы почесали тебя там, где мне нельзя.

– Урод! – выкрикнула я ему в лицо. – Ты специально не снимаешь с меня наручники?! Чтобы позабавиться, да?!

– Что ты… – отступил Вася на шаг. – Как ты могла такое подумать!

По его честным глазам, я поняла, что возвела на Васю поклёп.

– Сходи к моей машине, там сумка, а в ней мобильник. Мне позвонить надо.

Вася с готовностью сбегал к машине и принёс сумку. Но телефона в ней не оказалось, наверное, я потеряла его, когда драпала от вахтёрши.

– Чёрт, – чуть не расплакалась я. – Что за день сегодня? Всё одно к одному!

– Позвони с моего! – Вася протянул мне свой телефон. – Хочешь, я сам наберу нужный тебе номер? – предложил он, поняв, что звонить мне будет проблематично.

– Нет! Лучше спину мне чеши. – Вырвав у него телефон, я носом начала тыкать кнопки, набирая номер Бизона.

Слёзы капали на клавиатуру, при мысли, как будет ржать Бизя, обнаружив меня в наручниках, с пьяным Васей, который чешет мне спину старой поварёшкой. Слёзы капали…

– Нет! – Я нажала отбой и решила позвонить Сому.

Едва послышались длинные гудки, я поняла, что не в силах объяснить внятно, где я и что со мной.

– Скажи этому человеку, что со мной приключилась беда, – попросила я Васю. – Его зовут Сом.

– С ней приключилась беда, – выпалил Вася в трубку, и, повернувшись ко мне, спросил: – Он спрашивает – с кем?

– С Бедой!

– С Бедой, – повторил Вася. – Да, с Бедой приключилась беда. Она в наручниках, и у неё всё чешется. Нет, я трезвый. Я абсолютно трезвый Вася. Элка, он спрашивает, где Бизя?

– В Караганде!

– Бизя в Караганде. Лосось, приезжайте быстрее по адресу… Элка, ты знаешь, какой у нас адрес?

– Понятия не имею.

– В общем, тут клён со скворечником растёт, трансформаторная будка со словом из трёх букв стоит, и три белых «восьмёрки» припаркованы у забора. – Вася с облегчением нажал на отбой.

– Что он сказал? – спросила я, рассматривая свои слегка покрасневшие руки.

– Что попробует нас отыскать.

– А теперь скажи, Вася, что ты пил?

– Чай. Тебя ещё почесать?

– Нет, лучше чаю налей. Только того, от которого клёны вместе со скворечниками растут!

Вася куда-то умчался, а я осталась слушать трели канареек и проклинать себя за любовь к дурацким шуткам.

Сом приехал часа через два.

– В городе до фига клёнов, на которых растут скворечники и трансформаторных будок со словами из трёх букв, – пожаловался он, но тут заметил мои наручники. – Элка! Как тебя угораздило? Это проделки Чусова?!

– Мы с Бизей играли в садо-мазо, – пояснила я. После полбутылки виски зуд по всему телу прошёл, на душе потеплело и опять захотелось шутить.

– А я-то думаю, отчего Бизя в Караганду рванул… – Сом взял нож и начал ковырять замок в наручниках. – Вася, ты кто, инструктор по садо-мазо?

– Что он сказал? – приоткрыл глаза вдрызг пьяный Вася, дремавший на стуле над чашкой чая.

– Он спрашивает, кто ты, – перевела я.

– В каком смысле? – не понял Вася.

– В общечеловеческом.

– А-а… В общечеловеческом смысле я человек, чего и другим желаю. – Вася опять задремал.

– Ну, вы тут набрались! – покачал головой Сом и отложил нож. – Слушай, Элка, это какие-то удивительные наручники. Они не открываются.

Я тихонько захихикала, потому что чего-то подобного ожидала.

– Может, напильником попробовать? – вспомнила я кадры из фильмов. – В кино наручники всегда пилят!

– Дня три пилить будем, – вздохнул Аркадий. – Нужно спасателей вызывать.

– Счас! – подскочила я. – Да я лучше сдохну в этих оковах! Сам говорил, спасы на видео снимут, а потом на весь мир ославят!

– Слушайте, – открыл глаза Вася, – а Караганда – это где?

– В направлении, указанном на трансформаторной будке, – неудачно пошутила я. – А что?

– Давайте, вашего Бизю вызовем, пусть он тоже наручники поковыряет. А то что получается? Я работал, Лосось тоже трудился, а ваш Бизя в этой… как её… Ка-ра-ган… – Вася попытался решительно встать, но упал вместе со стулом, смахнув со стола чашку с чаем.

– Ни в коем случае не звони Бизону! – закричала я, но Сом уже разговаривал с Глебом:

– Дружище, нужна твоя помощь. Какая – узнаешь на месте. Приезжай по адресу Пионерская двадцать два.

Бизон примчался через пятнадцать минут, словно летел на самолёте, а не пробирался на машине по пробкам. Он едва не вынес калитку бампером своей «Вольво». Пинками открыл все двери и замер на пороге как полководец перед боем.

– Вася?! – безошибочно угадал он Васю и приподнял его вместе со стулом.

– Би-изя, – расплывшись в улыбке, похлопал его по плечу пьяный Вася. – Здорово!