Но сегодня она не имеет права проигрывать – слишком много поставлено на карту.

И, когда ее пригласил на тур вальса юный военный, представленный как сын Уильяма Эдвардса, второго кузена Кира Фрэзера, Фелисити, не задумываясь, согласилась. Они закружились по залу, и сладкая музыка туманила им головы, как напоминание о минувшем мирном времени.

Франклин Эдвардс ласково улыбался Фелисити, и глаза его вспыхивали, когда девушка отвечала ему тем же. Новенькая форма, недавно подаренная матерью, сверкала, он единственный из военных, собравшихся сегодня на балу, был дома; все остальные принадлежали к армии генерал-майора Пембертона, присланной в город для его защиты. Для Фелисити это означало, что он сможет найти время отправить ее в Магнолию-Хилл. Детей надо забрать во что бы то ни стало. В конце концов, она может просто выкупить их…

– Что? Кажется, я вынуждена просить у вас прощения. Музыка совсем вскружила мне голову, Ведь это Штраус, не так ли? Словом, прошу извинить мне мою невнимательность к вашим словам. – Фелисити вздохнула, насколько позволял ей тугой корсет, и приготовилась не совершать подобных оплошностей в дальнейшем.

– О, не стоит себя винить. Я обожаю женщин, которые могут оценить вальс. Было решительно неучтиво с моей стороны своей болтовней прервать полет вашего наслаждения.

– Нет, нет, продолжайте! – И девушка послала партнеру свой знаменитый взгляд из-под длинных ресниц, перед которым не мог устоять ни один мужчина. – Если бы мне захотелось только послушать музыку, я бы просто села поближе к оркестру. Так о чем вы говорили?

– Я всего лишь высказал свое удивление тем фактом, что Кир никогда не упоминал о столь прелестной кузине из Ричмонда.

Фелисити заставила себя победоносно улыбнуться.

– Вы так полагаете? Что ж, придется выяснить это немедленно по его возвращении. Остается только пожелать ему расправиться с этими янки побыстрее.

Как и ожидала Фелисити, Франклин рассмеялся, что позволило ей получить еще какое-то время передышки. Еще несколько минут протекло в самых банальных любезностях, но затем девушка собралась с духом и ринулась в наступление.

– Я удивлена, лейтенант Эдвардс… – застенчиво опустив глаза, почти прошептала Фелисити. – Ах, нет, я не могу…

– О, прошу вас, мисс Уэнтворт, в чем дело?

– Нет-нет! – обманщица нежно покачала головой с таким расчетом, чтобы ее локон скользнул по плечу партнера. – Это будет слишком похоже на требование. – Она посмотрела ему прямо в глаза. – А ведь я едва знаю вас.

– Но, моя дорогая мисс Уэнтворт, мы почти родственники!

Фелисити снова взмахнула шелковыми ресницами.

– Неужели? Ах, да! В таком случае это меняет дело. Как вы полагаете, смогли бы вы сопровождать меня на плантацию Магнолия-Хилл? Я понимаю, это неслыханная просьба и вообще… но все же, ведь ничего дурного в этом нет?..

Музыка достигла своего апогея, танец вот-вот должен был подойти к концу, а выражение красивого лица молодого лейтенанта Фелисити абсолютно не нравилось.

– Но, простите, Магнолия-Хилл находится почти у самого Порт-Ройяла.

– Да?

– Именно так, мисс Фелисити. А Порт-Ройял, увы, в руках янки, так что придется вам просить об этом кого-нибудь половчее. Например, нашего блокадолома.

– А, явился, мерзавец!

– Мое почтение, бабушка, – и не успел Дивон наклониться, чтобы поцеловать любимую бабку в сухую пергаментную щеку, как она привстала сама и крепко прижалась к его губам.

– Ну-с, что с тобой приключилось на этот раз?

– Ничего нового. – Дивон вздрогнул, что не помешало ему тут же широко улыбнуться. – Легкая перебранка с нашими доблестными южанами.

– Скандал? Тебе все же следовало бы сражаться с янки, мой милый.

– Постараюсь запомнить ваш совет хорошенько. А что касается последней истории, то это, собственно говоря, был и не скандал… Вы великолепно выглядите сегодня, дорогая бабушка!

– Сомневаюсь. Я стара, сморщенна, как печеное яблоко, а больное бедро не дает мне ни минуты покоя. И хватит менять тему, мой мальчик.

Дивон небрежно осмотрел переполненную бальную залу. Что ж, здесь, по крайней мере, чарлстонские дамы блистают не черными шелками…

– Не вижу необходимости ничего менять, ибо никакой темы просто нет, а? – ласково улыбаясь, промолвил Дивон в ответ на настойчивое постукивание бабкиного веера по его руке. – Скажите мне лучше, сколько денег удалось собрать на сегодня для Общества помощи волонтерам?

– Недостаточно, Дивон. И, боюсь, дела идут все хуже и хуже.

Дивон крепко сжал ее маленькую ручку. В это мгновение она действительно выглядела на все свои семьдесят восемь.

– Ничего, мы все еще держимся против Мак-Клеллена в Вирджинии. Возможно…

Эвелин Блэкстоун понимающе улыбнулась и погладила его загорелую руку; у них еще будет возможность поговорить обо всем.

– Ты же знаешь, что я считаю тебя одним из тех немногих умных людей в моем окружении, которые способны понять, что здесь, в Южной Каролине, мы открыли ящик Пандоры уже тогда, когда запылал Форт-Самтер. Впрочем, нет смысла обсуждать все это сейчас. – На сей раз тему переменила сама Эвелин. – Я вижу, что сюда подбирается твоя тетка, и до ее появления мне хотелось бы сказать тебе несколько слов о той молодой даме, что я встретила сегодня на Митинг-стрит.

– Ну, ба! – Дивон невольно назвал бабку так, как бывало в детстве. – Опять вы пытаетесь познакомить меня с идеальной женщиной!

– Не будь идиотом, Дивон! Я стала всерьез задумываться об этом только после кошмарного провала с Чэпмен.

– Думаю, что уж ее-то атаки я отразить сумел! – в зеленых глазах Дивона плясали чертенята.

– Разумеется, но…

– А когда она заявилась ко мне в комнату совершенно одна, как мужественно я отослал ее обратно, не раздумывая ни секунды!

– Да замолчишь ли ты, наконец, разбойник? Я тогда еле-еле пережила эту неудачу, а уж что творилось в городе!

Дивон громко расхохотался.

– Но ведь вам, по-моему, всегда было наплевать на общественное мнение, а, бабушка? Так что и говорить об этом нечего!

– А сейчас ты меня все-таки выслушай, Дивон. – Миссис Блэкстоун снова легонько стукнула внука веером. – Молодая женщина, о которой я говорю, нуждается в помощи.

– О, вы единственная святая в нашей семье, милая бабушка! Вот и помогите бедняжке. А, тетушка! Как вы сегодня блистательны! – И Дивон, зная, что всех вокруг его недалекая тетка только раздражает, громко и со смаком поцеловал ее. Юдифь передернуло, и она, как можно скорее, вырвалась из его объятий.

– Я пришла, чтобы убедиться в вашем полном спокойствии, мама.

– Я спокойна, как никогда, и хватит юлить. Почему это ты… В чем дело, Дивон? Сейчас же отвечай, куда ты собрался!

Но Дивон уже не слышал ее вопроса, пробираясь через весь зал под финальные звуки замиравшего вальса и не сводя глаз с пары, остановившейся рядом с колонной. Молодой человек был тощ, долговяз и по-мальчишески красив, но внимание Дивона привлекла в первую очередь дама.

Юный кавалер, без сомнения, вел свою партнершу на место под бдительное око какой-нибудь старой тетушки, но отважный моряк не мог позволить свершиться такой вопиющей несправедливости.

– Надеюсь, что следующий танец – мой, – промурлыкал он, нежно касаясь затянутой в митенку руки дамы.

Та подняла взгляд, и ее синие глаза широко раскрылись от гневного изумления.

– Вы ошиблись, – холодно произнесла она, взглянув на бальную карточку, висевшую у нее на поясе. – Следующий танец обещан капитану Джамисону.

Улыбка ее была ослепительна.

– Ошибки здесь быть не может, – твердо заявил Дивон и, не успел оркестр начать новый танец, подхватил незнакомку и закружился с ней в упоительном вальсе. – Капитан Джамисон просит его извинить и посылает вместо себя – меня.

– Простите, но я вынужден попросить вас оставить даму, сэр! – звонко произнес молодой военный и вытянулся во весь рост. – Она вас совершенно не знает и… – пальцы юноши плясали на рукоятке парадной шпаги.