— Нам нужна была жертва, идиот, — зашипел аквилонец.

Траск снова вскинул меч, хоть это и отняло все его силы.

— Я только что спас твою жалкую жизнь, змея неблагодарная!

Александриас примирительно развел руками.

— Прости друг, просто я очень тревожусь из-за этого варвара.

Поглядев за спину немедийца, Александриас вдруг воскликнул:

— Кто это?

Траск стремительно обернулся, ожидая увидеть очередного противника, но позади никого не было.

Немедиец презрительно сплюнул на пол, — и тут же что-то тяжелое ударило его по голове. Свет в глазах померк...

Придя в сознание Траск попытался пошевелиться, но у него ничего не вышло. Как выяснилось, он был туго обвязан веревками по рукам и ногам.

— Твоя жизнь заканчивается, Траск, — зло произнес аквилонец. — Настала пора прощаться. Мне уже давно надоело твое общество. И потом, зачем же делить награду на двоих? Теперь я получу ее один.

Немедиец, не веря в предательство товарища, закричал:

— Но ведь я столько раз спасал твою жизнь! В ответ Александриас зашелся в жестоком смехе:

— Не надо было ее спасать. А теперь, прощай.

Резко перевернув Траска вниз лицом, аквилонец зашептал что-то на стигийском языке и перерезал горло сообщника.

В этот момент дверь трюма слетела с петель, и в проеме появился Конан.

— Капитан, впереди водопад, — закричал Карус, указывая куда-то вдаль.

— Кром, так я и знал. Где все? — киммериец оглядел палубу, но увидел только пятерых матросов. — Где Добряк?

— Он отправился вниз, — вспомнил один из пиратов. — По моему, вслед за аквилонцем.

Почувствовав неладное, Конан кинулся в трюм, бросив на ходу:

— Приготовить шлюп.

Дверь слетела после первого же удара, и Конан увидел мертвого пирата. Чуть дальше, с ножом в руке, склонясь над телом Траска, стоял Александриас.

— Убью, мерзавец, — рыкнул варвар и метнулся вперед. Но в этот момент прямо из воздуха к нему шагнули три облаченные в черное фигуры. Принимать бой, киммериец не стал. На это просто не было времени. Выскочив на палубу, Конан метнулся к лодке, уже готовой к отплытию. Стремительным движением оттолкнув шлюп от борта, северянин налег на весла. Вскоре лодка достигла берега.

Обернувшись, Конан успел увидеть на фоне звездного небосклона галеру, которая мелькнула и пропала, рухнув в бездну водопада.

«Тигрицы» больше не было.

— ...И никогда больше не будет, — решил варвар. — Больше ни одна «Тигрица» не станет бороздить морские просторы. Это название принадлежало Белит, а она мертва. Значит, и галера должна отправиться на Серые Равнины. Пускай прекрасная шемитка пиратствует там!

Ради этого стоило проделать весь этот путь, и лишиться корабля и команды.

Круг замкнулся, и лицо киммерийца осветила грустная улыбка. Он сделал все, что было в его силах. И отныне он был свободен от своей памяти...

Оставалось лишь уничтожить то, что отравило воды Зархебы. Отчего-то Конан не сомневался в том, что разгадка мертвой реки уже совсем рядом.

Отдав последний салют кораблю, варвар обернулся к оставшимся в живых. Их было пятеро. Всего лишь пятеро...

Куда делись остальные, Конан не знал, но видимо все они погибли вместе с кораблем. К своему удивлению, а может, и радости, киммериец увидел Хаарла и Джафара.

— Что будем делать, капитан? — спросил Карус.

— Ждать рассвета, — отозвался киммериец. — А там видно будет.

Закончить, он не успел. Заросли раздвинулись, и Карус рухнул замертво...

Идраг не верил своим глазам. Огонь, так долго ускользавший от него, теперь был всего в двух шагах. Осталось протянуть руку и взять его! Пускай их осталось всего трое, но что им — избранникам Сета! — шестеро жалких людишек. Хотя...

Идраг пригляделся получше. Нет! Этого просто не могло быть! Двое бесхвостых — были мертвы! Мертвы, точно так же, как и воины-змееногие!

Человек, который держал в руках Огонь, выхватил меч и нанес удар.

Конан, увидев, что хвостатые твари замешкались, ударил первым. Одна из них тут же лишилась головы, зато остальные оказали серьезное сопротивление. Двое пиратов погибли почти мгновенно, а однорукий Хаарл вновь был ранен. Хвала Крому, Джафар еще держался. По-волчьи поджарый афгул постоянно двигался, не позволяя себя задеть. Но и противник ему, попался достойный. Они кружили по скользким от воды камням, словно в танце. Своего соперника Конан делил с гиперборейцем, но тот начинал сдавать. Похоже, его рана была намного серьезнее, чем киммерийцу показалось вначале. Наконец, извернувшись, варвар проткнул хвостатого насквозь, и тут его меч намертво засел в теле врага.

— Кром, — выругался Конан, но поделать с этим уже ничего не мог. Змееногий резко развернулся и ударил наискось.

Удар такой силы, безусловно, должен был снести варвару голову, не встань на пути острой стали Хаарл. Меч вошел более высокому гиперборейцу в грудь. Единственным оружием, которым можно было воспользоваться варвару, оставался палаш Хаарла. Им-то Конан и рассек тварь пополам.

Джафар знал, что это грозит ему смертью — второй, и последней! — но поступить иначе не мог. Отбросив кинжал, он крепко обхватил Избранного и бросился в воду. Все оживленные с помощью скипетра должны были держаться подальше от проточной воды. Зархеба, хоть она и была отравлена, все же оставалась рекой, а значит, могла убить. Так и случилось. Афгул и Идраг погрузились в воду и умерли во второй раз... Конан склонился над гиперборейцем и понял, что тот обречен. Однако Хаарл улыбался, и что самое странное, Конан не увидел крови.

— Кто ты? — наконец, спросил киммериец.

— Хаарл из Халоги. Я говорил тебе правду. Просто я родился на свет тогда, когда тебя еще и в помине не было. Да что там тебя — даже деда твоего деда!

Несмотря на отсутствие крови, говорил Хаарл, с трудом, постоянно прерываясь.

— Почему ты так долго прожил? — удивленно спросил киммериец.

— Виноват скипетр... Когда-то давно его создал Нергал и отдал своим жрецам. Слуги Сета, это хвостатое отродье, выкрали скипетр и научились возвращать к жизни людей. В те далекие годы, мы, люди, были совсем еще молодой расой и начали завоевывать Хайборию. Древние вынуждены были убраться прочь, и они это сделали. Вот только с собой валузийцы прихватили множество рабов, одним из которых оказался я. Многие тогда умерли, не выдержав непосильных работ, но их оживляли с помощью скипетра Нергала. Та же участь постигла и меня. Мы лишились посмертия и души, но вот думать могли. И мы возжелали свободы. Так, много лет спустя, мы с Джафаром подняли восстание, убивая ненавистных нам змеелюдей, но добраться до скипетра так и не смогли. Валузийцы построили храм, куда мертвым нет и никогда не будет хода. Тогда-то мы и решили отправиться в путь. В свое время повелитель змеелюдей Сар-Заргс создал карту, в надежде, что его сородичи смогут воспользоваться скипетром. Шли века, и Валузию заселили люди, назвав ее Стигией. Мы с Джафаром ждали, что наконец-то появится смельчак, желающий отыскать древние сокровища. Вот ты и появился. Надеюсь, что ты захочешь помочь тем, кто ждет тебя не одно тысячелетие.

— Что надо делать? — спросил варвар, уже давно для себя все решивший.

— Тебя не пропустят в Храм. Мы слишком боимся, что за скипетром явится кто-то, желающий использовать его в личных целях. А потому всех приходящих сюда — убивают.

— А ты?

— Мне осталось совсем недолго. Оружие этих псов Сар-Загрса способно убивать даже мертвых. Так что...