— Надо обойти поляну, — с умным видом произнес Мардо, все еще потирая челюсть.

— Надо, — согласился киммериец. — Запомните, на радужный лишай нельзя смотреть — лишишься рассудка...

— Будь прокляты эти джунгли! Так что же нам делать?

— Возвращаться назад. Эта вода негодна для питья. Пускай ее пьет Сет со своими прихвостнями. Будем искать другой ручей.

В этот момент один из зубов пирата, не выдержавший прикосновения кулака Конана, выпал.

— Тьфу, пропасть! — сплюнул Мардо. — Нельзя было полегче стукнуть?

— Извини, не рассчитал. На вот попей. — И Конан протянул Мардо флягу с вином. — Не расстраивайся. Вернешься, золотой себе вставишь. Или изумрудный.

— Так все-таки мы ищем клад, капитан? — При мысли о богатстве пират мгновенно забыл о боли.

— Ищем, ищем, — подтвердил киммериец, исчезая в зарослях.

— Вот видишь. Что я тебе говорил, — зашептал Мардо Добряку. — Они с Белит кое-что припрятали. Вот теперь мы и плывем за золотишком. Найдем и заживем на славу!

— Если Конан с тобой поделится, — встрял Рудо.

— Заткнитесь, — зло зашипел Добряк, кладя свою волосатую лапу на рукоять ножа. — Наш капитан — человек слова. Он своих не обделит.

— Забудь, это я так, к слову, — заволновался Рудо, понимая, что тягаться с Добряком в бою на ножах невозможно. — Я пошутил.

— Вот и оставь свои грязные шуточки при себе. Держи язык за зубами. А не можешь — так я его тебе мигом укорочу.

Слышавший эту перепалку Конан понял, что кроме Риальдо на «Тигрице» есть еще один надежный человек.

Следующий ручеек, питающий Зархебу, они встретили менее чем через сутки. Киммерийцу пришлось устроить новую вылазку, и к его удивлению в добровольцы вызвался Мардо. Слух о несметных сокровищах, спрятанных Конаном и Белит, распространилась по кораблю с небывалой быстротой. Видимо, жадность заставила пирата забыть о потерянном зубе и таящихся на берегу опасностях.

Неожиданно свою помощь в поисках воды предложил Хаарл.

— Конан, мне уже доводилось бывать в подобных местах, так что обузой я вам не буду.

В последнем киммериец не сомневался. Гипербореец был опытным воякой, попадавшим во многие неприятные переделки.

— Хорошо, пойдешь с нами, — согласился киммериец.

— Один варвар хорошо, а два — лучше, — пошутил Хаарл, но Конан задумался, а для кого это лучше?

Когда они садились в лодку, Риальдо шепнул капитану:

— Будь поосторожней. Хаарл интересовался кладом, и мне это не нравится.

Конану казалось, что здесь его уже ничто не сможет удивить, но Зархеба умудрилась преподнести очередной сюрприз.

Едва люди вошли в джунгли, как деревья неожиданно расступились, уступив место огромному черному озеру. Дав глазам привыкнуть к яркому солнечному свету, киммериец присвистнул от удивления. Вся поверхность озера была усеяна черным лотосом.

Тем самым, за щепотку которого любой колдун заплатит огромные деньги!

— Если продать весь этот лотос, денег хватит, чтобы всю Хайборию купить, — покачал головой киммериец.

— Всю — не всю, но на покупку какого-нибудь королевства хватит, — спокойно произнес Хаарл. Похоже, это зрелище его совсем не тронуло.

— А что здесь такого? — спросил Мардо. — Озеро как озеро.

— Только вот на нем растет черный лотос. Слыхал о таком?

Какой же пират не слышал об этом растении! Иные купцы, перевозя контрабандой несколько небольших шкатулочек этого порошка, получали двухсоткратную прибыль!

— Будь все оно проклято! — в сердцах выругался Конан. — Мы тут скорее Нергала найдем, чем воду! Пошли, чего стоите?

— Нергала?.. Может быть, и найдем, — таинственно отозвался Хаарл, хотя киммериец не понял смысл его слов.

— Адмирал Менкара? — раздался голос главы Черного Круга.

— Да, мой господин, — стигиец повторил привычное приветствие, встав на одно колено.

— Мне стало известно, что варвар и впрямь на Зархебе. Они плывут куда-то вглубь Черных Земель, но команда не знает, куда точно. Так что вам придется отправиться за ними. Держитесь на расстоянии. Пускай варвар сперва найдет то, что ищет.

— Да, мой господин, — лаконично ответил адмирал, и хрустальный шар на его столе погас.

Оставшись один, адмирал взял в руки флягу с вином, но так и не раскрыв, убрал назад.

Больше всего Менкаре хотелось бы уплыть отсюда прочь, но он не имел ни возможности, ни выбора. В отличие от других, он служил Тот Амону не из страха. Адмирал был человеком чести и всегда в точности исполнял приказы, даже если они ему не нравились. Конечно же, адмирал считал делом чести поймать варвара по имени Конан, более известного, как Амра Лев. Поймать того самого Амру, который столько лет разбойничал в прибрежных водах Стигии. Того Амру, который вместе со своей неистовой подругой потопил десятки стигийских кораблей. Однако идти на Зархебу адмирал считал излишним риском. Варвар не вернется оттуда. Впрочем, приказ отдан, и Менкара должен его исполнить.

Адмирал был уже не молод и не боялся смерти, но ему было жаль своих людей, впрочем, как и их семьи. У многих в Стигии остались жены и дети.

Менкара встал и посмотрел на свое отражение в серебряном зеркале. Несмотря на полные пятьдесят три года, он все еще оставался строен и подтянут. Его бронзовое тело бугрилось могучими мышцами, а глаза оставались ясными и спокойными, как в двадцать лет.

Это был один из тех редких людей, кого не сгибают невзгоды и обходит стороной время. Но теперь, похоже, удача отвернулась от Менкары.

Собравшись с силами, адмирал вышел на палубу и отдал первому помощнику необходимый приказ.

Выстроившись цепочкой, галеры медленно вошли в устье реки.

Впереди был долгий день.

Слепая бессильная злоба снедала Ягу. Он не сумел совладать с прощелыгой-Хадагом и вынужден был купить у этого наглеца за огромные деньги ларец, найденный в Птейоне. Но самое печальное было в другом: шкатулка не желала открываться! Магических сил Верховного Жреца было для этого недостаточно, а ведь Яга планировал вернуть золото, потраченное на ларец, да еще и с немалой прибылью.

План жреца был до гениальности прост. Он хотел вскрыть ларец, забрать его содержимое, а затем продать все это Тот Амону — сперва ларец, затем содержимое. Только Яга и не предполагал, что точно такую же шутку уже сыграли с ним самим.

— Пошел вон, — взвизгнул жрец, наотмашь ударив стройного послушника, лежащего на кровати. Ярость, клокотавшая в жирном теле, не позволяла Яге насладится прелестями юноши. Оттого Яга начинал яриться пуще прежнего.

Женоподобный послушник вскочил, держась рукой за покрасневшую щеку, и неловко задев столик, опрокинул его.

— Чтоб тебя разорвали Затх, Сет и Нергал, — в сердцах вскрикнул Яга, испугавшись за сохранность ларца, который лежал на столике.

— Ах ты, маленький уб... — жрец осекся. Ларец лежал на полу раскрытым.

— Выходит, один удар об пол решил все проблемы, — пробормотал Яга. Однако, вспомнив о находящимся в помещении мальчишке, он понял, что еще не все проблемы решены до конца. Нельзя позволить увидеть ему содержимое шкатулки.

— Нис, мой мальчик, ты не ушибся? Подойди ко мне.

Послушник, уже привыкший к резким перепадам настроения хозяина, жеманно надул губки и, сделав обиженный вид, ответил.

— Я ухожу. И на этот раз навсегда.

— Не надо. Иди сюда, я тебя утешу. Подувшись еще какое-то время, послушник прыгнул на постель.

— Тебе больно? Ну, ничего, сейчас пройдет. Дай я тебя поглажу.

Мягкие, жирные ладони жреца стали ласкать его щеку, затем спустились чуть ниже и... И неожиданно сомкнулись ни тонкой шейке Ниса. Юноша попытался вырваться, но тяжелое тело жреца придавило его к кровати. Послушник продолжал хрипеть и дергаться, и Яга уже подумал, что он никогда не задушит капризного гаденыша, но вот, наконец, тот дернулся в последний раз и затих. На этот раз уже навсегда.