Нападая на старообрядческую Белокриницкую иерархию, высокие представители синодской иерархии в Государственной Думе и в Государственном Совете основывались не на канонах Церкви, что требовалось от церковно-иерархических деятелей, а на вековой непримиримости и боязни конкуренции. Они очень боялись заговорить о каноническом состоянии Белокриницкой иерархии, когда Синод и вся синодская иерархия сверху и донизу - антиканоничны, и об этом в то время и перед свободами говорила и почти вопияла вся русская печать - и духовная и светская; говорили открыто и в среде самой иерархии, и даже в самом Синоде. Старообрядческая иерархия вполне канонична в церковно-благодатном и соборном смысле. Это отлично сознавали и синодские иерархи. Один из них, Антоний Волынский, писал в то время Московскому старообрядческому архиепископу Иоанну: "Белокриницкое священство может быть принято в сущих санах, без всякого повторения над ним хиротонии"[600]. Даже миссионеры и во главе их - профессор Казанской Духовной Академии Н.И. Ивановский в то же время печатно заявляли, что "не подлежит ни малейшему сомнению факт, что митрополит Амвросий имел вполне законное и благодатное преемственное апостольское рукоположение от цареградского патриарха"[601].
В описываемое нами время даже римско-католическая церковь официально признала Белокриницкую иерархию действительной и законной. Преемственное и каноническое достоинство ее обсуждала в Риме особая "Первосвященническая комиссия", которая и вынесла "принципиальное решение, получившее окончательную санкцию от папы Пия X"[602]. Униатский митрополит Андрей Галицкий (граф Шептицкий) сообщал в Москву в 1909 г.: "Наша церковь признает за рукоположениями старообрядцев полную каноническую силу, т.е. признает старообрядческих диаконов, священников и епископов действительными диаконами, священниками и епископами"[603].
В этот же период и русская синодальная иерархия особенно ярко выявила свои отношения к еретическим иерархиям: армянской, англиканской, мариавитской, протестантской и даже языческой. В июне 1909 г. торжественную поездку по России совершил католикос всех армян Матеос II. Всюду его встречали представители государственной власти с высоким почтением. В Петрограде его принял глава правительства и сам Государь. Император величал его: "Ваше Святейшество", "верховный патриарх-католикос". По окончании аудиенции ему были вручены Высочайшая грамота на патриарший сан и высочайший рескрипт, при котором препровождался алмазный крест на клобук. Рескрипт составлен в высокомилостивых выражениях. Против такого приема и признания Государем армянского патриарха синодская иерархия не только не протестовала, но через митрополита Петроградского Антония, ездившего с визитом к католикосу Матеосу, сама приветствовала его как действительное святейшество, заключающее в себе всю полноту законной иерархической власти. О "фальшивых монетах" и поддельных генералах даже и Николай Варшавский не посмел хотя бы только намекнуть[604].
В 1908 г. Россию посетил епископ англиканской иерархии Ингрем; он побывал в обеих русских столицах - Москве и Петрограде. Посетил московского викария епископа Трифона, а также и других епископов господствующей церкви, находившихся в то время в Москве, а они, в свою очередь, посетили Ингрема на его московской квартире. Побывал он и в Успенском московском соборе, и в Троице-Сергиевской лавре. Всюду "православное" духовенство встречало его как законного святителя, облеченного иерархической властью. С большим вниманием и с большим почитанием, торжественно и даже пышно были приняты синодальной иерархией в Москве и Петрограде новые английские гости, епископы Векфильский, Экссторский(???), Оссорский(???) и Бангорский(???), гостившие здесь с 12 по 22 января 1911 г. Весьма любезно и даже заискивающе их приветствовали синодские иерархи, в числе их и те, которые так бесцеремонно и так бесстыдно нападали на старообрядческую иерархию в обеих Законодательных Палатах. Они величали этих английских "лордов и милостивых государей" "преосвященными епископами" и "дорогими братьями и сослужителями о Христе", принимали их в своих церквах и соборах, имели с ними даже молитвенное общение. С особой торжественностью они были приняты в самом Синоде. Сюда английские гости прибыли выхоленные, тщательно выбритые, в сюртуках темно-лилового цвета, в такого же цвета коротких брюках, чулках и туфлях с пряжками. Их встречали здесь два митрополита: Московский Владимир и Киевский Флавиан и весь иерархический состав Синода во главе с самим обер-прокурором его В.К. Саблером. Рассыпались они в изысканных любезностях перед англиканскими епископами, всячески льстили им, пели им "исполла эти деспота" и богослужебные песнопения, сфотографировались с ними. "Объединились они с английскими лордами-епископами и в общей трапезе, и в общей молитве, и в общих чувствах". Перед этими в действительности, выражаясь определением Николая Варшавского, "бутафорными архиереями" и "фальшивыми монетами" вся иерархия никоновской церкви с отменным благоговением преклонилась[605]. В 1910 г. прибыл из Англии в г. Полоцк священник англиканской церкви о. Файн-Клинтон на т.н. "евфросиниевские торжества". Здесь он "участвовал на всех торжествах и во всех службах". Заслуживает особой отметки, что он особенно сочувственно был принят Холмским епископом Евлогием, тем самым, который так яростно нападал в Государственной Думе на старообрядческий законопроект за то, что он поименовал старообрядческих духовных лиц "священнослужителями по старообрядчеству"[606].
Особенно показательно отношение русской синодской иерархии к старокатолическим иерархическим посвящениям. Старокатоличество выделилось из римско-католической церкви, составив из себя по отношению к последней раскольническое сообщество. На первых порах оно не имело у себя даже епископа. Но потом оно установило у себя и епископат, путем единоличного рукоположения: первые старокатолические епископы Герцог и Рейкенс получили единоличное рукоположение. Их рукоположение было позаимствовано от Утрехтской схизмы (в Голландии), образовавшейся еще в самом начале XVIII в. Последний из "законных" архиепископов Утрехтских Кодде был вызван в Рим на суд и, обвиненный в ереси, был низложен в 1704 г. На место его был назначен другой архиепископ, которого, однако, голландское правительство изгнало. Так начался церковный раскол утрехтской паствы. "Капитул ея лишь в 1723 г. избрал себе в архиепископы, вопреки воле Римского папы, некоего Корнелия Стеносфена. Он был рукоположен в это достоинство Вавилонским епископом Домиником-Мариею Варле, который 1) священнодействовал один, без ассистентов; 2) рукополагал в области ему, как епископу Вавилонскому, неподведомой; 3) канонически и не мог бы приступить к хиротонии, так как не имел требуемого на то, по тогдашнему римско-католическому церковному праву, папского разрешения, и 4) по канонам и не должен был бы приступить к совершению хиротонии, так как еще 15 (4) марта 1720 г. ему было объявлено запрещение в священнослужении, между прочим, за то, что в 1719 г. он совершил, не имея разрешения, до 640 конфирмации над утрехтскими схизматиками. Тот же Варле и так же один, без ассистентов, совершил хиротонию и над тремя преемниками Стеносфена. Эти "архиепископы утрехтские" упорно посылали папе известительные грамоты. А папа в ответ высказывал им свое осуждение их хиротонии и уже в ответ на вторую из этих известительных грамот объявил всех прикосновенных к хиротонии отлученными и схизматиками. Таким образом, третью и четвертую хиротонии Варле совершил отлученный над отлученными среди отлученных[607]. От этой столь не каноничной иерархии позаимствовало себе хиротонию Старокатоличество - одна схизма от другой и тоже - единоличным рукоположением. Тем не менее, русская синодальная церковь признает старокатолических епископов "апостольскими преемниками"[608].
