— Прошу остаться только учеников двух последних курсов, — категорично потребовал он и еще минут десять, пока остальные неохотно покидали комнату, объяснял, что для участия в инспекционной бригаде требуется особый уровень подготовки.

После этого сразу стало куда просторнее и, без лишних внушений составив список, директор открыл коробку с уже знакомыми значками. Гарри поморщился, когда его вызвали; он и подумать не мог, что станет носить такое.

— Что же, очень скоро мы дадим вам задания, — объявил, расправившись с раздачей значков, директор Фадж. — Думаю, вам понятно, что придется патрулировать коридоры, но, возможно, потребуется выполнять другие виды работ. А теперь, до появления графика дежурств, вы свободны.

Не особо впечатленные новым статусом, ученики выходили, почти не переговариваясь. Зато снаружи ожидал Деннис Криви, жаждущий знать все подробности.

— Это так несправедливо, что нас отстранили! — возмутился он, завидев брата и других гриффиндорцев. — Ведь чем нас больше, тем лучше, правда?

— А по-моему, справедливо, — строго отчеканила, проходя мимо, Пэнси Паркинсон; Гарри, не ожидавший ее вмешательства, просто остолбенел от ее тона. — Вам лишь бы шататься ночью по замку, думаете, это забавно, да? А все серьезно!

И Пэнси гордо продефилировала дальше, не озаботясь услышать ответ.

— Хватает же наглости, — пробубнила Гермиона.

Тут Рон повернулся к ней с неожиданно требовательным выражением лица.

— Кстати, я тут подумал. Паркинсон практикуется в целительстве. Почему бы тебе тоже не попробовать, тогда и на нашей стороне будет нужный человек… то есть… я хотел сказать…

В общем, Гарри его правильно понял, и посчитал, что слова друга не лишены смысла. Однако Гермионе такое предложение явно не понравилось.

— Да? — произнесла она с непередаваемо ядовитым сарказмом. — А кто будет уроки делать и работать с информацией?

Ситуация накалилась; глядя в сверкающие гневом глаза Гермионы, Гарри не рисковал заговорить с ней, предполагая, что снова может сказать что-нибудь не так, тем более, он не очень понимал, что ей не понравилось из уже сказанного. Как назло, Джинни куда-то делась, а вокруг все еще оставалось прилично народу, что Гермиону, впрочем, не заботило.

— Но ты же не станешь возражать, что… э-э-э, — промямлил он, и был скорее рад, когда Гермиона не стала терпеливо дожидаться, пока он закончит свою мысль.

— Истина, Гарри, — веско произнесла она, — в данном случае заключается в том, что я не желаю торчать возле уток и сортировать микстуры, как бы ни было это полезно для дела. Возможно, Паркинсон получает от этого удовольствие. Я же осознаю, что это вовсе не мое, и если ты думаешь, что от этого я становлюсь хуже, то очень жаль.

И, отвернувшись, она удалилась в гордом одиночестве.

— Мерлин, какая же она стала вспыльчивая, — ошарашено произнес Рон.

И все же позже Гарри подошел к ней в библиотеке, чтобы извиниться. Гермиона отрывисто кивнула; судя по взгляду, она еще не остыла. Но Гарри все равно решился присесть возле нее.

— Кстати, о пользе, — заговорила она. — Я предупредила Орден, что ты хочешь сделать пару вылазок, и они ждут сигнала, чтобы подстраховать нас. Люпин мне сказал, сейчас относительно спокойное время, работы мало. Что ты намерен делать?

Для начала Гарри выждал сутки. Хоть Гермиона и напирала на то, что первую попытку лучше сделать до того, как инспекционная бригада начнет функционировать, он считал, что два собрания в один день — это перебор.

Не он один обратил на это внимание, однако то, что товарищи по Д.А. оценили его повод их вызвать как куда более важный, приятно грело душу. Гарри снова говорил долго, рассказывая обо всем, что связано на его памяти с домом Реддлей, но ни разу его не перебили.

— Я удивлен, что Темного лорда там не искали, — прокомментировал по окончании Энтони Гольдштейн.

Гарри постарался подавить призрак былого раздражения; он отлично помнил причину.

— Да, но в то время, пока он там скрывался, Министерство делало вид, что его нет, я а паникерствую, — сказал он.

Посыпались вопросы. Гарри уверенно заявил, что в данное время Темный лорд там не прячется; он верил, что Орден не стал бы его обманывать.

— А можно как-нибудь выяснить, на кого записан этот дом? — предложила Сюзан Боунс.

— Мы должны решить, кто отправится туда, — с трудом переговаривая разноголосицу, указала Гермиона. — И нас не должно быть много, — объявила она уже в относительной тишине.

Дальнейшее взяла на себя она, за что Гарри был подруге весьма благодарен. Не то, чтобы он предпочитал гриффиндорцев, однако никогда еще так остро не чувствовал давления, вызванного необходимостью соблюдать корректность с отношениях между колледжами. Гермиона, понимающая всякие тонкости лучше, приняла кандидатуры Энтони Гольдштейна и Падмы Патил, старост «Равенкло», и то же самое — касательно старост от «Хуффульпуффа», хотя на месте Ханны Гарри предпочел бы видеть Сюзан, которая казалась ему менее чувствительной.

Неприятные неожиданности начались, когда Лаванда, спокойно принявшая желание Джинни отправиться с отрядом, довольно грубо подвинула кандидатуру Рона.

— А почему это ты? — вдруг, надвинувшись на Рона, с претензией поинтересовалась она.

От Гарри не укрылось, что Гермиона едва не выронила перо.

— В самом деле, — поддержал ее Захариас Смит. — Поттер, ты что, нигде без своего лучшего друга обойтись не можешь?

Не задумавшись, Гарри поднялся и, хотя плохо представлял, что именно собирается ответить, все же был уверен в одном: поддаваться на такие вот колкости он не станет. И если Смита чем-то не устраивает их дружба с Роном, он может подавиться своим недовольством хоть прямо сейчас, а что касается Лаванды…

— Да ладно, Гарри, успокойся, — мягко промолвила Лаванда. — Вон Рон же не возражает. Он мне уже уступил. Да, Рон?!

Рон, совершенно красный, пробормотал что-то абсолютно нечленораздельное и махнул рукой.

— Значит, решено, — жизнерадостно подытожила Лаванда.

Взгляд Гарри встретился с умоляющим взглядом Гермионы. Ему было не совсем понятно, почему, но она явно предпочла бы не обострять ситуацию. Гарри помедлил, пытаясь разобраться в этих сложностях, а потом момент оказался упущен, потому что Ханна Эббот торопливо заговорила насчет того, в какое время планировать уход из замка; она более чем страстно настаивала на первой половине дня, а Гарри, поймав благодарную улыбку Гермионы, лишь выругался про себя.

— И все-таки я бы поспорил, — сказал он на пути в гриффиндорскую башню. План, который члены Д.А. совместно выработали, ему нравился, хотя о некоторых моментах следовало еще подумать. Пока это не захватило его целиком, и он еще помнил о безобразном поведении Лаванды, он считал нужным дать понять хмурому Рону, что поддерживает его.

— А по-моему, делать это должен не ты, а Рон, — вполголоса, так, чтобы Рон не услышал, заметила Гермиона.

Напряженные отношения между друзьями, впрочем, не могли отвлечь гриффиндорца от предстоящего предприятия. Он даже чувствовал в какой-то степени обиду на них, ведь в такое время у них еще хватает времени переживать из-за ерунды. К тому же по опыту он знал, что трения между ними происходят постоянно, но все равно потом они мирятся.

В постели Гарри долго не мог заснуть, волнуясь и предрекая всевозможные затруднения на пути воплощения задуманного. Теперь уже то, что Гермиона заручилась поддержкой Ордена, казалось парню вовсе не лишним. Мысленно воспроизводя в памяти образ дома Реддлей, он каждый раз убеждался, что там хватает места для устройства засад и всевозможных ловушек.

«Но не станет же Волдеморт нас там круглыми сутками дожидаться изо дня в день», — успокаивал себя Гарри. Так или иначе, зная себя, он понимал, что все равно не сможет отказаться от вылазки.

Силясь заснуть, Гарри как никогда старался очистить свой мозг, и чтобы ни о чем не думать, пробовал то считать овец, то повторять в уме разные формулы и определения. Состав для снадобья из поганок неожиданно оборвался, голова Гарри свесилась набок…