— Мне нужно было увидеться с вами, Давид. Раньше у нас не было возможности поговорить.
Он вспомнил их поцелуй, открытую этим поцелуем ошеломительную свободу, проникновение в душу друг Другу. Эти образы, эти ощущения по-прежнему оставались в душе, но теперь были более неотложные дела.
— Я должен кое-что рассказать вам о Слите, Грейс. Ваш отец...
— С ним все в порядке, доктор Степли позаботится о нем. Сначала нужно поговорить о вас, Дэвид, как вы не понимаете?
— О Боже, я меньше всего...
— Вы не понимаете? Я все знаю о вас, знаю о вашем чувстве вины. Но вы не виноваты, разве это не ясно? Вы не причастны к смерти вашей сестры.
Эш был ошеломлен. Черт возьми, о чем она говорит?
— Я проникла в ваше сознание, Дэвид. Я узнала ваши мысли, я пережила ваши воспоминания. Я была рядом с вами, когда погибла Джульетта.
Он повернулся к ней спиной, будто бы чтобы закрыть дверь. Требовалось время подумать.
— Вы не могли о ней знать...
— Но я знаю. На несколько минут, может быть, даже секунд, мы стали частью Друг друга, и наши мысли слились. И между нами существует эта связь, психическая связь. Мы оба чувствовали, что когда-нибудь встретимся.
Она шагнула к нему, но он, словно защищаясь, поднес к губам сигарету.
— Чего вы боитесь? — В ее голосе слышалась мольба. — Я знаю, что ваша сестра умерла не по вашей вине, хотя вы и корите себя. Не это ли мучило вас все это время — чувство вины за то, что ваша сестра утонула? И с тех пор призрак Джульетты являлся вам во сне. Вот почему вы так старались доказать, что призраков не бывает. Если их нет, если после смерти никакие духи не блуждают в этом мире, то и Джульетты нет, она не может преследовать вас и искать мести, она существует только в вашем воображении. Не так ли вы думали?
Эш не нашел, что сказать, и Грейс продолжала:
— Потом в месте под названием Эдбрук кое-что произошло, и вам пришлось признать существование призраков. Два брата и их младшая сестра Кристина — они открыли вам неоспоримую правду. Как и собирались, потому что были заодно с Джульеттой. Они принадлежали злу, Дэвид, — это были злые духи, сговорившиеся с вашей сестрой, чтобы заставить вас страдать не только от сознания вины за смерть Джульетты, но еще и за упорное отрицание всего сверхъестественного, за вашу работу, за вашу книгу, ваши попытки отговорить остальных от веры в мир духов. Боже мой, вы были так уязвимы!
Эмоции захлестывали Грейс, но она сдерживала себя.
— Вы сами понимаете, как смешно это звучит?
Она вдруг опомнилась.
— Тогда скажите, что это не так, попытайтесь отрицать это. Вы не можете притворяться со мной, Дэвид, теперь я слишком хорошо вас знаю.
В ее улыбке не было насмешки... как у Кристины... и как у Джульетты... Своей улыбкой Грейс хотела сказать, что все в порядке, что она открыла ему его собственные секреты, потому что заботится о нем... Ее глаза смягчились, и снова она попыталась дотронуться до него.
Но он сам взял ее за руку.
— Грейс...
— Вы не поняли, что я чувствую к вам, Дэвид?
Момент был потерян. Все, что Эш хотел сказать ей, все то ужасное, что узнал о Слите и семействе Локвудов, куда-то пропало, на мгновение стерлось, когда Грейс открыла ему правду, которую его заблокированное сознание всегда отрицало. Их физическая близость помогла Грейс проникнуть в его подсознание, где не могло быть лжи, а присутствовало только свидетельство неумолимой реальности. Грейс проникла туда, куда не смог проникнуть даже злобный дух Джульетты, и там обнаружила воспоминания о том далеком дне на берегу реки, когда исчезла сестра, в смерти которой он обвинял себя.
Эш привлек Грейс к себе, и она прижалась к нему.
— Ты нужен мне, — проговорила она тихо, и все посторонние мысли унесло из его головы, потому что давно уже никто не говорил ему такие слова. Он обнял ее, их лица сблизились, и его губы стали искать ее губы. Поцелуй принес ему легкость, эйфорический заряд, снявший усталость и все тревоги. В этот момент он думал только о Грейс.
Закончив поцелуй, она легонько отстранилась, но легкость осталась в нем.
— Сигарета... — сказала Грейс.
Эш смутился, только теперь заметив, что сигарета все еще дымится у него в пальцах. Он быстро загасил ее в пепельнице и снова обернулся к Грейс. Она уже стояла у кровати.
— Пожалуйста... — тихо проговорила молодая женщина.
Эш подошел к ней, и они вместе опустились на простыни. Грейс легла на спину, а он склонился над ней, и его губы были лишь в дюйме от ее губ.
Он хотел что-то сказать, но она приложила палец к его губам. «Не надо», — говорили ее глаза.
Ее рука погладила его щеку, и он снова прижался к ее губам, ощутив их мягкую, теплую влагу. Эш почувствовал, как ее рука скользнула по его шее и прижала крепче, чтобы крепче был поцелуй, и от этой близости пробудилась страсть. Их объятия стали плотнее, ее губы раскрылись, а их тела напряглись, отчаянно сжимая друг друга, языки соприкоснулись, и Эш ощутил содрогание в мышцах, словно от легкого шока. Он услышал приглушенный стон и потерялся в ней, прижав так, что ее голова вдавилась в матрац. Ее ноги раздвинулись, его нога скользнула между ними; ее бедра приподнялись, чтобы встретить его затвердевшую плоть.
На кратчайший миг внутренний голос предупредил Эша, что это глупо, что сейчас не время, что нужно кое-что сказать Грейс, но было поздно, потому что оба испытывали одинаковый голод, переживали одну страсть, и даже если бы он захотел остановиться, то не смог бы — ее страстная потребность в нем легко перевесила бы все его желания. Он позволил себе сдаться ей и отмел все прочие мысли, потерявшись в уже неконтролируемом желании. Их поцелуи стали менее неистовыми, но более утонченными; они погрузились в души друг друга, их физические тела больше не были барьером для чужого — нет, уже не чужого — сознания.
Ее руки блуждали у него по спине под расстегнутой рубашкой, пальцы скребли тело, и он застонал от наслаждения. Он приподнял ее голову, чтобы провести рукой по длинной, грациозной шее; пальцы скользнули под воротник блузки, гладя горячую кожу. Ощущение этой скрытой плоти, его первое робкое поглаживание ее тела оказалось более чувственным, чем он мог предполагать; это был начальный момент взаимного открытия. Его рука, чуть дрожа, двинулась вниз вдоль ее блузки, пальцы скрылись под тканью. Верхние три пуговицы расстегнулись, и он провел по плавному холмику груди; легко расстегнулась четвертая пуговица, за ней пятая.
Под блузкой у нее ничего не было, и его рука приблизилась к маленькому твердому бугорку в центре холмика. Эш ощутил, как по телу Грейс пробежала дрожь. Она тихо произнесла его имя, чуть вздохнув, когда пальцы коснулись соска, отчего тот отвердел и торчком высунулся из окружающей мягкости. Руки Грейс замерли, она целиком отдалась его ласкам, ее дыхание участилось, тело напряглось от наслаждения.
У нее захватило дыхание, когда его рука откинула укрывающую ткань, и губы переместились к гладкой груди, увлажняя соски, превращая их в источник непередаваемого наслаждения. Когда он взял сосок в рот и погладил его кончик своим языком, по ее телу пробежала дрожь. Грейс задохнулась, когда язык надавил, а потом мягкими, влажными ударами выманил сосок вперед. Ее руки больше не могли оставаться в покое, она сдавила ими его спину, массируя кожу, и провела вниз вдоль позвоночника, засунув под пояс брюк.
Эш приподнял ее голову, ища губы, и на этот раз их поцелуй был безумным, их рты слились, столкнувшись зубами, языки нащупывали друг друга, дыхание и слюна смешались, чувства кружились, руки непрестанно двигались — толкая, сжимая, хватая друг друга.
Вдруг он оторвался от нее, оставив внизу, и Грейс посмотрела ему в глаза, ее грудь вздымалась, словно девушка не могла отдышаться. Возможно, в комнате было темно, но они не замечали ничего вокруг. Ее кожа поблескивала, нежный взгляд с примесью еще не утоленной страсти был почти гипнотизирующим. Вдруг ослабев, он лег рядом с ней, его чувственное смятение какое-то время боролось с физической потребностью. Прошло несколько секунд, прежде чем он снова дотянулся до ее блузки, нащупал грудь и обнажил, любуясь ею. Веки Грейс закрылись, а губы сложились в улыбку, которая показалась Эшу более эротичной, чем обнаженная грудь, которую он ласкал. Улыбка стала отчаянной, когда его рука скользнула по животу к складке бедер и надавила на тонкую ткань юбки напротив самого интимного места на теле. Грейс тихо вскрикнула, содрогнувшись от его прикосновения, и рукой схватила Эша за плечо, потянув его вниз, предлагая надавить еще сильнее. Пальцы Дэвида ощутили просочившуюся влагу.
