В отчаянии он бросился к своим старым боевым товарищам. Хлодгар, Нимбл и Т’эанн прошли с ним бок о бок сотни дорог и не раз спасали от гибели; они не могли оставить его в этот час величайшей нужды…
Первым делом Джек навестил Нимбла. Старый мошенник слыл самым хитрым человеком в королевстве, и наверняка у него за пазухой хранились сотни способов избежать опасности — даже такой, как женитьба. Выслушав взволнованный рассказ Джека, вор прищурил маленькие глазки, почесал бородку и заявил, что за сто золотых готов продать ему редчайшее, сильнейшее, почти бесценное зелье. Выпивший его должен был вскоре уснуть сном, похожим на смерть; его члены холодели, сердце затихало, а дыхание останавливалось — но по прошествии двенадцати часов он вставал, как ни в чём не бывало. Нимбл красочно расписал, как придворные вместе с безутешной принцессой отнесут Джека в королевский склеп, откуда он той же ночью выскользнет под покровом темноты. Не помня себя от радости, Джек выбежал из каморки вора с драгоценным пузырьком в кармане…
Он до сих пор не понимал, что заставило его заглянуть по дороге к знакомому алхимику. Тому хватило одного взгляда на зелье, чтобы опознать в нём сильнейшее слабительное.
Джек не стал возвращаться к Нимблу. Он и без того знал, чья тонкая рука вручила старому пройдохе проклятый пузырёк. Вместо этого он поспешил в королевский лес, на опушке которого стоял домик Т’эанн.
Эльфийка не умела лгать. Вместе с тем она безошибочно распознавала чужую ложь. Поэтому Джек не стал ходить вокруг да около и прямо спросил, есть ли у неё что-нибудь, что позволило бы ему не жениться на принцессе. Помедлив, Т’эанн неохотно ответила, что может дать Джеку один древний свиток. Подобные свитки, по её словам, много лет разыскивались и уничтожались, так что теперь их осталось всего два. Слишком страшным и противоестественным было запечатлённое на них заклятие — Заговор Перемены Пола…
Эльфийка не умела лгать. Джек уже готов был прочитать багровые буквы на старом пергаменте, но она остановила его и призналась, что второй свиток несколько часов назад отдала принцессе…
Джек ушёл с пустыми руками. Его до смерти пугала мысль о том, что он может стать мужем Дженнифер — но мысль о том, что она сама станет его мужем, была ничуть не приятнее.
В отчаянии он поплёлся к дому Хлодгара. Простодушный варвар едва ли мог помочь ему измыслить какой-нибудь коварный план; но Джек слышал, что только вчера из далёкого северного Скайрима, родины Хлодгара, пришёл караван с вином. Хлодгар частенько хвастался, что после бутылки скайримского вина даже горный медведь свалится с ног и проспит по меньшей мере два дня. Загнанный в угол Джек был бы рад даже такой отсрочке…
Но, услышав храп, доносившийся из окна Хлодгара, Джек не стал даже заходить. И без того было ясно, какой печальный конец постиг знаменитое скайримское вино. Раскатистому басу вторили и другие, не столь мощные: наверняка рядом с варваром сейчас валялось не менее дюжины собутыльников. И вне всяких сомнений, на них были лилово-золотые плащи личной гвардии принцессы Дженнифер. Верные воины всегда готовы были по первому слову своей повелительницы пойти на любой риск…
Волоча ноги по гладким камням, Джек размышлял, куда пойти теперь. К портному, заказать подходящий костюм для свадьбы? К ювелиру, присмотреть кольцо? Или в канатную мастерскую — купить то, что вскоре действительно пригодится?
За всеми этими нелёгкими мыслями Джек даже не заметил, как перед ним выросла тёмная фигура. Он не сразу понял, что произошло, когда сильная рука ухватила его за шиворот и утащила в чёрный дверной проём.
— Что… — успел выдавить он.
— Тихо! — прошипела фигура. — Ни звука, а то…
Конец фразы повис в воздухе. Темнота разверзлась, и их захлестнул сметающий с ног поток света, жара, треска и запаха горелого мяса. Ослеплённым глазам Джека привиделись самые настоящие адские врата, на пороге которых стояло нечто необъятное, рогатое и орущее дурным голосом.
— Явился, шлёндра, забодай тебя минотавр! Где тебя на этот раз эльфы носили, мать твоя баньши? Я тебе, козероговому сыну, ясно сказала мусор вынести! А чем ты слушал, троллева задница? Я с ярмарки вернулась, а по кухне уже тараканы ползают с гремлина размером! Тебе-то всё равно, ты только дрыном своим железным махать горазд, а веник взять — руки отвалятся! А ну отвечай, кого в дом притащил? Опять забулдыгу какого-нибудь из кабака? Чтоб тебе грифон печень выклевал, пьяница клятый, гоблинское отродье…
Джека снова схватили и поволокли куда-то прочь от пылающей двери и вопящего чудовища на её пороге — вглубь, во мрак, в неизвестность. Наконец за ними хлопнула ещё одна дверь, и жуткие крики превратились в приглушенный вой. В неожиданной тишине послышалось несколько слов, шёпотом произнесённых на неизвестном языке, и над головой Джека загорелась маленькая лампадка.
Только теперь он смог как следует рассмотреть незнакомца. Тот был высок и слегка сутул; под чёрным плащом угадывались могучие мускулы, но волосы в призрачном свете лампадки казались совершенно белыми. В запавших глазах легко было разглядеть острый ум, жизненный опыт… и скрытую боль.
— Кто ты такой? — нерешительно спросил Джек.
— Я — тот, кто желает тебе добра, — ответил беловолосый. — Я многое знаю о тебе, знаю, что тебя ожидает и чего ты любой ценой стремишься избежать. Ты испробовал многое, но в одиночку тебе не спастись. Законы этого мира действуют против тебя… и лишь я один способен помочь.
— Почему это? — непонимающе потряс головой Джек. — Ты что… не из этого мира?
— Из этого, — сквозь зубы ответил незнакомец. — Я тоже был вынужден повиноваться его правилам… поэтому и дошёл до такой жизни.
— Какой такой жизни? — у Джека больше не оставалось сил разгадывать загадки. — Что с тобой стряслось?
Его таинственный спаситель вздохнул и, помолчав пару мгновений, ответил:
— Когда-то я был великим героем. Я странствовал по земле, истреблял зло мечом и магией, сражался с чудовищами и нёс повсюду мир и справедливость. Однажды я спас торговца от стаи гарпий. Бедняга не помнил себя от счастья и пообещал мне любую награду, какую я только пожелаю. Поверь, я мог пожелать многое, даже, — тут он горько усмехнулся, — принцессу в жёны… Причём торговец наверняка добыл бы её для меня; не знаю, как, но добыл бы… Но на подобное предложение у героев моего склада есть только один ответ. Не успел я опомниться, как он уже слетел с моих губ…
Лицо незнакомца исказилось в яростной гримасе, и он прорычал:
— «Отдай мне то, что найдёшь дома, но о чём ещё не догадываешься».
Выплюнув эти слова, он опустил голову и затих.
— Ну? — поторопил его Джек, изо всех сил пытающийся вникнуть в смысл рассказа. — И что случилось потом? По закону, он должен был найти дома сынабогатыря, или дочь-красавицу, или…
Его слова заглушил безумный смех. Незнакомец хохотал, пока за стеной не раздался грохот и не послышались новые крики и проклятия.
— К-красавицу!.. — выдавил он. — Как же!.. Целых двух!.. Может быть, он их и нашёл бы, если бы тот иди от, который меня создал, не бросил писать свою сказку! Без его присмотра все герои тут же зажили собственной жизнью. Неудивительно, что торговец, вернувшись домой, обнаружил, что к нему в гости приехала тёща!..
Ужас понимания отразился в глазах Джека.
— Недолго думая, — продолжал беловолосый, — этот мерзавец запихнул её в мешок и привёз мне! И делать было нечего: пусть сказка и оборвалась, законы мира по-прежнему действовали. Как я ни жалел, что не оставил прохиндея-торговца на съедение гарпиям, пришлось принять сей… дар. С тех пор я живу с ней; мои подвиги остались в прошлом, из дома я могу выйти только в кабак, а моим верным щитом накрывают кадушку с капустой…
— Как же ты всё это терпишь? — с дрожью в голосе спросил Джек. — Ты же герой — сильный, смелый, драконов убивал, неужели не сладишь со старухой? Огромный кулак с грохотом врезался в стену:
— Я бы сладил! Я бы её давно отправил плавать по синему морю в её собственной кадушке! Но, чёрт побери, что я могу сделать, если она — моё Предназначение? Потрясённый Джек не нашёлся с ответом.
