– А знаете, господин оберст, я как тот упёртый баран. Вас бы послушал и сделал по-своему.

– И правильно, – кивнул Клюмпер.

Они дошли до крайнего танка, оказавшегося как раз огнемётным. Через башенный люк экипаж загружал малокалиберные снаряды. Восемьдесят шесть малюток могло поместиться в утробе танка, да ещё и баки под бронёй с огнесмесью, которую уже успели заправить. Выкрашенный в трёхцветный камуфляж русской армии, танк имел эмблемы хаконского воинского братства на бортах башни.

В роте Штропа было теперь два взвода. В первом СТ-44, они же сорокчетвёрки – средние танки, самые массовые в Новороссии, которыми оснащали и части союзников. В своём классе они занимали достойное место в мировом танкостроении, технологически стояли вровень с достижениями последней научно-технической мысли. Имели сварные корпус и башню (в последних модификациях башня была литая), наклонные листы брони. Лоб корпуса толщиной в 75 мм, борта 60 мм, башня 90мм. Танковые переговорные устройства и радиостанции последние полтора года устанавливались на все машины, как и в целом в русской армии, размах распространения радиостанций дошёл в последнее время и до взводного звена стрелковых частей. Компоновка у СТ-44 была с задним расположением моторно-трансмиссионного отделения, а подвеска индивидуальная на вертикальных спиральных пружинах, хотя у хаконского конкурента 'Тойфель-2' подвеска была торсионная. Вооружение сорокчетвёрки состояло из пушки калибра 101,6-мм, спаренного с ней КПВО, зенитного ПВС и шести дымовых гранатомётов. При боевом весе в 34 тонны, танк мог развить скорость в 55 км/ч.

Во втором взводе состояли ОТ-46, бывшие по сути модификацией сорокчетвёрок. Внешне они отличались только вооружением. Вместо четырёхдюймовой пушки прототипа, огнемётный танк имел пятидесятисемимиллиметровку, да спаренный с орудием узкий и длинный раструб огнемёта, заменившего КПВО. Среди аналогов и соперников на полях войны, танк выделялся конструкцией огнемёта, позволявшей использовать различные огнесмеси.

– Как закончите грузить боекомплект, сразу по машинам, – распорядился Клюмпер. – Мой батальон сейчас подходит к Дамме. Успеете догнать?

– Максимум десять минут и мы у вас. Но, думаю, раньше управимся. Клюмпер бросил взгляд на часы.

– Через десять минут жду ваши панцеры в голове колонн.

– Слушаюсь. Командир батальона ушёл. Штроп скомандовал построение командиров машин.

Роты Масканина и Бембетьева устояли на позициях, но в строю практически никого не осталось. В другом конце деревни накапливались свежие подразделения штурмпехоты. Через четверть часа следовало ждать новой атаки, отбить которую Аршеневскому было нечем. Державший с ним связь незнакомый офицер из оперативного отдела штаба полка пообещал помощь, заодно сообщив, что Евстратов убит шальным снарядом и его приказ о радиомолчанке отменён начальником дивизии, а полк скоро выведут в резерв.

'Скоро – это когда?', нервничал Аршеневский. Из КНП он наблюдал, как по дальним улочкам, среди дыма и развалин перебежками растекаются фигурки штурмпехотинцев. Новой атаки велгонцев ему не выдержать. Помощь подошла вовремя.

Рокот танковых двигателей был слышен издали. Урча мощными пятисотсильными дизелями, бронированные машины оставляли за собой плотные клубы чёрной копоти. Танков было восемь – всё, что имелось в составе бронесил бригады ХВБ. Передовая четвёрка держалась чуть впереди. Это был взвод СТ-44. Позади сорок четвёртых наступал взвод огнемётных танков ОТ-46.

Передовой батальон ХВБ шёл походными колоннами поротно. Головы колонн держались в тридцати метрах за танками. Выйдя к тыловым позициям егерей, батальон начал спешно разворачиваться в цепи.

Танки сходу открыли огонь осколочно-фугасными по домам в центре деревни. Поравнявшись с передовыми окопами, начали методичный обстрел улиц и ближайших строений. Затрещали башенные КПВО сорокчетвёрок. Гулкое буханье их орудий перекрывали звонкие и частые выстрелы малокалиберок 'о-тэ сорок шестых'. Деревню расстреливали минут пять. Напоследок сорокчетвёрки положили вдоль улиц по два-три подкалиберных снаряда. От ударной волны летящих со сверхзвуковой скоростью подкалиберников погибали все засевшие за углами домов и в ближайших укрытиях. Удар спрессованного воздуха на одной из улиц заставил сработать замаскированные противопехотные мины. Танки и разделившая на штурмовые группы пехота пошли в атаку.

Серьёзное сопротивление началось, когда хэвэбэшники заняли центр Дамме. Во двориках и узких второстепенных улочках штурмовики не раз сходились в рукопашной, заставляя хэвэбэшников откатываться назад. Велгонцам удалось перебить гусеницы двум сорокчетвёркам, воспользовавшись тем, что взрыватели их осколочно-фугасных снарядов, при стрельбе с предельно короткой дистанции, не сработали. Это был давно известный дефект этой марки взрывателей, но то ли башнёры не знали об этом, то ли в запале боя не сообразили. Кинжальным огнём велгонцы отсекли от остановленных танков пехоту. Используя мёртвую зону, несколько штурмовиков подползли к танкам и забросали их ручными гранатами. Раскрывая на лету стабилизирующие парашютики, кумулятивные гранаты подорвали сорокчетвёрки. Одному экипажу повезло, его отход прикрыла прорвавшаяся к танку пехота. Другой экипаж погиб сразу от сдетонировавшего боекомплекта.

В дело вступили танковые огнемёты. Взвод 'о-тэ сорок шестых' двигался по параллельным улицам под плотным пехотным прикрытием. Они выжигали оконные проёмы и чердаки и всё, что можно было использовать как амбразуры. Жгли вырытые во дворах окопчики, жгли амбары и сараи. Боекомплект огнемётов был рассчитан на шестьдесят выстрелов, а заправленная огнесмесь керосина и мазута в пропорции два к трём, позволял метать огонь на шестьдесят пять метров. Конструктивно, огнемёты могли и до сотни метров добить, если заправить смесь керосина и масла. Но сейчас танкистам хватало и меньшей дистанции.

Картину боя Аршеневский наблюдал в перископ, каждый раз чертыхаясь, когда из захваченных домов и перекрёстков велгонцы раз за разом выбивали союзников. Подполковник тихо материл артиллеристов, так и не сумевших подавить 'Вотаны'. Самоходные миномёты вновь начали обстрел, теперь уже по занятым хэвэбэшниками окраинам. На исходе боя, где-то среди развалин, вверх взмылся огненный столб, перевитый чёрными лоскутами дыма. Так мог пылать только огнемётный танк. Но всё таки батальон ХВБ напирал, наращивая натиск, постепенно выдавливая врага из деревни.

Аршеневский назначил общий сбор у захваченных утром траншей. 15-ю и 14-ю роты менял второй батальон хэвэбэшников. Для подразделения Деда, как и для всего полка, сегодняшнее сражение было завершено. И, к счастью, весьма вовремя, батальон почти полностью выбит, но хоть раненых можно спасти. Затребованные грузовики должны были вот-вот появиться. В штабе полка пообещали прислать и подводы для тяжелораненых вместе с санитарами и военврачами.

Подполковник только через несколько дней узнает, что не нарушь он приказ, союзники так и ждали бы его победной реляции о захвате Дамме. А мотострелков вообще перенацелили на участок соседней дивизии, где у хаконцев не оказалось достаточно резервов.

А к вечеру линия фронта отодвинулась на пятнадцать-двадцать километров. Опасаясь попасть в окружение, те их хаконских дивизий, что не потеряли управление и не были разбиты, спешно отходили, бросая и минируя тяжёлое вооружение, подрывая лишённую горючего технику и оставляя раненых на произвол судьбы.