– В квартире минимум один человек, – произнесла я, и моя собака посмотрела на меня недоверчивым оценивающим взглядом.

– Максимум два, – отозвался Валера. – На такие мероприятия больше народу не берут.

Все верно – два тренированных профессионала вполне справятся с одной бабой. А если я приду не одна, то на стороне тех двоих все равно будет внезапность. Они, конечно, хорошо подготовлены, но мой «маячок», оставленный на случай таких вот непрошеных гостей, смахнули. На подоконнике моего окна стояла незаметная постороннему глазу конструкция из спичек и коробка. При этом занавески были задернуты очень небрежно, и конструкция опиралась именно на ткань одной из сморщившихся занавесок. При этом спички и коробок видно с улицы (правда, с помощью оптики, вроде театрального бинокля), а со стороны комнаты – нет. Что делает профессионал, попадая в незнакомую комнату? Первым делом проверяет окна и задергивает занавески таким образом, чтобы комнату было видно наполовину, а ему, профессионалу, легко просматривать улицу и подходы к дому. На спички и коробок он может внимания и не обратить. У меня на подоконнике много всего: ваза с кактусом, книги, тетради с конспектами по различным иностранным языкам, какая-то банка. На фоне всего этого спички и коробок профессионал может не заметить. Кактус, банку, книги он пальцем не тронет, штору поправит-проверит и оставит в том же состоянии, что и была, а вот на спички может внимания и не обратить…

Сейчас спичечной конструкции за моим окном не было. «Маяк» сработал, и я получила сигнал, что в моей квартире гости.

– Ну, погуляли, и будет, – произнес Валера, увидев, что к подъезду двигается высокий парень с длинными, собранными в хвост на затылке волосами и скрипичным футляром в руках.

Саша походил на музыканта-скрипача куда больше, чем на офицера ВДВ. Ему, в отличие от меня, не пришлось кардинальным образом менять внешность, напяливать парик и прочее. Обменявшись с Сашей не заметными стороннему наблюдателю условными знаками, мы с Валерой переглянулись. Я сейчас была некрасивой брюнеткой, темный цвет мне никогда не шел, да и куртка была мешковатой и весьма неподходящего грязно-зеленого цвета. Со стороны я производила впечатление дамы с дурным вкусом.

– Сейчас поднимемся по лестнице – и тебя нет! – произнес Валера. – Пошли, Банни!

Это он скомандовал моему псу. Надо же, у такого волкодава заячья кличка. Валерина собака, по имени Клаус, без всякой команды тронулась в ногу с хозяином.

Когда мы поднялись на мой этаж, Саша ждал нас с раскрытым скрипичным футляром. Внутри него был отнюдь не инструмент работы Страдивари. Я выпустила поводок и достала ключи. Псы оставались флегматичными и вялыми, несмотря на то, что, заходя в подъезд, мы спугнули выгнувшую спину рыжую кошку. Но столь полусонными Клаус и Банни оставались лишь до того момента, пока я не открыла дверь квартира, а Валера тут же дал команду:

– Взять!

Собаки тренированы на запах. Данная Валерой команда означала взять тех, кто находится в отпертой мною квартире. По запаху волкодавы найдут их мгновенно, куда раньше, чем мы, какими бы профи ни были. Носы-то у нас не собачьи! Банни и Клаус действуют молча, по очереди внедряются в квартиру и тут же бросаются в одну из комнат. Вслед за ними там оказываются Саша с Валерой. Мне в квартиру заходить не велено, поэтому я лишь слышу то, что происходит в моей спальной комнате. Каких-то особых звуков оттуда не доносилось, просто слышен был шум возни и не очень громкие, отрывистые матерные фразы. Не прошло и минуты, как из комнаты послышался голос Саши:

– Хозяйка может войти!

– Знаешь их? – спросил Саша.

Передо мной на полу сидели два неприметных субъекта. Одинаковые прически, почти одинаковые лица с невыразительными чертами, одинаковые крутоплечие фигуры. Банни и Клаус стояли возле моих непрошеных гостей и вновь выглядели флегматичными и полусонными. Но лишь до того момента, пока один из плененных субъектов не сделал неосторожное движение правой рукой. Пасть моего Банни тут же сомкнулась на его кисти так, что субъект взвыл. Валера остановил пса, иначе тот вполне мог оттяпать пленнику руку. Я не признаю в обоих пленниках старинных знакомых, и Саша переходит ко второму акту:

– Ребята, есть шанс сохранить жизни и не замараться. Что скажете на это?

– А что нужно сказать? – переспросил один из пленников.

Голос у него тоже был незапоминающийся, без интонации, такие голоса еще бесцветными именуют.

– Только одну вещь. Кто вам платил, кто нанимал? Истинных заказчиков вы не знаете и знать не можете. А вот посредник, который дал деньги и перед которым вы должны будете отчитаться, вам известен.

– Какой посредник? – хмуро усмехнулся разговорившийся пленник.

– Который приказал выбросить из окна вот эту даму, – кивнул в мою сторону Валера.

– Что за чушь? Никого мы убивать не собирались! У нас и оружия-то нету, сами видите!

– Так я и говорю – вы девушку собирались в окно выбросить. Сымитировать самоубийство. Вам ведь именно такую смерть заказал посредник?

– Да мы хату просто ломануть хотели, выпасли, что не на сигнализации… Да вот обломилось, вы с этими чертями явились. А девушку мы и в лицо-то не знаем.

Я уже сняла дурацкий парик, куртку и приобрела свой привычный облик сероглазой блондинки.

– Так, а вот эту байку забудь и не повторяй! – недобро улыбнулся Саша.

Мои киллеры решили выкрутиться из сложной ситуации самым примитивным образом – изобразить заурядных ворюг, случайно попавшихся на краже в моей квартире.

– Ребята, у вас только один шанс спасти свои жизни – указать посредника. Большего не требую. Называете мне этого человека, и мы отпускаем вас на все четыре стороны, – спокойным ровным тоном продолжил Саша.

– Так уж и отпустите? – не поверил пленник.

– А на что ты нам сдался? Если по закону, то нужно вызывать милицию, следаков. Ты им будешь заливать про неудачное ограбление, они слушать будут, у них на это время есть. А у меня его нет. Или говоришь то, что я спрашиваю, или…

При последнем слове Саша мило улыбнулся и вдруг резко ударил пленника ногой в грудь. Тот охнул и закашлялся.

– Не скажешь, что спрашиваю, – оба получите пару таких вот ударов, а потом я скажу нашим псам одно волшебное слово, – не дав допрашиваемому откашляться, проговорил Саша все тем же вежливым спокойным голосом.

– Хоронить вас после этого слова будут в закрытом гробу, – подвел черту Валера. – А потом в газетах напишут, как двое воришек забрались в квартиру, но не учли, что там проживали две служебные собаки. Опознали несчастных жуликов лишь по остаткам одежды.

– Если отпустите… Нам самим теперь рвать из Москвы нужно, дело-то провалено.

При этих словах пленник вдруг выпучил глаза и схватился за собственную грудь. Собаки готовы были броситься на него, но Валера дал им сдерживающую команду. Пленник упал на пол, а со вторым стало твориться то же самое, что и с первым. Не прошло и десяти секунд, как оба смотрели в потолок остекленевшими глазами. Пульс можно было не щупать, я сделала это чисто машинально, так как имела медицинскую подготовку.

– Поздравляю, – только и произнес Саша.

– Кого? – переспросил Валера.

– Самого себя. Теперь у нас два трупа. Попробуй докажи, что не мы отправили их на тот свет.

– И кто же их?

– Тот, чье имя этот разговорившийся хотел назвать. Подстраховались, черти, на все сто. Так-то, Инга. Ребят наняли, чтобы они сымитировали твое самоубийство. Ты обычно в восемь вечера уже бываешь дома. Сейчас восемь сорок. Они должны были тебя убить, а потом отправиться следом. Заказчик, точнее, посредник, отравил их ядом медленного действия. И он вовремя сработал.

– А если бы я задержалась, то обнаружила бы их трупы, – подвела итог я. – После этого меня могли обвинить в умышленном убийстве. В любом случае меня бы вывели из игры.