Известны из источников еще и такие племена или роды: Моричане, жившие между Морицким и Доленским озерами; другие Моричане обитали на Лабе (Эльбе) против Магдебурга, около областей Србиште и Плони. На реке Гавола обитали Брижане, или Брежане, в нынешней области Пригниц, с городом Гасельберг, Стодоряне, которых также называли еще именем Гаволян. Городами их были Бранибор и Поступим (Потсдам), о которых говорится уже в 993 г.
Между реками Доссой и Степенице находился еще округ с жителями Нелетичами, а в то же время с Глинянами, или Линянами, жившими по правому берегу реки Степенице. Более мелкие племена: Дисичи у Лабы, Семчичи у реки Струмени, племя Минтга возле Глинян, племя Дасия, или Доксаны у города Висока (Виттсток), Любушане у Любуша на Одере, Шпреяне на среднем течении Шпреи и Плоне у города Бельцига. Все они — скорее Лютичи, чем Србы.
Племена, жившие между нижним Одером, реками Пена, Доленца и Укра, вероятно, то входили в состав Лютичей, то выходили из него. Адам Бременский и Гельмольд считали их принадлежавшими к Лютичам. Это были: Укры, или Укране, по реке Укре, а затем — Речане, Плоты, Хорицы, Мезиречи, или Мизиречи, Грозвины, Ванзлы, Востроги. Все они жили между Одером, верховьями Гаволы и рекой Пеной (см. Л. Нидерле, Слав. древности, III, 143, 146).
Особую и важную историческую роль играли жители островов в заливе Одера — Узноим, Волин и Руяна. Наиболее известны исторические обитатели острова Руяна, или Рана, называемого теперь Рюген. Известия о них возникают к середине XI века. Адам Бременский их называет «сильнейшими Славянами» (IV, 18), а Гельмольд — «свирепыми идолопоклонниками». Он говорит: «Раны — народ жестокий, сверх меры преданный идолослужению, удерживающий первенство среди всего Славянского народа» (см. I, 36). Датчане их называли Вендами.
Норманы, грабившие берега Балтики, вывели их из себя, и тогда Ругасы стали им платить: набег за набег, удар за удар, и в этой борьбе выковали свои силы, создали крепкую дисциплину и поклялись лучше умереть в борьбе, чем быть рабами! К этому их обязывали и религиозные причины. Ругасы, или Ругсы, жители Руяны, как их называли Литовцы, постоянно бывали в море, пиратствовали, пробираясь в Новгород через Литовскую землю. Там их называли «Варягами» наряду с Варангами Дании, потому что Ругсы могли говорить с Датчанами-Варягами на их языке.
Тогдашний простой люд не понимал, как можно говорить на чужеземном языке, не будучи сам чужеземцем. Даже свой, знавший чужую речь, был на некотором подозрении, что изучая чужой язык, он тем самым как бы изменял своему народу.
Что касается пришлых, говоривших на разных языках, они были предметом суеверного удивления и даже в некотором смысле страха и недоверия. Даже в настоящий момент, например, в Америке, если вы заговорите на иностранном языке, это возбуждает в американской массе сначала удивление, а затем недовольство: простым людям кажется, что говорят на их счет, а они не могут возразить. Они боятся, чтобы их не ругали и не издевались над ними. Чувствительны к этому Немцы, Французы и Англо-Саксы. Русский народ в настоящее время более или менее равнодушен к чужеземной речи, потому что он сжился со многими, чуждыми ему народами, но в те отдаленные времена и он был чувствителен. Ему казалась такая способность граничащей с колдовством. Не удивительно, что он решал: «раз говорит по-варяжски, и Варяги его понимают, значит он сам — Варяг!»
Поскольку такое психологическое объяснение проблемы Варягов в Новгороде нам кажется заслуживающим внимания, нам кажется, что из этого можно вывести не одно объяснение запутанных вопросов истории начального периода.
Свое значение и большую славу Ругасы, или Ругсы, Руяны приобрели благодаря Арконскому Храму, где была статуя Святовида. Сюда приходили паломники из всех Славянских земель. Здесь же хранилась добыча от пиратских набегов на берега Дании и Швеции. Аркона была могущественным центром, потому что влияние жрецов на народ было огромным. В 11б8 г. Аркона после длительной и кровавой борьбы была взята Датчанами и разрушена. Вместе с ней пала и Славянская сила на Руяне. Сейчас только одни развалины Храма свидетельствуют о былом могуществе Славян на Руяне.
Значение города Волин, или, как его называли Германцы, Винеты, Юлина, Юмны, Юмнеты, ни разу за все время не поднималось выше Арконы. Адам Бременский говорит все же о нем, как о крупнейшем Славянском городе (Ад. Брем., II, 19).
Поморяне жили от берегов Одры до границы с Пруссами на реках Пасарге и Дзергони. Так было до XII века (возможно, до XIII в.), когда Пруссы завоевали Померанию, землю между Вислой и Дрвенцой. Хотя Поморяне и были объединены, но история нам называет все же два племени — Кашубов и Словинцев — входивших в их состав. Были, вероятно, и другие племена, но их существование не отделялось от жизни всех Поморян. Что касается проникновения Поморян на восток, то оно совершенно вне сомнения, например, при князе Лешке Хвостеке, когда Поморяне были в войсках наследников Хвостека. Мы считаем сообщение Красинского об этом достаточно обоснованным. Тем более, что если ранние сведения и легендарны, то некоторые конкретные черты легенд всегда основаны на бывших случаях.
Поморяне в этом случае не вмешивались как подданные своего княжества, а как отдельные воины, для которых война была привычным ремеслом. История нам не сохранила имена вождей Поморян, но каждый муж этого храброго народа представлял из себя ценного воина. Было бы странно, что их не было бы именно в Новгороде, где войска, защищавшие город и его земли чаще всего приходили с выборным князем. Были среди них и настоящие Варяги-Датчане, но были и Славяне Померании, Волоты-Вельцы и Лютичи. Тем более, что они сами были Славянского корня. Не исключена возможность, что и князья, с которыми они приходили на срок, были тоже Славянского корня. Во всяком случае, легенда Мекленбургских Славян значит не меньше, чем легенда «о призвании Варягов», а вероятно, гораздо больше.
Единственный документ, удостоверяющий «призвание Варягов» это — летопись. А что такое летопись? Это запись легенд и событий. В таком случае летопись может быть составлена и в наши дни. Если легенду о Рюрике, Труворе, Синеусе и короле Ободритов Годлаве (или Богумиле) записал в 1840 году Ксаверий Мармье, Француз по происхождению, то она столь же достоверна, как и легенда IX–X века, даже достоверней, ибо Французу, человеку не заинтересованному, незачем было создавать чего-либо полезного для Русской истории. С другой стороны, Мекленбургские Славяне, хранившие эту легенду, не могли ее попросту выдумать, потому что они были людьми простыми и, вероятно, даже не понимали всего значения такой легенды для Русов. Кроме того, откуда они могли знать начало нашей истории, то самое Начало, о котором мы сами знаем весьма смутно и очень немного?
Эти и всякие другие соображения, о которых мы не можем говорить здесь, заставляют нас думать, что легенда передает истинные события, ибо она ничего не искажает и ничему не придает эпического и мифологического характера, а сообщает все в простых выражениях, не расходящихся с действительностью.
К настоящему времени за исключением немногого количества Кашубов и Словинцев, как и Лужицких Србов, вся Славянская масса прекратила свое существование в войнах со времен Карла Великого до XII-о века, т. е. в результате четырех веков постоянной борьбы, войн, преследований и нападений. Все их большие победы, как восстание Лютичей и Ободричей в 983 г. или битва при Гаволе в 1056 г. не дали результатов из-за мелких междуплеменных расхождений. Попытки Болеслава Храброго создать большое Славянское государство также не дали результатов (992—1025 гг.) по той же причине. Попытка Готшалка, Ободритского князя (1043–1066 гг.), а также его сына Генриха (умер в 1119 г.) также не дала результатов. Ранский князь Крутый (1066–1105 гг.) вел отчаянную борьбу, закончившуюся неуспехом. Приблизительно в 1127 г. пала Ретра, а в 1158 г. Аркона. В 1177 г. был сожжен Волин. После этого со второй половины XII века Полабско-Балтийские Славяне и Померане стали Германскими подданными. Это для них обозначало конец их культуры и этнии.
