— Базука очень хотели, чтобы Божественная Крыса осталась в их племени,— с комичной серьезностью объяснил Боливар недовольство Моргана. — Они даже предлагали ей в женихи самого красивого и сильного охотника племени. Но Суа Кири почему-то отказалась от подобной награды.

— Смейтесь, смейтесь,— обиженно проворчал крыс.— Что еще ждать от плебеев! Я не удивлен, что юмор этого дикаря находит отклик у грубого солдафона и у тупого лодочника, Но в тебе, Коллет, я разочаровался! Недаром про твоего отца говорили, что он был из низкого сословия!

— Оставь его,— равнодушно махнула рукой Коллет. Николас с явной неохотой убрал пистолет, мгновение назад смотревший в брюхо крыса.— Меня подобные намеки перестали задевать лет в десять. Может быть, мой отец и был простолюдином, зато я добилась нынешнего положения своими силами, а не благодаря происхождению. Кстати, Морган, в этом мы с тобой очень похожи — своего нынешнего положения ты тоже добился сам.

Крысз злобно запыхтел и надулся, видимо придумывая убийственный ответ.

С Морганом надо было что-то делать. Учитывая, что поиски наши подходили к концу, решение проблемы откладывать было больше нельзя. Вообще-то эти мысли не оставляли меня с того момента, как мы покинули Бублинг. Самым простым, конечно, было, придушить его по тихому в одну из темных ночей. Понятно, такой поступок вряд ли можно назвать достойным потомка благородного рода фон Котт, Но иногда приходится жертвовать принципами — например, ради спасения друзей. Я был почти уверен, что как только Мордаун вернет себе человеческий облик, а с ним и магическую силу, он постарается уничтожить нас. И первый удар будет направлен, разумеется, против Коллет — ведь она единственный маг в нашем отряде.

— Конрад, я против,— тихо произнесла Коллет,

— Что? Ты о чем?

— Не надо ничего предпринимать. Я сильнее Моргана. И он это прекрасно понимает.

— Ты что, мысли мои читаешь?

— Конрад... — рассмеялась девушка,— Чтобы понять, о чем ты думаешь, не нужно читать мысли. После каждой выходки Моргана невооруженным глазом видно, как ты разрываешься между своими понятиями о чести и долгом. У тебя уши 1 голове прижимаются, и ты выпускаешь когти. Ты совершенно зря беспокоишься — Морган мне не противник, так что не трогай его.

— Хорошо,— выдохнул я, чувствуя, как с плеч сваливается часть груза.

— А что у тебя за мысли такие, что ты испугался, если я их прочту? — невинно поинтересовалась Коллет.

— Иезус Мария! Вот же.,. ведьма! — буркнул я, нахлобучивая поглубже шляпу.

Золотой Город оказался гораздо больше Сан-Текилло, не говоря уже о Нехренаско-дель-Пупо. Нашему отряду понадобился почти целый день, чтобы достигнуть его западной окраины. По чести сказать, мы не особо гнали лошадей — древние развалины, поросшие лианами, действовали завораживающе, Хотелось неторопливо исследовать каждый закоулок, посмотреть, что внутри тех огромных зданий, забраться на вершину пирамиды... Я дал себе слово, что, когда верну человеческое тело, обязательно загляну в Еl Dorado на обратном пути и проведу тут несколько дней. Но сейчас нужно было думать о более насущных проблемах.

Добравшись до западной стены, мы уже совсем было приготовились вновь погрузиться в зеленый ад джунглей, но за воротами нам вдруг открылась самая настоящая пустыня. Песок, из которого кое-где выглядывала сухая глиняная корка красного цвета да редкие островки чахлой зелени.

— Шаман живет отшельником где-то вон в тех горах,— указал на виднеющиеся у горизонта пики Боливар.— Во всяком случае, так было лет двадцать назад, когда нынешний старейшина базука искал заблудившегося буйвола и забрел в те места.

— Старейшина на меня сразу произвел впечатление человека не совсем адекватного,— мрачно произнес Николас, утирая пот.— С какой целью буйвол попрется в это раскаленное пекло? Он же не человек. По-моему, базука нам соврал.

— Но зачем бы ему врать? — развел руками Боливар. Он был нам благодарен и искренне хотел как-то помочь.

— Да кто здесь станет жить по своей воле?!

— Вообще, если выбирать между джунглями и пустыней я бы тоже выбрал пустыню.

— Мог бы жить в городе,— неожиданно поддержал сомнения ярла Морган,— Город давным-давно заброшен, селись хоть во дворце короля, или кто у и их тут правил. Скорее всего, он так и сделал, а старейшин просто что-то перепутал! Я предлагаю сначала обыскать город.

— Не думаю,— возразил индеец.— Он вполне ясно сказал — шел через Еl Dorado, потом через пустыню и в предгорьях встретил шамана, Вообще, шаманы не любят селиться в городах. Оно и понятно — трудно говорить с духами, когда вокруг то и дело шастают всякие проходимцы.

— Так город давным-давно заброшен!

— Что для шамана пара столетий? К тому же сюда повадились конкистадоры, а им в руки лучше не попадаться.

Этот аргумент уже мне показался сомнительным.

— Если он действительно умеет превращаться в зверя, что ему конкистадоры — перекинулся волком и сбежал в джунгли. Да еще и паре врагов горло перегрыз!

— Ты не поверишь, Конрад,— вмешалась Коллет,— но чем могущественнее маг, тем больше он начинает ценить жизнь во всех ее проявлениях!

— Ты права,— подумав, согласился я.— Не поверю. То-то ты чуть корабль не потопила лишь за то, что твою грудь назвали плоской... А! Вот видишь, опять у тебя пар из ноздрей и молнии в волосах! Не очень-то ты ценишь жизнь в моем проявлении!

— Конр-р-рад! Мы с тобой после поговорим!

— Капитан,— подала голос Иголка,— вы зря спорите. Принюхайтесь! Даже нам, лошадям, понятно, что в городе нет ни души.

— Полностью согласен с леди,— галантно фыркнул Максимилиан.— А я, скажу без ложной скромности, всегда отличался прекрасным чутьем.

— Решено! — скомандовал я.— Отправляемся дальше. Постараемся проехать сколько сможем — солнце уже к закату клонится, скоро станет попрохладнее. Когда совсем стемнеет, разобьем лагерь.

По правде говоря, я смутно представлял себе особенности путешествия через пустыню. Ранее мне доводилось бывать только в каменистых пустошах Южной Испании, но с пустыней их роднила разве что такая же невыносимая жара. Мои надежды на то, что с заходом солнца станет легче, не оправдались — жар еще долго поднимался от раскаленного за день песка. Уже давно стемнело, мы и лагерь успели разбить, а ожидаемая ночная свежесть все не приходила.

— Не знаю,— пожал плечами Боливар.— Я раньше в пустыни не забирался. Не было необходимости. Может, тут и всю ночь так будет.

Выслушав такой «утешительный» ответ, мы не стали забираться в палатки и расположились прямо на песке вокруг костра. Хоть я и вымотался за день, из-за духоты сон не шел, мне было слышно, как ворочаются мои спутники, переступают ногами кони,

что-то тихо ворчит, уткнувшись клювом в перья, Транквилл.

Я уже почти совсем было заснул, когда послышался еле уловимый шелест и к костру выползла змея. Изящно изогнувшись, она приподняла маленькую граненую головку и стала задумчиво разглядывать моих спутников равнодушно поблескивающими бусинками глаз.

— Здесь для тебя нет добычи,— негромко, чтобы никого не разбудить, произнес я.

— С-с-сама вижу. Все с-с-слиш-ш-шком больш-ш-шие.

— Тогда зачем приползла?

— Интерес-с-сно... — неопределенно прошипела змея.

До своего превращения я — думаю, как и большинство людей — был уверен, что змеи издают звуки ртом, как и все твари земные. Но сейчас мои уши отчетливо говорили — моя собеседница разговаривает, слегка извиваясь и заставляя чешуйки скрипеть о песок. Из-за этого было очень сложно понять, какие чувства на самом деле испытывает змея.

— Я с-с-следила за вами о с-с-самых больш-ш-ших камней...

— От развалин? Далекий же путь ты проделала из пустого любопытства.

— Пус-с-стого? Не с-с-совс-с-сем...

— Так чего тебе надо?

— С-с-с вами едет Суа Кири. Не отпирайся — я с-с-слыш-ш-шала, о чем вы говорили.

— Ты не поняла...

— Конечно, что-то я не поняла. Но достаточно, чтобы знать — С-с-суа Кири едет с-с-с вами.