— Аней меня зовут, — тихо ответила Аня. — И вещей у меня здесь нет. И у Дины тоже.

— Девочки, ну скоро вы там? Вот и отпускай вместе двух женщин!

— Да что вы там ноете? Все равно Кости нет еще!

— За Костяном мы сами заедем. Главное — вы поторопитесь, вас ждем.

— Аня, а в чем вы вообще приехали?

— Свитер, плащ.

— Ну давайте, давайте, надевайте свитер-плащ, а по дороге мы завернем к вам, и вы переоденетесь по погоде.

Вера подхватилась и, волоча за собой рюкзак, выскочила в прихожую.

— Что за мужики пошли, не могу прямо! Хоть бы помогли, что ли!

Пока она отчитывала своих приятелей, Аня торопливо натянула на себя свитер, трико, а сверху застегнула плащ. Ей было неприятно надевать несвежие, заношенные вещи после того, как днем она побывала в душе, но делать было нечего. Из смежной комнаты вышла Дина и, поджав ногу, с неодобрительной миной на лице застыла в дверном проеме.

— Между прочим, у нас с тобой были дела на Остоженке, — обиженно напомнила она.

— Диночка, милая, ты не обижайся, пожалуйста! Я попрошу этих ребят и, может быть, завтра они нас туда свозят. Отпускаешь меня?

— А я тебя разве держу? — Дина демонстративно сложила руки на груди и отвернулась. — Ладно, поезжай. Лучше я и в самом деле лягу отсыпаться. В отличие от некоторых, которые как будто совсем не умотались.

— Выспись за меня! — Аня чмокнула ее в щеку и выскочила в коридор.

Ребята остолбенели, но Вера оказалась находчивой:

— Вот! И отлично! И костюма никакого не надо — ну, может, только масочку какую-нибудь поищем!

Толстенький Иван быстро сообразил и подключился к игре:

— А, точно! Верка права! Алан Рикман[4] будет плакать в сторонке, снимать теперь будут Аню, а не его! Стильно! Первый приз за маскарад!

— Нет, ну правда, классно же! Классно же, Толька? — Вера наступила на ногу длинному.

— Ну-у… да. В общем так…

— Да будет вам, — печально усмехнулась Аня. — Я и так знаю, что хуже не бывает…

— Бы… — начал было Винни-Пух, но Вера наступила на ногу и ему.

В эту минуту за их спинами возник еще один человек, намеревающийся войти в квартиру.

Это был хоть и коренастый, невысокий, однако же не полный, а просто крепенький молодой человек в темном полупальто. Щеки и подбородок его покрывала недельная щетина, и небритость ему шла. Что-то знакомое уловила Аня в его веселых, не то темно-серых, не то светло-карих глазах.

— А, Вано! — он размашисто пожал руку толстячку. — Толян! — поприветствовал Анатолия, а Вера просто клюнула его в небритую щеку и укололась. — Здоров! А чего это вы все в дверях застряли?

— Ты уже все, свободен? — спросила блондинка.

— Я свободе-е-е-ен! — пропел тот на мотив одной известной песни. — А что?

— Как — что? Хэллоуин!

— А-а-а-а-а! Вот так! Забыл! Аня, они напугали вас, черти эти?

— Нет, просто с собой забирают.

— Ну так — черти, понятное дело!

— А вы кто?

Небритый заморгал, показал профиль, фас, профиль с другой стороны.

— Не узнаете? Костя я!

— Костя?! А как же…

— А, это… — он неопределенно взмахнул рукой у лица. — Я в одном сериале играю бомжа. Вот что значит — не сняв грим, пойти на перерыве в магазин.

— Это вы?!

— Угу. Говорю ж — сериал сейчас снимают, дурацкий, про криминал. Очередной детектив. На НТВ покажут. Хоть убейте, но названия не припомню! Да черт с ним, с сериалом. Спасибо хоть такая работа есть. Всё собрали? Аня, а вы хотя бы поесть нашли?

— Да, спасибо.

— Ну всё, тогда едем, едем, едем! — он приобнял Веру за талию и, уведя к лифту, что-то заговорил ей на ухо; та охотно кивала и через плечо оглядывалась на Аню.

— Ты золото! — воскликнул Костя и в ответ на поцелуй схлопотал шутливый подзатыльник.

Анатолий же просто захлопнул дверь.

У подъезда их ждал белый микроавтобус — обычное маршрутное такси, только без номера рейса. Салон был набит пакетами с карнавальной одеждой, на креслах рядом с водителем лежали две огромные рельефные красно-рыжие тыквы с вырезанной сердцевиной и страшными рожами.

— Пожалуйте! — Костя галантно подал руку Ане, помог ей войти в машину и сел напротив, чтобы удобнее было говорить. — Вы успели отдохнуть до приезда этой орды?

Вера объясняла водителю дорогу к своему дому.

— Я даже успела выспаться. Так вы правда актер!

— Гм… как бы… Нет, у меня есть диплом. Просто окончание вуза еще не гарантирует хорошего трудоустройства. Даже если это вуз театральный. Короче говоря, серьезными картинами я перед вами похвастать не могу. И вряд ли когда-нибудь смогу.

— Ну и зря вы так. Бывают же и счастливые повороты судьбы!

— Я реалист.

Аня вдруг о чем-то вспомнила, завозилась в кресле, расстегнула кнопку плаща, полезла в карман халата и наконец-то извлекла тысячедолларовую купюру:

— Вот.

— Что это?

— Это вам. Когда вас не было, заходила женщина по имени Дина, а ее муж дал мне тысячу за молчание.

— Дина? — Костя нахмурился. — Что-то я не могу вспомнить… Как она выглядела?

Аня описала скандальную визитершу, но тот снова покачал головой:

— Нет, не знаю такую. В жизни не знался с Динами, кроме этой вашей знакомой в метро. А зачем вы мне деньги отдаете?!

Аня смутилась:

— Потому что я здесь вообще не при делах.

— Так и я не при них! — жизнерадостно рассмеялся Костя, откидываясь на спинку кресла. — Нет уж, оставьте эти деньги у себя. Здесь как: дают — бери, бьют — беги. Добро пожаловать в столицу, уважаемая Анна!

— Но…

— Лучше мы с вами завтра заскочим в магазин и купим вам нормальную одежду взамен этой. А деньги пока спрячьте, чтобы не потерять.

— Нам с Диной нужно завтра на Остоженку…

— И на Остоженку обязательно съездим, отвечаю! Не переживайте. Это вы, наверное, меня «в образе» испугались и теперь все еще видите во мне какого-нибудь маньяка с топором? Ну ничего, сейчас привыкнете. На Воробьевых горах сегодня столько нечисти соберется, что я на их фоне вам ангелом покажусь… Если только Верунчик не переоденет меня летучей мышью или еще каким-нибудь тотемом вурдалаков, с нее станется. Да, Верунчик?

Та, надев на руку одну из тыкв и вращая ее на кулаке, любовалась прорезями.

— Что такое? — спросила она, не отвлекаясь.

— Я говорю — правда ты меня любишь?..

— Неправда! Ты колючий и не в моем вкусе.

— Я имею в виду, любишь переодевать упырем, а то и кем похуже!

— А, это да — люблю!

Аня подергала Костю за рукав и зашептала:

— На какие Воробьевы? Вера про Ленинские горы говорила!

— Так ведь это одно и то же! Вера местная, она с детства еще не отвыкла их Ленинскими называть, а когда я сюда поступать приехал, их только-только переименовали назад, в Воробьевы. Ай, да тут про каждую достопримечательность часами истории можно рассказывать!

Вера выглянула в окно и повернулась в салон:

— Чего вы там шепчетесь? Аня, пойдем со мной!

— Кстати, — прибавила она, открывая дверь в подъезд, — а давай перейдем на «ты»?

— Я не против.

— Костя попросил, чтоб я подобрала тебе гардероб. У меня есть кое-какие вещи, в которые я не влезаю, а тебе они будут впору. Вот хорошо, что не выбросила! А хотела! Прости, а ты беженка, да?

Аня отвернулась.

— А из какого города?

— Ты все равно вряд ли его знаешь. Это по сути большой поселок в горах, его нет на картах…

Пока они поднимались наверх, оставшиеся в микроавтобусе мужчины принялись обсуждать маршрут.

— Давайте выйдем на «Ленинском проспекте» у метро — и туда, вверх, через Гагарина, — ожесточенно зевая, предложил Костя.

— Да ты что, упал? — возмущенно запротестовал Винни-Пух. — Семь верст киселя хлебать!

— Похудеть боишься? — гоготнул Толик.

— Да уж лучше толстым быть, чем такой оглоблей вроде тебя! — беззлобно парировал Иван. — Не хочу я пешком пилить, сегодня целый день перед мольбертом отстоял!