Дьявол! Я-то надеялась, что Сис отвалит в сторонку, когда поймет, что Крис всерьез решил взяться за ум. Но с другой стороны, нельзя же получить все сразу. Как однажды сказала Бетт Дэвис[18], «у нас с тобой есть луна, дорогой, давай не будем мечтать о звездах».

– Как мама?

Я пожалела о своем вопросе, едва он сорвался с языка. Пора набраться ума и не упоминать о ней, когда все идет хорошо, если я не хочу сглазить

Крис скорчил гримасу:

– Все по-старому. Хотя, знаешь, не могу же я прожить всю жизнь так, как ей хочется. Через год мне стукнет тридцатник. Хватит страдать фигней.

И дело не в том, что она никогда не приглашает Сисси на ужин. Сис уже плешь мне проела из-за этого, и она права. То есть если мама приглашает меня, пусть приглашает и мою подругу, мы с ней уже много лет вместе.

Один милый ужин, и мама навеки отобьет у Сисси охоту таскаться к ней в гости. И все же мне стало жалко маму – Крис вырывался из ее мертвой хватки. Хуже наказания для нее не придумаешь.

– Она звонила? – спросил он, демонстрируя явный прогресс, который совершил за эти недели. Обычно Крис интересовался, звонила ли я маме, и щелкал меня по носу, если я отвечала отрицательно.

Я покачала головой.

– Никуда она не денется, – в замешательстве пробубнил Крис. – Позвонит рано или поздно.

Внезапно кто-то коснулся моей руки. Это была журналистка из телевизионного еженедельника.

– Привет, Джульет, прости, что беспокою. – У нее были глаза в кучку, и она с трудом ворочала языком. – Я по поводу этих классных футболок. Нельзя ли мне захватить еще несколько, э-э, для ребят в редакции?

Мы раздали почти все барахло, что имелось у нас в заначке, и это было здорово. Нет ничего хуже, чем когда гости воротят нос даже от бесплатных сувениров. Это значит, что популярность продукта явно пошла под откос. Однако склада я не устраивала. По горькому опыту я знала, что если устроить склад и удаляться туда время от времени, то очень скоро вокруг меня соберется целый рой попрошаек. А когда шмотки наконец закончатся, они мне не поверят и разобидятся, подумав, что считаю их шелухой, чтобы тащиться ради них на склад.

– У нас их полно в офисе, – сказала я. – Мой помощник позаботится о том, чтобы завтра тебе доставили.

– Спасибо, Джулс, – прошепелявила она. – Это круто.

– Отправить домой или в офис?

Ее лицо исказила мрачная гримаса:

– Лучше домой. Потому что если в офисе их кто-то увидит, то все сойдут с ума.

– Отлично.

Указывать на то, что она противоречит сама себе, я не стала.

– Можно мне еще и тату тоже?

– Послушай, – сказал Крис, когда журналистка уковыляла прочь, а ее десятиметровые каблуки так и подламывались, вселяя серьезные опасения. – У тебя дел по горло, наседают всякие… хм…

– …пьяные любители халявы, – жизнерадостно закончила я.

Крис здесь почти никого не знал, а я не хотела бросать его в одиночестве, поэтому срочно придумывала ход.

– Я бы не прочь перекинуться словечком-другим с Джил. Если хочешь, пошли со мной. Она, должно быть, почти закончила и теперь посвободнее.

– Как она?

Я держала Криса в курсе развернувшейся мелодрамы и по дороге рассказала ему о скоропостижном исчезновении Филипа. Реакция Криса была незамысловатой:

– Ну и ну. И что она теперь будет делать?

– Понятия не имею. Я знаю, что она говорила с Джереми, но… – Я вздохнула. – Она не сможет к нему вернуться, но перспектива развода пугает ее еще сильнее. Дом, семья, стабильность… Я думаю, Джереми мог настолько отчаяться, что пообещал, будто все обязательно изменится. А Джил и рада бы поверить, но понимает, что это невозможно.

Несмотря на стремительное бегство нашей звезды с Мэл на плече, в клубе было еще полно народу. Я обошла оба этажа, но сладкая парочка как в воду канула. Кухня находилась за стойкой бара в двух смежных уродливых комнатушках, выглядела она типично для Сохо – так, словно правила гигиены и кухня несовместимы. Несколько формочек с десертом поджидало очередного официанта. Я жадно проглотила пирожное с вишневым муссом и протянула другое Крису:

– М-м, пальчики оближешь. И тут я замерла как вкопанная. От неожиданности Крис натолкнулся на меня. Надеюсь, он успел прожевать свое пирожное, а то у меня волосы будут в липкой массе. Джил стояла возле раковины, завернутая в большой белый фартук, волосы ее были собраны в узел. Рядом с ней топтался человек, которого я меньше всего ожидала здесь увидеть. С обвислыми, точно у бульдога, щеками, в прошлом дружелюбный, как Лабрадор… Его мышастый деловой костюм смотрелся в «Джейн» нелепее, чем полный прикид Микки-Мауса с хвостом и усами. В общем, перед нами был Джереми.

Услышав шум, бывшие супруги испуганно воззрились на нас. Я боялась, что Джереми при виде меня скривится, но его лицо так и осталось скорбной маской.

– Привет, Джульет, – устало проговорил он, – привет, Крис.

Мы что-то промычали в ответ.

– Уже ухожу, – добавил Джереми. – Зашел на минутку повидаться с Джил.

– Да нет, останься, – глупо сказала я. – Ты нам, того, не мешаешь. Что-нибудь выпьешь?

Джил стрельнула в меня убийственным взглядом из-за плеча Джереми. К счастью, тот на уговоры не поддался:

– Нет, мне пора. Завтра на работу и все такое… Просто у меня поблизости был деловой ужин, и я решил зайти…

Он умолк. Я уставилась в пол. Неловко было слушать его оправдания в том, что он зашел повидаться со своей собственной женой.

Джереми взял свой плащ, аккуратно висевший на стуле, и медленно принялся его надевать, словно ожидая, что Джил что-нибудь скажет. Но она стояла у раковины и дожидалась, когда он уйдет.

– Ну, увидимся как-нибудь, – вздохнул Джереми.

Они неловко обнялись. Желтые резиновые перчатки Джил суетливо болтались в воздухе, чтобы не замарать его плащ.

– Э-э… ну, пока, – сказал он нам с Крисом. Раньше мы с Джереми всегда обнимались на прощанье, но сейчас это было бы лишним. Я несуразно похлопала его по плечу – в знак солидарности. Понурив голову, он направился сквозь толпу к подставке для зонтиков. В этом весь Джереми. В «Джейн» зонты при входе не оставляли, так как они оттуда загадочно исчезали. Джереми, разумеется, не предполагал, что кто-то может увести его зонтик. Или жену.

– Он ушел? – нетерпеливо спросила Джил.

Я с мукой смотрела, как за Джереми захлопывается дверь. Может статься, я его больше никогда не увижу – «пока» сильно смахивало на последнее «прости».

– Ушел, – отозвалась я.

В следующую секунду Джил зашлась в рыданиях, закрыв лицо руками в резиновых перчатках.

– Аааааааа! – завыла моя подруга.

Она попыталась сесть, но рухнула вместе со стулом, да так и осталась сидеть на полу, всхлипывая.

– Ах, Джил! – Я бросилась к ней, опустилась рядом и погладила по коленке. – Будет тебе.

Я оторвала по очереди ее руки от лица, стащила перчатки и швырнула их в раковину.

Внезапно рыдания Джил резко оборвались. Вместо этого она выдавила смешок и глубоко вздохнула.

– Я так устала плакать, – произнесла она, вытирая слезы тыльной стороной ладони. – Прости, ничего не могу с собой поделать. Это как рефлекс, который срабатывает каждый раз, когда я вижу Джереми. Ты ведь тоже начинаешь рыдать, стоит кому-нибудь вспомнить Барта.

– Ну все, с меня хватит, – усмехнулась я. – Не волнуйся, через каких-нибудь четыре года ты будешь как новенькая.

– Жду не дождусь, – скорбно изрекла она. Крис возился возле плиты, пытаясь поставить чайник.

– Я подумал, чашечка чаю не повредила бы Джил, – заботливо сказал он. – Джу, ты как?

– Не хочу, спасибо.

Мне казалось, что чай после спиртного – это излишество. Пусть я и пренебрегла перечным шнапсом, так как не хотела заблевать всю улицу на пути домой, зато изрядно побаловалась шампанским.

– Ах, Крис, ты просто ангел, – с благодарностью сказала Джил. – Я бы и впрямь не отказалась от чашечки чаю.