Вот еще любопытный эпизод на эту тему. В первую мировую войну был тяжело ранен один врач-хирург. Понимая, что шансов выжить у него почти нет, он дал обет, что если не умрет, то станет служить Богу. И выжил. И сдержал обет, став сельским священником. Во вторую мировую войну он ушел в партизаны и, как наиболее грамотный, стал начальником штаба партизанского отряда, но, поскольку были раненые и больные, пришлось ему вспомнить и свою первую профессию. И многих он спас.
На приеме в Кремле в честь отличившихся партизан он был представлен Сталину, которому рассказали его историю. Сталин поинтересовался, чем он будет заниматься после войны. Тот ответил, что вернется в свой приход. Сталину, видимо, хотелось обратить его к медицинской деятельности, и он сказал: «Эх, какого хирурга мы потеряли в вашем лице!» «А какого пастыря потеряла церковь в вашем лице, Иосиф Виссарионович!» — ответил поп-хирург-партизан.
Чуев Ф. С. 538
— Сталин был по природе своей человек не робкого десятка и очень любил людей талантливых и храбрых. Таких, как, скажем, Рокоссовский, — говорит Молотов.
В. Молотов.
Цит. по: Чуев Ф. С. 588
Сталин любил Константина Константиновича Рокоссовского, называл его «мой Багратион». И Белорусская операция 1944 года получила кодовое название «Операция Багратион» в честь не только П. И. Багратиона выдающегося полководца освободительной войны 1812 года, боевого сподвижника генерал-фельдмаршала М. И. Кутузова, но и в честь К. К. Рокоссовского.
Соловьев Б., Суходеев В. С. 123
Нарком высшей школы Кафтанов во время войны ведал научными разработками. Арестовали начальника минометного управления, с которым он контактировал. Кафтанов, знавший об этом аресте, на заседании Политбюро сказал Сталину, что четыре дня не может дозвониться до этого товарища, и добавил:
— Прошу вас, товарищ Сталин, наказать его!
— А где он? — спросил Сталин.
— У нас, — ответил Берия.
...Через некоторое время этот товарищ появился в дверях.
— Садитесь, а то мы вас заждались, — сказал Сталин.
Ванникова в войну внезапно освободили из заключения, привезли к Сталину, и тот назначил его наркомом. Ванников сказал:
— Завтра я явлюсь в наркомат, вчерашний зэк. Какой у меня будет авторитет среди подчиненных?
— О вашем авторитете мы позаботимся, — ответил Сталин. — Нашел время сидеть!
Утром, когда Ванников приехал на работу, на его столе лежала «Правда» с Указом о присвоении ему звания Героя Социалистического Труда.
Во время войны Сталин поручил Байбакову открытие новых нефтяных месторождений в довольно короткий срок. Когда Байбаков возразил, что это невозможно, Сталин ответил:
— Будет нефть — будет Байбаков, не будет нефти — не будет Байбакова!
Вскоре были открыты новые месторождения в Татарии и Башкирии.
Чуев Ф. С. 535–536, 534
В результате наступательной операции советские войска вышли к Балтийскому морю, и командующий генерал Баграмян решил порадовать Сталина, послав ему бутылку балтийской воды. Но пока эта бутылка добиралась до Кремля, немцам удалось отбить плацдарм и потеснить наши войска с побережья. Сталин уже знал об этом и, когда ему вручили бутылку, сказал:
— Верните ее товарищу Баграмяну, пусть он ее выльет в Балтийское море!
Во время войны маршал Шапошников болел и попросил освободить его от поста начальника Генерального штаба. Сталин сказал ему:
— Борис Михайлович, работайте только четыре часа в сутки, а все остальное время лежите дома и думайте, думайте, думайте...
Чуев Ф. С. 90, 69
Фронтовик Л. Д. Петров, друживший с зятем Молотова, рассказывал мне, как во время войны в Автономную Республику немцев Поволжья наши выбросили десант, переодетый в фашистскую форму. «Своих» встретили как своих — ожидали...
Решением Государственного Комитета Обороны все это автономное национальное образование выселили, а десантная часть получила звание гвардейской.
Я не знаю, чтобы переселенные немцы так возмущались своей судьбой, как, скажем, чеченцы или крымские татары.
На юбилее Расула Гамзатова в 1993 году я сидел в президиуме рядом с Джохаром Дудаевым и слышал, как он с гордостью сообщил, что во время войны чеченцы поднесли Гитлеру белого коня. А ведь раньше отрицали!
Чуев Ф. С. 536
Воспоминания о представителях Ставки, невольно воспроизводят в памяти вопрос, неоднократно задаваемый мне в последнее время некоторыми военными историками: выезжал ли на фронты И. В. Сталин?
Мне известна лишь одна его поездка. Это было в первых числах августа 1943 года в период подготовки Смоленской операции. Тогда Главнокомандующий побывал на командных пунктах Западного и Калининского фронтов, где и состоялась его встреча с командующими этими фронтами генералами армии В. Д. Соколовским и А. И. Еременко. Поездка заняла двое суток. О других выездах на фронт Сталина мне ничего неизвестно. Думаю, что их и не было. Да, собственно, характер деятельности Верховного Главнокомандующего не требовал таких выездов. Ставка ежедневно получала обширную и разнообразную информацию о положении на фронтах, о боевой обстановке, о состоянии советских войск, их морально-боевых качествах, о деятельности командующих фронтами и армиями, а также данные о противнике. Все это позволяло Верховному Главнокомандующему точно знать ход вооруженной борьбы на каждый день и принимать правильные решения. Кроме того, он ежедневно держал связь с представителями Ставки на фронтах и с командующими фронтами и другими военачальниками.
Василевский A. С. 131
Я среди прочих вопросов задал вопрос о том, приходило ли ему [И. Коневу] как командующему фронтом когда-нибудь в голову, почему Сталин не бывает на фронтах, не посещает фронты, ставил ли он внутренне когда-нибудь это лыко в строку Сталину. Он наотрез сказал, что нет, он об этом никогда не думал, верней, никогда не ощущал как необходимость приездов Сталина на фронт и поэтому и не ждал их и не ставил в упрек Сталину то, что он этого не делает. В этом не было никакой нужды. Находясь в Москве, в Ставке Верховного главнокомандования, Сталин был именно в том месте, где он и должен был находиться, откуда он мог управлять всем, чем ему должно было управлять. Он не был человеком поля боя, он неважно разбирался в топографии, не чувствовал ее. Он воспринимал географию, большие категории, крупные населенные пункты, общую стратегическую обстановку, и, для того чтобы разбираться в этих вопросах, руководить, исходя из этого, ему не было никакой необходимости выезжать на фронт.
Симонов К. С. 510
Во время войны т. Сталин выезжал на фронт, но я его не сопровождал из конспиративных соображений. Считалось, что если Власик в Москве, то и Сталин в Москве.
Н. Власик.
Цит. по: Логинов В. С. 128
В середине ноября (1941) в сопровождении Хрусталева, Кириллина, Тукова, Круташова по Волоколамскому шоссе в полдень Сталин прибыл в село Ленино-Лупиха. Остановил машину около пятистенной избы, на крыльце которой висел небольшой белый флажок с красным крестом. В госпитале находились раненые, только что вышедшие из боев. Когда появился Сталин, они не могли поверить своим глазам.
Сперва он беседовал стоя, потом сел на табуретку и придвинулся к бойцу, лежащему на койке. Сталин интересовался, чем сильны немецкие солдаты и офицеры, какие у них слабые стороны. Ему охотно отвечали, что противник еще очень силен, хотя уже не тот — боевой дух прихватило первыми морозами. Сейчас бы самое время ударить! Сталин просил еще немного потерпеть, пока измотают немцев, и намекнул, что хватит силенок для наступления. Покинули мы госпиталь, когда уже вечерело. Пошел снежок, и подул ветер. За околицей Сталин внимательно осмотрел окрестности. И Митрюхин погнал домой.
