— Желаю узнать о своей судьбе!
Фрейлина склонилась в «большом реверансе» и прошептала:
— Мне мало что открыто. Простите, Ваше Высочество!
— Скажите, что знаете! — 13-летняя повелительница плюхнулась на диван, поджав губы. Потом вскинула на фрейлину темные глазищи и милостиво произнесла, указав пальчиком на кресло: — Вы тоже можете сесть!
Баронесса Буксгевден присела.
— Начинайте! — капризно приказала великая княжна и осеклась…
Фрейлина, раскрыв глаза, словно лунатичка, начала раскачиваться в кресле. Голова ее как-то странно подрагивала, губы шевелились, но слов не было. Испугавшаяся княжна хотела позвать на помощь, но страх сковал ее. А фрейлина вдруг заговорила, но голос ее стал грубым, резким и совершенно непочтительным.
— Кто хотел пророчества, тот его и получит! Не о замужестве речь идет, а о власти. Пожар войны настигает Россию. И ни маленький, ни чистая, ни постоянный не спасут страны. Спасет только защитник. Но и его не минуют беды. Вижу руку предавшую. Вижу тьму императорских ночей и вечную загадку… — Голос предсказательницы возвысился. — Рок ведет в Таганрог. А там в ночь — грехи прочь!
Пророчица задышала тяжело и прерывисто. Закашлялась. Ее голова перестала трястись, а тело ходить ходуном. Взгляд обрел фокус.
— Воды! — выдохнула она.
И княжна, забыв про свой капризный норов, вскочила и послушно стала наливать в хрустальный стакан воду из граненого кувшина. Поднесла к губам фрейлины и стала поить, расплескивая струйки на платье. Предсказательница все еще тяжело дышала, но уже приходила в себя.
— Простите, Ваше Высочество! — прошептала она, стискивая тонкими пальцами виски. — ЭТО накатывает на меня внезапно… Я не могу контролировать…
Ошарашенная и испуганная княжна наконец опомнилась и вызвала служанку. Та повела баронессу Буксгевден в апартаменты фрейлин.
Конечно, тогда еще ни княжна Екатерина Павловна да и никто другой не знали, что уже спустя несколько лет баронесса Буксгевден, к тому времени ставшая по мужу Татариновой, прослывет известнейшей в Петербурге пророчицей. В ее казенную квартиру, расположенную в Михайловском замке, который царская семья покинет после убийства императора Павла, будут ездить тайно, но постоянно многие представители знати. Пророчествуя другим, Екатерина Филипповна и сама станет искать «высшую правду». Вступит в запрещенную секту хлыстов, потом покинет ее, не найдя у фанатиков ни смысла, ни ответов на сокровенные вопросы.
Но юная княжна Екатерина Павловна ничего того, что будет впоследствии, уже не узнает. Она уйдет из жизни в 30 лет — в 1818 году.
Но пока ей только тринадцать. Она уже понимает, что свадьба с принцем Евгением Вюртембергским вряд ли состоится. И Бог с ней — решительно думает княжна. Фрейлина оказалась права — не о замужестве хотела услышать Екатерина Павловна, а о власти. Правила же когда-то ее бабка — Екатерина. И, между прочим, стала Великой. Разве Катенька не может стать такой же? Недаром же отец, Павел Петрович, частенько заговаривает теперь о том, что теряет надежду на сыновей…
Одно не ясно: кто такие — «маленький, чистая и постоянный», о которых говорила ей фрейлина. Но спустя какое-то время княжна находит книгу о толковании греческих имен. И что оказывается?! Ее имя — Екатерина — означает по-гречески — чистая, имя отца — Павел — маленький, брата Константина — постоянный. А вот имя старшего брата Александра означает защитник. Выходит, вот о ком говорила предсказательница. Ни Павел, ни Екатерина, ни Константин не спасут Россию. И только Александр защитит. Значит, именно он, старший сын Павла, и станет править.
С тех пор княжна Екатерина Павловна оставила свои притязания на трон. Может быть, она помудрела и взглянула на жизнь взрослыми глазами — не ей, девочке, тягаться с наследниками-братьями. Может, сама сцена пророчества произвела на княжну неизгладимое впечатление и, напугав, заставила поверить предсказанию. Одно известно доподлинно — княжна стала относиться к Александру с еще большей детской любовью, видя в старшем брате надежду и опору. И еще она, не сдержавшись, рассказала ему о пророчестве.
Александр был мистически настроенным юношей. Но предсказанию какой-то там фрейлины не поверил. Конечно, отлично, что именно он — защитник России. Но дальше — что за страсти египетские?! Рука, предавшая… Тьма ночей… Злой рог — Таганрог… Это уж вообще вирши какие-то! Нет уж — увольте…
Жизнь летела. Времена были крутые и зловещие. Император Наполеон победным шагом продвигался по России. О том, что именно он, Александр I, стал защитником России, думать было некогда. Надо было спасать страну. Александр сделал ставку на полководческий талант Кутузова. И оказался прав. Как сказала впоследствии народная поговорка:
«Пришел Кутузов бить французов».
Потом было много дел по переустройству Европы. Русский император старался, чтобы новый порядок шел на пользу его стране. Потом начались разные внутренние, как говаривал Александр, «домашние реформы». Некогда было вздохнуть спокойно, не то что вспоминать какое-то пророчество. И только один раз оно все же напомнило о себе — когда в 1818 году скончалась обожаемая сестрица Екатерина Павловна.
Стоя на ее похоронах, Александр вдруг зарыдал навзрыд и понял: жизнь скоротечна. По меркам Вселенной человеческое бытие — секунда, а может, и того меньше. И вот за эту секунду человек ухитряется набрать столько грехов, что и не перечислишь! Как сказала когда-то еще 13-летней сестрице ее фрейлина: тьма ночей и тьма грехов. Или она сказала как-то по-иному? Но смысл — тот же. И все грехи наши тяжкие…
Покаяние
Прошло 7 лет. Сентябрьской ночью 1825 года император всероссийский Александр Павлович неожиданно выехал из Петербурга — один, без свиты, в промозглый холод ночных дорог. Император давно уже вел практически ночную жизнь. И, сам не зная отчего, постоянно повторял: у меня тьма ночей. И придворные гадали: то ли повелитель имеет в виду, что ночей у него бессчетное количество, то есть — тьма неисчислимая, то ли по ночам его раздражает темнота, и потому во всех императорских дворцах всегда горело множество свечей, фонарей, факелов. Все понимали: император не любит и страшится темноты.
В пятом часу утра его карета подъехала к воротам Александро-Невской лавры. Митрополит Серафим, видно извещенный о визите, провел царственного гостя в собор на службу. И вдруг Александр пал на колени и произнес:
— Положите мне Евангелие на голову и служите отпевание!
Монахи в ужасе зашептались:
— Как можно отпевать живого-здорового?!
Но Серафим сверкнул на них огненным глазом, и все смолкли. Впрочем, монастырские братья и так поняли: Александр приехал каяться.
Лежа на каменном полу собора, император закрыл глаза. Но все равно перед его мысленным взором замелькали ужасные картины, не забывающиеся никогда: в его покои вбегают заговорщики, только что удушившие его царственного родителя Павла I. Он видит перекошенные злодейством лица, слышит путаные объяснения. Зверье! А ведь накануне они клялись в бескровности переворота.
— Вы же обещали не посягать на его жизнь! — в ужасе кричит юный Александр.
Но только романтическая юность верит в России обещаниям!..
Александру вдруг вспоминается, как его отец, едва придя к власти после смерти своей матери Екатерины Великой, заставил его, тогда еще цесаревича Александра, подписать текст присяги. Но, когда Александр взял в руку перо, Павел вдруг подбежал к нему, выхватил лист и начал что-то лихорадочно дописывать в конце. Потом вернул текст присяги сыну, и тот прочел: «И еще клянусь не посягать на жизнь государя и родителя моего».
Так что же это?! Выходит, Павел уже тогда подозревал, а точнее — ЗНАЛ, что сын станет участвовать в его убийстве. Пусть не впрямую, пусть только косвенно. Но он позволит убить. А значит, станет клятвопреступником…
Александр вдруг вспомнил пророчество, которому никогда не верил. Сестрица Екатерина, еще будучи девочкой, велела фрейлине мадемуазель Буксгевден, которая славилась даром пророчицы, предсказать судьбу. И гадалка сказала, что у защитника России будет рука предавшая. А ведь так и вышло. Александр победил Наполеона. Но к тому времени его рука уже была клятвопреступницей…
