ничего вокруг. Вселенское горе овладело им и ослепило разум.
— Чайка, вернись, Чайка, — молили губы. А зубы кусали их, наказывая за то, что
они осмелились произнести ее имя.
Женщина замерла, с ужасом глядя на безутешно рыдающего сына, обессилено
опустилась на табурет. Сердце заболело по-настоящему, страх за родное дитя и
жалость к нему сжали сердце немотой отчаянья.
Помочь бы, да не знаешь чем…
Бэф вышел на охоту лично, оставив в замке гостя и Майгра.
Лайко взяли первым. Таузин, погорячившись, значительно изуродовал его. Но с
точки зрения других Варн, не настолько и сильно, в зависимости от того, с какой
стороны смотреть — в фас или в профиль. Да, и какая разница мертвому-то? А жить
ему оставалось до встречи с вожаками разгневанных кланов не более.
Изгоя швырнули к ногам Дейнгрина. Оставив сестер дома, братья-варн вновь взмыли
в небо, устремились в город за вторым Варн.
Лесс же встретить и не надеялись, ведь встретить ее, значит, убить, как и этих
изгоев. Сестра больше не узнает своих, отвергнет и будет считать врагами,
зашедшими на ее территорию. Останется лишь одно — убрать ее, чтоб выжить самим…
Но Бэф, чутко вслушиваясь и вглядываясь в темноту еще надеялся и верил, что Лесс
не забыла его, несмотря ни на что, и жива, и они встретятся. Он сможет вернуть
ее, исправить случившееся, залечить любую рану, согреть и спасти даже от себя
самой. И все будет, как было.
— Лесс, — пустил он тихий голос зова по ветру, маня подругу в свои объятья.
Урва, уловив шепот вожака, потянул ноздрями: в хладные нити ветра вплелось
теплое дыхание безграничной, светлой, как солнечный луч, любви…
Ах, как голодно, как хочется глотнуть нектара, лизнуть сочную каплю, но окрик
родича по имени Игнат зовет обратно.
Лесс застонала, опустилась на крышу перекрытия меж домами и нерешительно
оглянулась. Ее звали и ждали дома, но ее манила ночь. Нет, обман брата ее не
задел, лишь слегка удивил: хотел сделать своей подружкой, сказал бы прямо. Но,
видимо, для этого нужно было назваться мужем…
Какая разница? Ветер донес до Лесс запах нектара, совсем свежего, но далекого,
как чей-то шепот, бродящий в ночи. Она нерешительно замялась — ее тянуло в
сторону от дома, и противиться голоду и инстинкту не было сил. Ничего, она
насытится и принесет брату каплю нектара в лепестке ногтя и все будет хорошо, он
простит, что она ушла одна, не спросясь, не сказав. Она ведь не долго…
Да, у нее странная родня, но главное, что она есть.
Лесс вспорхнула с крыши и полетела на запах.
От запаха нектара в голове Лесс помутилось. Она неуклюже приземлилась на поляну
и предостерегающе зашипела, раздраженная присутствием чужака.
Варн оторвался от жертвы и, оглядев Лесс, ухмыльнулся. Еще бы — он был сильным,
мощным и неухоженным. Космы свалявшихся волос, простоватое лицо, неопрятная
одежда.
— Ты на моей территории, — прошипела Лесс, претендуя на нектар и не смея
подойти ближе. Взгляд уже оценивал второго человека, лежащего у ног Варн. С
первым ясно — использован.
— Н-да? М-м-м, — хохотнул незнакомец, вылизывая ноготь, и вдруг резким
движением сломал позвоночник человеку, откинул в кусты.
Лесс обиженно рыкнула: придется искать другую жертву. Нектар мертвых может
привлекать лишь падальщиков, а она гордая Варн! Но тот, что на земле, еще жив. А
если попытаться отобрать его?
— Так чем же ты пометила свою территорию? — повернулся к ней чужак,
насытившись, — или у тебя есть дружок? А ты ничего… была б постарше, а так —
возни с вами сопляками больше, чем толку.
Лесс раздула ноздри, выпрямляясь — этот хам ей все больше не нравился, а голод
увеличивал раздражение, вплетая в него ноты ярости.
— У тебя настолько отвратительное воспитание, насколько отвратительны манеры и
рожа, — прошипела она, расправляя коготки.
— Ох-хо-хо! — расхохотался Варн, — да ты никак поучить меня решила, деточка?
Ох-хо!
Лесс предупреждающе зашипела:
— Хочешь забрать этого? — понял чужак и, ткнув пальцем в тело у своих ног,
оскалился. — Попробуй взять.
Лесс приняла приглашение и ринулась в бой: когти с маху вошли в горло Варн. Тот
удивлено взревел и вскрыл ударом мышцы на ребрах Лесс. Та взвыв, вскочила ему на
спину и, сомкнув зубы на шее, вгрызлась в теплую плоть, заработала ногтями, как
ножами, вспарывая ими мышцы чужака, калеча внутренности, разрывая сухожилия.
Дикарь не ожидал подобной прыти и ревел, взлетая и падая, метался в надеже
стряхнуть противницу, раздавить, убить. Ногти резали ее, руки били с чавканьем
врезаясь в тело, но Лесс рыча продолжала рвать чужака на части, не обращая
внимания на его маневры.
Он взлетел и впечатал Варн в дерево, стек по стволу, ломая ветви ее спиной. Лесс
удержалась, схватила врага за волосы, запрокинула ему голову и, одним движением
вскрыв трахею, артерию, впечатала ногти в глазницы. Противники рухнули на землю.
Чужак застонал, когда Лесс неуклюже выбралась из-под его туши. Тяжело дыша,
посмотрела на его физиономию и прошипела, пнув в бок:
- `Чем метила, чем метила'? Тобой, дорогой!
Сплюнула в траву чужую кровь, обтерла губы и, шатаясь от усталости, пошла к
оставленному человеку. Тот был жив, спал глубоким сном, не ведая, что потерял
товарища по ночным прогулкам в парке.
Лесс села рядом и принялась, урча от удовольствия, изымать нектар и поглощать,
жадно глотая. И не слышала, не видела, что делается вокруг. Да и зачем смотреть
и слушать, если нектар добыт, охота удалась, и будут сыты и она, и ее брат, и их
мать. Все остальное не важно.
Она почувствовала появление еще одного чужака за своей спиной, но не повернулась,
пока не долизала ноготок и не убрала голову человека со своих ног. Лениво встала
и, потягиваясь, повернулась: что-то многовато вас сегодня бродит — мурлыкнула
сыто.
Незнакомец шагнул на просвет меж деревьев и благоразумно замер на краю поляны.
— Привет, — прошептал, приветливо улыбаясь. Лесс склонила голову на бок, с
интересом рассматривая его. Нашла привлекательным, не чета первому, и улыбнулась
в ответ:
— Привет, Варн. Тебя как зовут?
— Бэфросиаст, — прищурился тот. Лесс отчего-то стало радостно. Она рассмеялась:
— А меня, а меня, я не знаю, но у меня есть муж, и он знает.
— Муж? — протянул мужчина, не переставая улыбаться. — Как интересно…
Познакомишь?
