Что ж, Учитель, ветра мне не помогли. Да и не помогают они бескрылым.

Нежити было очень много.

Сначала я отстреливалась огненными шарами, сжигая тварей в пепел, но моя магия, и так с не шибко большим потенциалом, да еще и не восстановившаяся после заклинания доверия, быстро иссякла.

Пришлось доставать меч, тревожно заблестевший на солнце.

Нежить это нисколько не волновало. Они налетали по одному, обрекая себя на верную смерть от огня, а потом на возможность быть разрубленными на куски. И было ощущение, что они сознательно наслаждаются бессильными потугами жертвы, зная, что она все равно никуда не уйдет. Сколько я еще смогу убить? Десяток, два, три? Твари налетали с разных сторон, сбивая меня с толку и заставляя бестолково взмахивать мечом. Из-за этого я теряла лишние силы и выгодную позицию.

Отшвырнув очередную тварь я быстрее отскочила в подальше от края и ощерилась:

— Все равно не достанете, гады! Вот тебе… и тебе вот! В очередь, в очередь! — Меч удлинился, пытаясь достать летавших тварей. — Все равно выживу, потому что я живая, а вы тупые мозглюки нет! Гады! Уроды! Мерзкие отродья!

Нежить ответила мне вибрирующем воем. Обладая зачатками разума, она могла понять оскорбления. От трех тварей, нападавших с разных сторон отбиться было гораздо тяжелее.

— Да куда ж вы прете, уроды!.. Получайте, твари! На! Нравится? Не нравится? Да на тебя я даже огненного шара не пожалею, такая красавица!

Огромные зубы лязгнули совсем близко, и рассыпались пеплом. Я отступила еще дальше в тень утеса. Может быть меньше свободы движений, зато меньше возможность подскользнуться на осклизлых краях уступа, щедро политых зеленой дрянью.

— Врешь, не достанешь! У-у… Козлина, куда прешь?! Не видишь, ты мне не нравишься?!

В сердце к доблестному рыцарю Эд'хе потихоньку начал просачиваться страх. Уменьшения количества нежити я не наблюдала вообще, хотя и отправила в пропасть не один десяток тварей. Наверно я впервые почувствовала, что такое безвыходная ситуация.

Одна. Против сотен враждебных мне тварей. С закончившейся магией и иссякающими силами.

— Достали! — еще один удар меча снес ломанное крыло нежити. Та попыталась зацепиться за край уступа, но я с силой пнула ее в безглазый череп и она с воем полетела вниз. Я отогнала еще трех, прежде чем заметила, что отрубленное крыло, валявшееся рядом, конвульсивно дергаясь, пытается ко мне поползти. Волна отвращения затопила меня с головой, отчего я, с силой отшвырнула его прочь, вниз.

Отчаяние потихоньку подобралось и вдруг молотом бухнуло по голове. Ведь впереди меня ждала милая участь в виде дележки одной меня между всеми этими… существами.

Я ведь даже защиту поставить не могу, ее тут же пробьют! Да и сил нет…

Еще одно существо полетело вниз, обрызгав напоследок мне лицо зеленой жижей.

Это было последней каплей.

" Хнэт! Хнэт! Хнэт! Хнэт! Хнэт! Не хочу помирать!!! Не хочу!!!"

Свободной рукой я потянулась к шее и схватила всю горсть амулетов, висевших у меня на шее

Тварь как будто в замедленном темпе летела ко мне. Я замахнулась мечом.

Сила пришла внезапно. Огромная, разрывающая меня сила до верхов заполнила весь резерв и выплеснулась наружу. Сверкавшим молниями куполом разошлась вокруг меня.

Вой нежити усилился, а потом исчез.

Вместо него я услышала грохот сверху.

А потом наступила темнота.

Сзади послышался громкий многоголосый вой и оглушительный грохот. Ворон, скакавший спереди, решительно повернул Ветра назад.

— Стой, дурак! — Ирбис перегородила ему путь.

— Пропусти.

— Нет. Тебе туда нельзя.

— Ирбис, — мужчина тяжело посмотрел на сестру. — Неужели ты думаешь, что со мной, со мной! Что-то может случиться?! Не дури.

— Я поеду с тобой!

— Еще чего не хватало!

— Поеду!

— Нет, Ирбис. С тобой то как раз много что может случиться!

— Давайте так. — Шакал флегматично прервал начавшуюся было ссору. — Вы едете за Айри, а я нахожу пещеру и готовлю еду. И Стальную возьму с собой, чтоб не путалась.

Оборотень попыталась что-то возразить, но Ворон молча тронул дакета и Снежинка сама ушла с дороги. Ирбис тяжело вздохнула и последовала за братом.

Тишина, встретившая их, резала уши после того бедлама, который тут был около двух часов назад. Там, где они оставили Айри, уступ перегораживала большая куча снега с маленькими вкраплениями камней. Ирбис, ехавшая сзади, заметила как напряглась спина брата, увидевшего это.

— Что она тут натворила?! — Ахнул он и соскочил с коня. Камни на краях уступа были скользкими ри зеленого подобия крови нежити, но самой ее не наблюдалось. А в ущелье все скрывал милосердный туман. Ворон посмотрел в ущелье несколько мгновений, а потом начал решительно раздеваться.

— Ты что делаешь? — Ахнула оборотень.

— Стой здесь, никуда не отходи.

— Ворон, ты что…

— Превращаюсь, что, не видно? — огрызнулся золотокожий. Нательная рубашка легла Ирбис на руки. Кожа Ворона вспыхнула ярким золотом, потом чернотой и… за спиной материализовались огромные черные крылья.

"Совсем черные" подумалось Ирбис.

— Стой тут, никуда не шагом.

— Тебя могут почуять!… - но Ворон уже распахнул свои черные полотнища и спланировал вниз.

Несколько минут показались Ирбис вечностью, но, брат снова опустился на камень уступа, меняя ипостась.

— Что там? — жадно спросила девушка.

— Айри нет. Нежити всего несколько тел. Будем надеяться, что она в завале, а не под водой. — Процедил Ворон сквозь зубы и, быстро одевшись, начал отбрасывать снег в ущелье. Им еще надо было найти в снегу, завалившему около десяти метров дороги, фигурку девушки. И они очень надеялись, что живой.

Разгребать снег оказалось занятием совсем не легким. Они отгребали и сбрасывали снег в ущелье, отвоевывая у маленькой лавины сантиметр за сантиметром. Медленно, но верно, завал начал сужаться.

— Вот она! — Воскликнула Ирбис, сосредоточенно вырывая из снега кисть в кожаной перчатке. Вскоре вся девушка была выкопана. Видимо, она успела закрыть лицо руками и так и осталась в странной скрюченной позе.

— Жива. — облегченно вздохнул Ворон, прощупывая пульс.

Снег и холод работают быстро. За то время, которое Ворони Ирбис потратили, чтобы раскопать девушку, она вся побелела. Припорошенные снегом волосы застыли в странную, взбаламученную прическу, заиндевели ресницы, посинели руки и лицо. Она дышала, но уже как-то угасающе, через раз.

— Сейчас мы ее согреем. — Пробормотал Ворон. — Помоги мне.

— Что ты собираешься делать?

Брат ее не слушал. Он расстегнул на себе все куртки и рубашки вплоть до золотистой груди. Потом раздел бесчувственную девушку, оставив на ней только нательную рубашку, перчатки и штаны с сапогами. Благо, кожаная куртка не дала влаге проникнуть внутрь и рубашка была сухая. Ворон посадил ее в седло к Ветру и сел сзади.

— Соберешь вещи, Ирбис? Кожанку только дай. И плащ

Ворон взял у сестры куртку и накрыл ею девушку, затем закутал ее в свой роскошный плащ, подбитый мехом.

— Не замерзнешь? — Усомнилась Ирбис. — Уверен, что ей так теплее будет?

— Я-то точно не замерзну. Для меня это не холод.

— Хм.

— А Айри так точно теплее будет. Это я ей обеспечу. — Проигнорировал золотокожий. — Поехали, нам еще надо до Шакала доехать.

Ирбис быстро раскидала вещи по перекидным сумкам и вспрыгнула на Снежинку. Девушка поехала первой, и Ветер послушно поплелся вслед за белым хвостом.

Ворон обнял Айри, что б не упала и закрыл глаза.

Кожа тут же вспыхнула золотом.

Сердце… слишком медленно. Быстрее. Вот так. Тепло… больше, еще больше. Кровь побежала быстрее… еще быстрее. Немного подправить работу желудка, пробежаться по мышцам. Так лучше.

Золото потухло. Ворон открыл глаза.

Айри, по сравнению с ним была совсем холодной. Щеки ярко белели на фоне рыжих волос.

— Совсем белые… потерпи немного, скоро в пещеру приедем, тебя согреем. И разотрем все, и укутаем, согреешься. Будем стоять, пока не поправишься, и пусть трижды у меня время выйдет, плевать! Я не хороший, не думай, я плохой. Но будь я крылья сломаю, если этот непонятный артефакт стоит того, что мы ради него сделали! И о чем я думал… Хотя нет, о чем я думал, я помню. Проблема только в том, что я так уже е думаю…