Тем не менее, еще две мили она опережала Перри, чему помогло одно обстоятельство. Два раза, когда Перегрин чуть было ее не обогнал, ему помешал какой-то ехавший навстречу экипаж, благодаря чему Джудит опять набрала скорость. Преимущество у Джудит стало явным перед Красной Горкой, потому что тут Перри, в силу своей привычки слишком торопить лошадей на ровной местности, был вынужден перейти перед подът емом на тихий шаг.

За Красной Горкой дорога запетляла по многочисленным невысоким холмам и спускам, расположенным на Эрлсвидском Пустыре. И тут перед взором мисс Тэвернер развернулись такие великолепные сельские виды, что она почти забыла, что собиралась добраться до Хорлея раньше брата, а стала просто восхищенно взирать на окружавшую ее красоту.

Они приближались к концу своей долгой гонки. Лошади Джудит, никогда не ездившие все вместе, стали выбиваться из сил. Джудит слегка удивилась, что Перри не предпринял новой попытки ее обогнать, но потом она решила, что все эти спуски и подъемы ему просто не по душе.

– Хозяин дает своим лошадям отдохнуть, мисс, – заметил Джадсон, – Хинксон должен ему сказать, где удобнее это сделать. Я буду не я, если он не сократит разрыв между вами у Сальфордской заставы.

– А сколько еще до Хорлея? – спросила мисс Тэвернер.

– Теперь уже не больше пары миль, мисс, и все время вниз с горы.

Джудит улыбнулась.

– Перри еще может упустить свой шанс.

Через одинокий пустырь дорога долго и постепенно спускалась в сторону Уэльда, проходя мимо Петриджс-кого леса и Сэлфорда. Лошади Джудит ускорили шаг и примерно четверть мили Перегрин не мог ее догнать. Но как раз в тот момент, когда мисс Тэвернер вновь и вполне резонно подумала, что сумеет удержать свое первенство, ее боковой коренник захромал, что дало возможность Перегрину вырваться вперед, подняв целый клуб пыли.

Джудит не оставалось ничего другого, как на умеренной скорости поехать вслед за братом. К тому времени как ее двуколка остановилась в Хорлее перед гостиницей «Чеккер», Перегрин уже успел сменить свою упряжку и снова тронуться в путь. Как раз когда мисс Тэвернер въехала в гостиный двор, конюхи отводили его только что смененных лошадей. Джудит даже заметила, как в конце улицы мелькнул и исчез откидной задок экипажа Перри. Увидев, как в гостиницу входит официант, неся на подносе пустую пивную кружку, Джудит поняла, что у брата хватило времени даже на то, чтобы подкрепиться.

Гостиница стояла на полпути и была забита до отказа конюхами. Когда отводили лошадей от экипажа мисс Тэвернер, въехала почтовая карета, направлявшаяся в Лондон. Она рповестила о своем прибытии тремя долгими сигналами рожка. Где-то в конюшнях прозвенел колокольчик. Выкрикнули новую смену почтальонов, и почти перед самым выездом почтового дилижанса они уже заняли свои места.

В большой двор гостиницы, помимо почтового дилижанса, въехало еще несколько частных карет. Была здесь и почтовая карета, в которой восседали миловидная дама и некий джентльмен, с большим любопытством рассматривающий мисс Тэвернер. Был еще один молодой человек в кабриолете, который, по-видимому, приехал откуда-то из соседних мест. Он несколько минут, не скрывая любопытства, разглядывал мисс Тэвернер, а потом стал продвигаться к ее двуколке. Однако она смерила его таким ледяным взглядом, что он сразу же передумал и начал вместо этого браниться с одним из конников. Джудит послала слугу принести ей бокал лимонада. Но, увидев, что ее персона вызвала такой большой интерес, теперь об этом лимонаде пожалела. Ей захотелось сразу же уехать, пусть с пересохшим горлом, но не оставаться в этом дворе под наглыми взорами любопытных зевак. Она почувствовала себя как-то неуютно и даже подумала, что ей и вовсе не стоило пускаться в такую авантюру. Мисс Тэвернер впервые стала осознавать, насколько нарушало приличия то, что она восседает на козлах мужской двуколки и что возле нее никого, кроме грума, нет. И все это происходит на самой шумной магистрали во всей Южной Англии! Тут она заметила очень малорослого ливрейного грума, который, по-видимому, соскочил с только что въехавшего элегантного тильбюри, запряженного парой серых лошадей. С одного бока тильбюри небрежно свисал дорожный плащ его хозяина, подбитый пурпурной подкладкой. Грум оглядел Джудит сверху вниз; не скрывая своего сильного отвращения, он демонстративно ткнул в бок одного из конюхов и что-то ему сказал, прикрывая рот рукой. После чего оба громко захихикали. Но как раз в этот момент из дверей гостиницы вышел во двор худой, мрачного вида и явно косолапый джентльмен. С лица грума мгновенно слетела ухмылка, и он вытянулся перед джентльменом по стойке смирно. Натягивая на руки перчатки, джентльмен захромал к своему тильбюри. Он заметил мисс Тэвернер и оглядел ее с ног до головы так, что она вспыхнула. После этого он пожал плечами, забрался в свой экипаж и уехал.

– Это граф Барриморский, мисс, – проявил инициативу Джадсон – Они его зовут Хромая Заслонка.

К этому времени Джудит уже впрягли свежих лошадей и принесли лимонад. Мисс Тэвернер дала лошадям знак трогаться, и ее двуколка выехала со двора гостиницы.

Тильбюри уже исчез из вида, что очень обрадовало Джудит, и, если можно было верить словам Джадсона, им не стоило опасаться дальнейшей встречи с его хозяином.

Теперь у мисс Тэвернер была упряжка быстрых коричневых лошадок. Вскоре она отлично ощутила разницу между этими крепкими, быстроногими лошадьми и теми плохо подходившими друг к другу четырьмя жалкими клячами, которыми она была вынуждена править на втором этапе гонки. Казалось, дорожные столбы проносились мимо с бешеной скоростью. А поскольку дорога была прекрасно отремонтирована, да к тому же Джадсон знал на ней каждый дюйм, Джудит удалось нагнать потерянное ранее время, и она добралась до Кроулея чуть позже брата. Перри же попал в затруднение, наскочив на фермерский фургон на самой узкой части дороги у гостиницы Джорджа.

После Кроулея, до самого кабачка «Гороховая похлебка», дорога все время поднималась вверх. Здесь транспорта было немного. Если не считать случайной остановки, когда один из коренников испугался курицы, которая с громким кудахтаньем поспешно перебежала им дорогу, две следующие мили пути они проехали безо всяких инцидентов. Единственный, кого они сначала обогнали, а потом оставили позади, был некий человек, ехавший в фаэтоне с тремя запасными лошадьми. Он очень сосредоточенно смотрел на дорогу, а потом бегло взглянул на проезжавшую мимо мисс Тэвернер и сильно хлестнул свою упряжку, напрасно пытаясь сравняться с ее двуколкой. В конце концов, не каждый же день по Брайтонской дороге скачет в двуколке с запасными лошадьми златокудрая красавица!

Но вскоре фаэтон остался далеко позади, и мисс Тэвернер добралась до «Гороховой похлебки». Она была уверена, что намного опередила брата. Справа от гостиницы «Черный лебедь» была застава для сбора пошлины. Она открывала проезд на дорогу к Хоршему. Слева же тянулись великолепные березовые и ореховые рощи Тильгейтского леса. В любое другое время мисс Тэвернер не выдержала бы искушения и бросила вожжи. Но сейчас все ее помыслы были сосредоточены на том, чтобы перегнать Перегрина. И потому она проехала мимо леса и только мельком взглянула на него, невольно вскрикнув от восхищения. Потом, примерно через полмили, она, к своему огромному удовлетворению, заметила тильбюри Перри, ехавшего всего в нескольких сотнях ярдов впереди.

Джудит до этого не так сильно гнала своих передних лошадей, но теперь она дала им полную волю. Один раз Перегрин обернулся и, посмотрев через плечо назад, подстегнул свою упряжку. На каком-то прямом отрезке дороги обе двуколки проехали почти рядом, причем шедшая второй медленно нагоняла первую. Впереди показался крутой спуск. Перегрин преодолел его галопом, потерял при этом управление упряжкой, и наружные колеса его экипажа врезались в дорожную насыпь. Джудит увидела, как Хинксон спрыгнул на землю и побежал к головной части упряжки. Мимо ее глаз быстро промелькнула картина суматохи и беспорядка, которыми так часто заканчивались многие поездки Перегрина. А затем она промчалась мимо брата, который кнутом очерчивал в воздухе над своею головою триумфальные круги.