— Это билетик в кино, Мила.
На лице Янсен сияла благодарная улыбка. Такого щедрого подарка она от только что обретенного деда не ожидала.
— На Бэтмэна? Или на Третьего Шрека? На Человека-паука? — перечисляла любимые фильмы Милагрес Янсен.
— Тебе решать, — мудрым голосом тихо сказал Кощей, протягивая картонку девочке. — Фильм, на который ты пройдешь по этому билету, станет для тебя судьбоносным. Так что, подумай, прежде чем предъявлять его контролерам кинозала. Ты сможешь использовать билет только один раз. Запомни это, милая! Если ты не уверена, лучше пойди и посмотри фильм за деньги. Но учти, чудо моего пригласительного действует только на те кино, которые ты еще не видела. Не торопись с выбором, потому что билетик не имеет срока годности.
Руки Милли задрожали, но она не выпустила подарка. Девочка мысленно решила для себя — она обязательно сходит в кино на тот фильм, просмотром которого она смогла бы гордиться перед сказочными родственниками: Кощеем и Ягой.
— И еще, — шепнул Бессмертный, — выбор должна сделать ты, пойти по зову своего сердца, а не пытаться угодить мне, маме или кому-то еще.
Девочка кивнула.
— Да, — Кощей отвернулся, словно ему было стыдно глядеть в залитые слезами зеленые глаза внучки, — мамка досталась тебе жадная, эгоистичная, коварная… но родителей не выбирают. Береги себя, ладно?
— Мы о ней позаботимся! Марго ее и пальцем не тронет! — торжественно пообещал Иван Дураков.
Как он собирался обеспечить безопасность Янсен, я не представлял. Оставалось только надеяться, что начальница на время притихнет, придумывая следующую ловушку. Арестовать Маргариту Иванову и обвинить ее в организации на нас покушения мы не могли. Нужны доказательства, а не слова сказочных персонажей, которые на поверку наврут — недорого возьмут. Найти бы какой документ или запись переговоров. Но это можно сделать лишь в большом мире в лучшем случае при содействии Шаулина.
Дворцовые интриги продолжаются, Неб, ты попал из огня да в полымя.
Помахав Кощею и Любаве из окна, мы попросили девушек-пассажирок закрыть люк, и я скомандовал Горынычу об отбытии.
— Следующая остановка — аэропорт Домодедово! — отчеканил змей, разгоняясь и взлетая.
Говор девиц в салоне доносился до нас. У одной из них нашлись гадальные карты, и спасенные красавицы кидали жребий, кому из них стать супругой московского программиста. При каждом раскладе получались разные ответы, и это еще больше подогревало интерес девушек.
— Чем я не Боинг! — орал Горыныч навстречу ветру, изрыгая из всех трех пастей огонь и клубы дыма.
Замок Кощея превратился в игрушечный домик, слева от него проплывала крона дуба, на верхушке которого одиноко сидел кот. Вскоре уже змей пролетал над чернотой озера, где на берегу располагался клуб 'Тихий омут'. Горыныч поднимался все выше, Лесоморье становилось все мельче: когда-то различимые фигуры стали точками, игрушечные леса слились в единый зеленый плед, на котором не найти было дырок-полянок и мелких водоемчиков. И только белой лентой текла к морю Молочная река с кисельными берегами.
И вдруг откуда-то раздался писк. Дураков сунул руку за пазуху и извлек коробочку с гласом бога, причитая:
— Ура! Смс-ка! Это значит…
— Что мы в большом мире! — подскочила на месте Милли. — Мы дома!
Среди зеленого лесного массива яркой желтой змейкой пролегала серая лента дороги, по которой мчались разноцветные автомобили.
— Рано радоваться, — крикнул пассажирам Горыныч. — Я не могу выйти в реальный мир, потому что я сказка. На панели в автобусе нужно набрать код…
— Я так и знал, что полет продолжится не без приключений, — фыркнул Иван. — Говори пароль, дракон!
— Открывайте выход из подпространства, — была следующая команда от Горыныча.
— Эй, Ваня, что это значит? — не на шутку испугался я, глядя на разноцветные кнопки чуть выше спидометра. — Я не умею.
Я-то думал, что это всего лишь украшение. А теперь, нажмешь одну из кнопок неправильно, и очутишься в каком-нибудь странном мире.
— Я тоже не умею, — шепнул программист. — Но давай посмотрим на панель управления. Ведь если Змей может летать сам, эти кнопочки нужны как раз для открытия портала в другой мир.
Это я и без него догадался, сетов выродок. Иван принялся изучать разноцветные кнопки, над которыми были написаны странные числа и обозначения.
— Так, одни функции комплексных переменных и их первые да вторые производные… — бубнил он себе под нос.
— Что это такое? — раздалось извне. — Давайте открывайте дверь в ваш мир, у меня крылья устают махать.
— Вань, что делать? — я смотрел то на панель, то на товарища.
Оставался единственный способ. Дураков достал брошюрку от Ki.Sa и ОСЯ и, вытащив из кармана ручку, принялся писать на полях выкладки.
— А почему бы не нажать на самую большую красную кнопочку? — предложила Милли.
Мне ее подход нравился. Но не в сложившейся ситуации. Так мы очутимся неизвестно в каком мире. Получится ли нам оттуда выбраться — большой вопрос. С тем же успехом можно было б обратиться к русалкам в 'Тихом омуте'. Через озеро они могли отвести своих жертв куда угодно.
Горыныч все чаще умолял поторопиться, не то он камнем свалится в Лихое озеро. Выбора немного: либо узнать правильную комбинацию и вернуться домой, либо очутиться неизвестно где.
— Погоди, змеюка, — Иван торопился, зачеркивал уже написанное, и калякал новые формулы на обрывках бересты, — не то я тебя в такооое пространство выведу, мало не покажется! Фотоны, как говорил Лукьяненко, протоны да магнитные поля… и среди этого мы на Змее в компании семи приставучих невест!
И Горыныч нарезал очередной круг над Лесоморьем, чтобы только не упасть на землю.
Цифры, буквы, знаки, квадратные корни вылетали из-под ручки Ивана. Он не раз нелестно высказался о фрактальном пространстве, но все равно продолжал решать нелегкую громоздкую задачку.
— Есть! — наконец, объявил программист и, сдвинув меня, уселся за панель с кнопками.
Синенькая, красненькая, фиолетовая, зелененькая, три раза на беленькую, рычажок… Он перебирал настройки.
— Эй, Вань, складывать не умеешь, — дернул его за рукав я, показывая на знаменатель одной из дробей.
— Я не ошибаюсь, — оттолкнул меня самоуверенный программист.
Но все равно книжку взял и проверил, а потом долго ругался по поводу своей невнимательности. Пришлось перенастраивать половину кнопок.
— Ну все, — обрадовано сказал Иван, сверив на три раза установки с расчетами.
— А это ты как проинтегрировал? — не унимался я, тыча в последнюю формулу, которая начиналась с символа, похожего на трубочку для выдувания мозгов из бальзамируемого.
— Научили, блин, тебя на свою голову матану, — фыркнул Иван, но готов был благодарить меня за еще одну замеченную ошибку.
Горыныч издал победный клич и кинулся в открывшуюся в небе дыру, прижимая уши на всех трех головах.
Тьма вакуума проглотила Лесоморский 'лайнер', но не прошло и минуты, как яркий свет ударил в шесть пар глаз Горыныча и он, войдя в неглубокую яму, выровнял высоту полета. Теперь лес и серая дорога казались не нарисованной картинкой, коей были до введения требуемой комбинации. Мы летели в Москву. Домой!
Иван, улыбаясь, писал что-то в своей коробке с гласом Бога. Милли, высунувшись из окна, собирала картинки, а я, расслабившись, отдыхал в кресле водителя. Руль, педали и рычаг были без надобности, Горыныч сам корректировал курс. Поэтому я мог спокойно сидеть и думать о будущем. О том, что мы скажем Марго, когда предстанем пред ней в ее кабинете, отчитаемся перед Шаулиным, и каким образом нам придется спасать собственные жизни.
— Иришка и весь отдел нас встретят, — улыбнувшись, заявил Дураков.
Значит, отчитываться придется очень скоро. Может, и к лучшему, подумал я, доставая письмо Юли Шаулиной. Марго, отправляя нас на смерть, не ожидала не только нашего возвращения, но и этого послания. Мы молоды и полны сил! Жизнь только начинается, и мы проживем ее достойно! А амбициозные интриганы в скором времени уйдут с нашего пути.
