А затем я позвонил этому парню. С первых же фраз понял, что он – тот, кто мне нужен. Да он и не отрицал ничего, только изъяснялся иносказаниями. Кто-то в его квартире прислушивался к нашему разговору.

Я рассказал ему, куда и когда следует приехать. И стал собираться сам.

Я ехал к этому парню. Я ехал к малышке. Но главным образом к Кате. И очень надеялся, что она придет.

…И она – пришла.

Мы поздоровались.

– С Новым годом тебя, Катя.

– И тебя тоже, Максим.

– Хорошо отпраздновала?

– Ужасно.

– Хм, я тоже плохо…

Кривовато усмехнувшись, я спросил, глядя ей в лицо:

– Значит, ты замужем.

– Уже нет.

– Твой Костя, похоже, так не думает.

– Мне все равно, что он думает.

– Но Новый год ты праздновала с ним.

– Знаешь, в Новый год бывают не только встречи, но и расставания.

– Хотелось бы верить.

– Но я же пришла сюда, к тебе.

Казалось, она совсем не кривит душой. Я жадно, ненасытно вглядывался в ее лицо. В тот момент к крыльцу поселковой больнички подошел человек, которого я вызывал. Катя встретила его недоуменным взглядом и перевела взор на меня: объясни, мол, что происходит?

Мужчина пришел от станции пешком. Его трясло, он ежился, руки дрожали.

– Ваша дочь чувствует себя хорошо, – объявил я.

Он вздрогнул и весь как-то растекся.

На этот раз он был в дубленке, а не в железнодорожной униформе, и на его груди не было бейджика с фамилией Паранин.

– Расскажите, что произошло, Станислав Михайлович, – мягко попросил я.

– Что произошло… – горько протянул он. – Что произошло… Она, похоже, просто с ума сошла!

– Кто? – расширила глаза Катя.

– Мать нашей малышки, – пояснил ей я. – А это, познакомься, ее отец.

– О господи! – воскликнула пораженная девушка.

Паранин втянул голову в плечи.

– Вы тут ни при чем, – твердо сказал я машинисту. – И никто, ни милиция, ни общество вас не осудят.

От моего заверения Паранин как-то сразу приободрился. Я спросил его:

– Вы ведь ничего заранее не знали, верно?

– Да я и предположить не мог, что она решится на такое?! Она в последнее время стала странная, очень странная! Но чтобы так? Неужели я заслужил?! – воскликнул он со слезой в голосе.

– Чего она хотела?

– Хм!.. Чего она только не хотела!..

– Чтобы вы на ней женились?

– Да-а, главным требованием было это. В последнее время она вообще с меня не слезала. Только об этом и говорила.

– А вы?

– А что – я? У меня жена, дети!.. Я не мог… Так сразу… Да и вообще! – выкрикнул он. – Я и не хотел, чтоб она рожала! И не хотел на ней жениться! А она… Она стала просто невменяемой! Она грозила убить себя, меня, нашего ребенка!.. Сперва я думал, что это просто слова, пустые угрозы, но вот – пожалуйста, что учудила!.. – Он развел руками.

Катя смотрела на нас во все глаза.

– Она что, специально положила ребенка именно под ваш поезд? – вдруг спросила девушка Паранина.

– Ну да!

– Просто мстила именно вам – таким вот экстравагантным образом, правда? – подхватил я.

– Вот именно!

– Но откуда ж она узнала, когда вы едете?

– Она живет там, рядом с дорогой… Прямо на первой линии, возле пути… Все мое расписание знает… Раньше, когда мы еще только встречались, всегда выходила, когда я проезжал, и рукой мне махала… А я в ответ гудок давал… И вот… – Он потупился и умолк.

Я вздохнул.

– Да, вам не позавидуешь, Станислав Михалыч…

Он схватился за голову.

– Что теперь со мной будет?!

– А что? – пожал я плечами. – Ничего. Вы ж никакого преступления не совершали, правда?.. А вот адресок вашей сожительницы вы нам все-таки дайте… Мне почему-то кажется, что ей срочно нужна медицинская помощь…

И тут Катя вдруг строго спросила железнодорожника:

– А вы?.. Вы, Станислав Михайлович? Вы не хотите признать отцовство над своей же дочкой? Хотя бы навестить ее?

Он снова сжался.

– Я… У меня их и так двое… Квартира двухкомнатная, теща…

– Все ясно, – сказала Катя. В голосе слышалось презрение.

– Диктуйте адрес матери, – приказал я.

– Да, – поддержала меня Катя, – и идите отсюда, Стас, нечего вам тут делать. Забудьте обо всем, как о страшном сне. Никто и ни в чем вас не обвинит.

– Правда? – Лицо Паранина просияло.

…Я не буду рассказывать подробно последующую историю. Скажу только, что она вместила в себя следующие судьбоносные события:

– одну госпитализацию в психиатрическую клинику,

– одно лишение родительских прав,

– один развод,

– одну свадьбу,

– одно усыновление

– и много-много других хлопот, в большинстве своем все-таки приятных.

Скажу только, что следующий Новый год мы встречали втроем.

Я, Катя и маленькая Настя.

Только втроем, и никто больше не был нам нужен.

В это утро Евгения проснулась в таком праздничном настроении, что ей хотелось просто петь от счастья. Вскочив с постели, она подбежала к окну и отдернула шторы. В глаза ударил яркий свет, и она невольно зажмурилась. Недавно выпавший снег искрился на солнце. Сразу вспомнились строчки из стихотворения: «Мороз и солнце – день чудесный!» Евгения сладко потянулась и подумала: «Приближается долгожданный Новый год!» Работая профессиональным телохранителем и часто сталкиваясь с настоящими опасностями, она как никто другой умела наслаждаться жизнью. А такой праздник, как Новый год, всегда особенно радовал ее. Как, наверное, и многие люди, Евгения в глубине души надеялась, что именно в эту новогоднюю ночь может произойти какое-то чудо…

Войдя на кухню, Евгения увидела там тетю Милу, которая колдовала у плиты. На столе стояли тарелки для разных закусок и любимая тетина салатница для салата оливье.

– Доброе утро, тетушка! С наступающим! – радостно сказала Евгения и, подойдя к Миле, поцеловала ее в щеку.

– И тебя тоже, Женечка! – улыбаясь, ответила тетя Мила.

В углу разноцветными игрушками сверкала маленькая елочка.

– Какие у тебя планы на сегодня? – спросила тетя, когда Евгения села пить кофе.

– Хочу проехаться по магазинам, посмотреть подарок для Машеньки, а когда вернусь, станем с тобою готовиться к встрече Нового года.

– Вот и хорошо. А то сейчас ты мне тут будешь только мешать, – сказала тетя Мила, показывая на загроможденный стол.

Приняв душ, Евгения вернулась к себе в комнату и стала собираться. Открыв шкаф, она оглядела свой обширный гардероб. В этот праздничный день ей хотелось выглядеть очень нарядно, и она стала придирчиво перекладывать свои вещи, доставая их из шкафа. В конце концов она остановила свой выбор на белоснежной короткой курточке с пушистым воротником, черных брюках и белых коротких сапожках. Белая меховая шапочка завершала костюм Жени.

Когда она вошла на кухню попрощаться с тетей Милой – та просто ахнула.

– Какая ты сегодня нарядная, Женечка! – сложив руки на груди, сказала Мила. – Настоящая Снегурочка!

– Не скучай тут без меня! Я скоро вернусь! – пообещала Евгения, выходя из квартиры и даже не догадываясь, какие приключения ожидают ее в этот последний день уходящего года…

Когда позвонил диспетчер и сообщил, что вызванное ею такси ждет у подъезда, Евгения уже спускалась по лестнице. По пути Женя встретила свою соседку Катю, к которой она сегодня собиралась в гости и для чьей дочки сейчас ехала за подарком.

– Привет, Женя! С наступающим! – поздравила ее молодая соседка.

– И тебя, Катя! – Евгения поцеловала ее в щеку.

С того момента, как Катя с мужем и дочкой Машенькой переехали в их дом, Евгения подружилась с этой семьей и каждый Новый год предпочитала встречать именно с ними. Евгения не любила шумные компании и до переезда Катиной семьи обычно справляла новогодние праздники со своей тетей.

– Когда придешь? – спросила Катя.

– Часиков в одиннадцать, – ответила Евгения, немного подумав. – Тетушка сегодня уходит к соседке, так что в этот раз я буду у вас еще до боя курантов.