Шеллок сидел у монитора и наблюдал за действиями своего соединения, все пошло совсем не так как должно было происходить, но это можно было и пережить, если бы не представители этой неизвестно откуда взявшейся экспертной группы. Из погружения в свои мысли его вывел капитан флагмана:

– Господин адмирал, дежурный офицер с крейсера «Болло» запросил разрешения на прекращение маневра перехода.

– Мотив? – Встрепенулся адмирал.

– Он утверждает, что не сумеет вовремя синхронизировать генераторы для поддержания точки перехода.

– Трус. Продолжать выполнение маневра.

– Продолжать переход при таком построении на самом деле очень рискованно, господин адмирал. В случае если ему не удастся удержать переход, мы не успеем перейти на режим для холостого сброса и будем вынуждены сбросить энергию именно на крейсер.

– Значит, у него будет дополнительный стимул удержать переход. Выполнение маневра продолжать!

– «Ничего. Все должно получиться», – думал генерал, а внутри росло раздражение. – «Взяли за моду постоянно возражать, трусы, чуть что не так сразу на попятную. Вот как с такими воевать?»

И адмирал опять погрузился в размышления, наблюдая краем глаза за тактическим монитором. Очередной раз его вывел из этого состояния удивленный возглас капитана:

– Смотрите, что он делает. Это же спасательные капсулы.

И действительно на мониторе было видно, как от идущего впереди корабля в разные стороны брызнули спас капсулы, именно брызнули, потому что по реконструкции компьютера они выглядели маленькими капельками подсвеченные слабым светом звезды.

– Они там что, совсем охренели? – Взревел адмирал, – какой идиот там командует? Немедленно отстранить.

Но его приказ никто исполнять не кинулся, потому что в это мгновение аналитическая программа выдала предупреждение высокой опасности маневра. Теперь уже стало очевидно что, крейсер не успевает подхватить переход, впереди идущий корабль значительно раньше графика растратил всю энергию и едва успевал сам проскочить на другую сторону. Для того чтобы снова сформировать переход надо дождаться, когда улягутся гравитационные пространственные возмущения, а времени на это уже не хватало.

Только теперь до всех дошло, что за этим может последовать, но вот сделать они уже ничего не могли.

Ким предпринимал отчаянные попытки дотянуться до перехода, он выжал из генераторов все что мог, но синхронизация не наступала, а время стремительно таяло. Накопленная энергия требовала выхода – внешней точки приложения сил, еще несколько минут назад можно было, изменив режим, сделать холостой сброс энергии в пространство, но только не теперь. Корабль уже стало ощутимо потряхивать, это начинали возникать частотные рассогласования колец раскачки пространства, еще минута и следующий за ним флагман, для того чтобы не остаться без возможности сбросить энергию, разрядится на погибающий крейсер. Разум Кима уже давно кричал об опасности, и только когда ледяная игла пронзила все внутри, пришлось нырнуть в спасательную капсулу. Корабль был обречен.

Сброс огромной энергии накопленной «Дюпрелем» на крейсер и его собственные энергетические накопления вызвали к действию такой мощный гравитационный всплеск, что «Болло» за одну секунду обратился в облако мелкодисперсной пыли. А вокруг на многие десятки тысяч километров возникла гравитационная какофония. По всем раскладкам образованные энергетическим всплеском гравитационные возмущения должны были смять капсулу, в которой находился Ким, но по счастливой случайности она попала в узел гравитационной волны, где образовалась область относительного затишья и испытала на себе лишь крохотную долю разыгравшейся стихии. Вот только «крохотную» не означало совсем никакую, того, что ему досталось с лихвой хватило, чтобы надолго оградить от службы.

Капсулу Кима спасатели подобрали спустя четыре часа, вытащили его из гелемассы, накачали положенными в этом случае препаратами, снова упаковали теперь уже в медицинский контейнер и отправили прямиком в госпиталь.

Инспекторы отменили выполнение вводной, да и о каком выполнении могла идти речь, когда флагман со всем своим командованием оказался надолго отрезан от той части эскадры, которая уже совершила переход. Они даже не стали разговаривать с адмиралом, сняли показания мониторов и, нарушая все правила приличия, отбыли на своем челноке.

Боль. Сначала ее можно терпеть, кажется, не так уж все и страшно, но спустя некоторое время она начинает требовать к себе внимания. Оказывается источник боли не один, а два, нет уже три и боль там разная. Вот здесь что-то непрерывно ноющее, как будто внутрь позвоночника давит кол, а вот здесь жжет, и жжет все сильнее, даже мышцы вокруг начинают подергиваться сами собой. Третья боль самая коварная, она накатывает волнами, от нее все деревенеет внутри, тысячи ножей впиваются в тело, и начинают проворачиваться в ранах, от нее нет спасения, только беспамятство может на время оградить сознание от этой всепоглощающей боли. Нет времени, нет пространства только боль ада. И все-таки с болью можно бороться, и Ким боролся. Не сразу, но все же ему удалось поймать то состояние, когда сознание отделяется от тела, теперь он наблюдал за собой как бы со стороны. Он знал, что есть боль, он даже мог почувствовать ее, но теперь она не диктовала ему условия, наоборот, он взял ее под контроль, теперь он решал, насколько громко она может заявлять о себе.

Откуда-то доносится странный скрежещущий звук. Что это? Постепенно звук стал делиться на части, меняясь в тональности, еще немного и стало понятно, что это чей-то голос.

– В общем-то, этому парню здорово повезло, – говорил кто-то, – при таком всплеске гравитационной волны не выживают. Вероятность попасть в область затишья мизерна.

– Не знаю, какая там вероятность, – сказал другой, – но везет ему уже второй раз.

– Значит, судьба! – Сделал вывод первый, – по крайней мере, месяца через три его поставят на ноги. Все. Пакуем.

Мягкая прохладная волна прокатилась по телу, боль замолчала, можно было вернуться обратно. Хорошо. Теперь спать. А может, это и был сон?

– Не притворяйся, я вижу, что ты не спишь, и пока ты мне не пообещаешь, вести себя спокойно я не подойду.

Ким тихонько приоткрыл один глаз, и покосился на голос. Ульяна терпеливо ждала ответа, брови ее сомкнулись, что говорило о сердитом настроении. Еще бы, когда она в первый раз появилась перед ним, он не удержался и сграбастал ее в свои объятия, не веря своему счастью. Оказывается, в этот момент ему в кровь вводили какие-то лечебные вирусы, действием которых управляла сложная система наноблокираторов, когда управление ими было потеряно, пришлось срочно деактивировать вирус, чистить кровь и проводить всю процедуру с самого начала.

– Ну?

– Обещаю.

– Еще раз позволишь себе что-либо такое, вколю регинентал.

Что такое регинентал Ким знал, ему уже довелось испытать на себе действие этого препарата. Странное ощущение, работают только мышцы, отвечающие за дыхание, все остальное отключается полностью, даже моргать становится тяжело. А если где-то, что-то в этот момент зачешется, как это всегда бывает?

– Буду лежать как бревно, – обиженно буркнул он.

– Вот и хорошо. – Улыбнулась Ульяна и подвинула высокий стульчик поближе к процедурному комплексу, при этом в ее глазах появился лукавый огонек. – Итак, больной, о чем бы вы хотели со мной поговорить?

Время для Кима летело стремительно, уже на второй месяц он действительно встал на ноги, медицина Аффена – это что-то. Иногда могло показаться, что она достигла такого уровня, когда одержана полная победа над смертью, но вечная жизнь, как и много веков назад оказалась недостижима. Конечно, теперь люди жили намного дольше, благодаря широкому применению комплексной геронтокоррекции, но обмануть природу было по-прежнему нельзя.