– Ты права, – пожал плечами Пейтон, – но что же мне делать? Пригласить Макаев сюда на дружеские посиделки и мило побеседовать с ними за кубком вина?

– Именно. Заговори с ними смело – это их озадачит, заинтересует, и они, возможно, усомнятся в твоей виновности.

– А может, порежут меня на мелкие кусочки.

– Джилли прекрасно умеет готовить лекарственные отвары, – сказал Коннор и обменялся улыбкой с женой. – Из того, что ты сообщил нам, можно заключить, что эти Макаи довольно справедливые люди, но они уверены, что запятнана честь их семьи. Неизвестно, как они поведут себя, ситуация может стать неуправляемой, когда ты расскажешь им, какое гнусное чудовище этот их родич сэр Родерик. Ведь неизвестно, поверят ли они тебе. Я бы на их месте не поверил, если бы речь шла о моем близком родственнике, и поступил соответствующим образом.

– Именно, – согласилась Джиллианна. – Итак, мы пригласим Макаев сюда, угостим вином, слегка приправленным моим зельем. Когда они уснут, привяжем каждого к его креслу. Тогда им придется тебя выслушать. У них просто не останется выбора. – Она вздохнула. – Как жаль, что мне неизвестен рецепт зелья, которое заставило бы их поверить тебе. Ведь именно это – самая сложная часть задачи.

– Я их заставлю поверить, – сказал Каллум.

– Ах, нет, Каллум, – воскликнула Кирсти. – Мы не можем тебя об этом просить.

– А вы и не просите. Я сам вызвался.

– Считайте, что и я вызвался.

Кирсти в изумлении уставилась на двоих юношей, стоящих в дверях.

– Майкл? Юдард? Что вы здесь делаете? – Когда брат направился к ней, она заметила, что он сильно хромает. Майкл следовал по пятам за ним. – Твоя ноги…

– Нога почти зажила, но еще как следует не сгибается, – ответил Юдард. – Я бы раньше приехал, но тетя Гризельда грозилась привязать меня к кровати.

– Я же послала к вам Майкла, он должен был объяснить, что происходит, и написала письмо…

– Ну да, письмо: «Дорогой Юдард, не беспокойся, я не утонула. Кирсти». Оно очень нас успокоило.

– Я собиралась написать другое, более подробное. Как раз вчера начала, да кое-что помешало.

– Ну разумеется, тебе всегда что-то мешает. Может, ты представишь меня и Майкла своим друзьям, а потом продолжим разговор.

Кирсти поспешно представила всех, Пейтон же в это время рассматривал ее брата-близнеца. Они были очень похожи. Юдард, как и сестра, очень хорош собой, но гораздо крупнее ее, почти шести футов ростом, широкоплечий и мускулистый. Майкл Кэмпбелл, лет четырнадцати-пятнадцати, был долговязым, как все подростки. Волосы – черные, глаза – темно-синие, прекрасный цвет лица и тонкие черты. Недаром он привлек внимание Родерика. Хотя теперь и стал слишком взрослым для извращенных вкусов хозяина Тейнскарра, убить его, очевидно, побоялись – или же в отличие от Каллума Майкла удалось должным образом усмирить.

– Я знаю, каковы были твои планы, – говорил между тем Юдард, усаживаясь в кресло, которое принес для него Йен, – и Майкл рассказал мне довольно много – чего ты, Кирсти, сделать не удосужилась. Тем не менее сейчас, с общего позволения, мне хотелось бы услышать, в какие именно неприятности ты успела ввязаться начиная с того дня, когда едва не утонула.

Кирсти принялась вкратце рассказывать ему обо всем, что случилось, стараясь не замечать, как брат во время ее рассказа поглядывает на Пейтона.

– Так что, как видишь, были немалые трудности, но теперь все позади.

– О да, это я вижу, – протянул Юдард насмешливо, закатив глаза, но тут же устремил взгляд на Пейтона и так и впился в него взглядом. – Значит, это и есть тот самый сладострастный, прекрасный сверх всякой меры юноша, с которым ты наставляешь рога этому мерзавцу, твоему супругу?

Вопрос был задан таким кротким, милым тоном, что Кирсти не сразу поняла его смысл.

– Кто это тебе сказал? – напустилась она на брата в надежде, что стремительная контратака собьет его с толку. – О Господи, надеюсь, эти сплетни еще не докатились до дома?

– Не докатились. Я услышал эту новость в пивной. Несколько Макаев сидели там и обсуждали тебя, а также решали, что делать с ним. Собственно, из их разговора я и понял, где искать тебя, сама-то ты мне сообщить это не удосужилась. Так это он?

– Право, ты выбрал не самое подходящее место и время для обсуждения этого вопроса, – прошипела Кирсти.

Юдард пожал плечами:

– Ну, я пробуду здесь еще некоторое время. Мы можем обсудить это позже. – Он покосился на Коннора. – Несколько Макаев остановились в «Коршуне и голубке». Еще несколько стоят в небольшом домишке в самом конце Хай-стрит, это дом с гербом их клана.

– А в замке у сэра Родерика никто не остановился? – поинтересовалась Джиллианна.

– Нет, – ответил Юдард. – Довольна странно, не так ли? Очень может быть, что не представит особого труда убедить их, что сэр Родерик – это грязь, приставшая к сапогу, и чем скорее соскребешь ее, тем лучше. Совершенно ясно, что отношения между сэром Родериком и остальными отнюдь не теплые. Макай, чей разговор я услышал в пивной, вообще терпеть его не могут. Не будь он одним из сыновей лорда, они вообще не стали бы вас беспокоить.

– Звучит весьма обнадеживающе, – заметил Коннор. – Не исключено, что некоторые из его родичей уже раскусили его.

Не успел Пейтон и глазом моргнуть, как Коннор и Джиллианна ушли: надо было как можно скорее передать Макаям приглашение явиться завтра утром к Пейтону, а также приобрести все, что требовалось Джиллианне для приготовления ее зелья. Йен увел Каллума, пообещав показать ему, куда лучше всего пырнуть врага ножом, и Майкл, решив, что это весьма интересно, присоединился к ним. Кирсти, пролепетавшая что-то о необходимости срочно проведать детей и убедиться, что еды достанет на всех, каким-то образом оказалась в дверях еще прежде, чем Пейтон успел понять, что она поднялась со своего места. Он окинул взглядом комнату, затем посмотрел на Юдарда. И тут только до него дошло, что он остался с глазу на глаз с братом-близнецом своей возлюбленной. Юдард улыбнулся, и его улыбка не предвещала ничего хорошего.

– Ловко ваша сестрица покинула свои позиции, – начал разговор Пейтон.

– О да, это она умеет, – сказал Юдард. – Освоила этот фокус, еще когда была девчонкой. Когда растешь вместе с восемью братьями, отступление частенько оказывается лучшим выходом. Итак, вы увели у Родерика жену и вступили с ней в прелюбодейную связь, соблазнив ее.

– Она ему не жена! – отрезал Пейтон и едва не застонал при мысли о том, как глупо выдал себя этим ответом. – Видите ли, он ни разу не исполнил свой супружеский долг. Брак не вступил в силу.

– Я так и думал. Разумеется, вы успели исправить это упущение.

– У меня нет особого желания затевать поединок с братом Кирсти.

– У меня тоже нет особого желания драться с вами. Точнее, больше нет. Когда я впервые услышал эту новость, то первой мыслью, пришедшей мне в голову, было убить вас, предварительно кастрировав.

– Ну, разумеется. Как же без этого.

– И тут Майкл очень тихо сказал: «Она ведь живая». Я, как человек спокойный и рассудительный, первым делом попытался как следует треснуть его по глупой голове моей клюкой и потребовал, чтобы он объяснился.

Пейтон решил, что у Юдарда довольно-таки странное чувство юмора, и внимательно посмотрел на толстую резную палку, которую тот называл «клюкой».

– Надеюсь, вы промахнулись, и этот милый юноша остался невредим.

– Да, он чертовски увертлив. Потом он объяснил, что у него, конечно, нет сестры и потому он не может знать, что творится в душе человека, который узнает, что его сестру соблазнил известный своей красотой повеса. – Он удовлетворенно кивнул, увидев, что Пейтон от этих слов поморщился. – Но разве, сказал он, в ситуации Кирсти не важнее всего то, что она жива и в безопасности, что ее защищают и помогают ей в борьбе с этим извращенцем, ее мужем? Я, как человек, предпочитающий нелицеприятную правду, разумеется, попытался ударить его еще раз. Он отскочил, но продолжал гнуть свое. Наконец я подумал, что, возможно, мальчишка прав, к тому же я устал, и вообще большая удача, что я хромаю сейчас, а то мог и покалечить юношу. Он дерзкий мальчишка. И хороший удар палкой ему бы не помешал.