Снова март потянул на холод.

Над окном — фонарём — луна.

Кто признался, что он не молод,

Тот от жизни не взял сполна.

Нам с тобой ещё много надо.

Что с того, что не счесть потерь?

Много яблонь ушло из сада,

Много новых растёт теперь.

И не срок примерять усталость,

Ещё впору надежда нам.

А что прожито — то осталось,

С горькой нежностью пополам.

С древа жизни опадают годы …

Как обилен нынче листопад!

По нелепой прихоти погоды,

Сорванные с дерева, летят

И ложатся под ноги прохожим

Листья — там зелёным несть числа …

Нынче век какой-то непогожий …

Слишком много я не дожила.

Как мы легко из дома уезжали!

На край земли в кармане был билет.

Не думали, что через двадцать лет

Припомним слёзы мамы на вокзале.

Мы обнимаем взрослых дочерей,

Когда они нас тоже покидают.

И сердце с горькой болью понимает,

Что дети-то дороже матерей.

Приди. Приди. Приди.

Приди хоть ненадолго.

Пусть лишь из чувства долга.

Пусть с холодом в груди.

Разбей в смешинки грусть

Или умножь печали.

Не заставляй ночами

Лишь плакать наизусть.

Лишь только не покинь.

Не умирай хотя бы.

Разжалуй в просто бабы

Из «неземных богинь».

Но лишь не пропади.

Приди. Приди. Приди.

Не уезжай. В чужой стране

Чужой язык, чужие нравы,

Чужой закон чужой державы

И чуждый свет в чужом окне.

Ещё пока не знаешь ты,

Живя спокойно в доме отчем, —

Есть одиночество толпы,

Страшнейшее из одиночеств.

Не отрывайся от корней,

Не становись по доброй воле

Перекати-бездомным-полем.

Есть Родина, останься с ней.

Но если ты не внемлешь мне

И в путь отправишься далёкий, —

Возьми меня; в родной стране

Боюсь остаться одинокой.