Глеб неотрывно смотрел на Лагина. Казалось, он не верил своим глазам.

– Полгода назад я водил тебя в Гиблое место, – снова заговорил Глеб. – Мой путь лежал на Пепельный остров, и я оставил тебя и двух бродяжек в защищенном месте. Когда я вернулся, тебя на поляне не было. Мы искали тебя два дня, но не нашли. И вот ты сидишь передо мной – живой и посвежевший. Что с тобой случилось, ученый муж?

– Заблудился, – просто ответил Лагин. – Пошел в лес по нужде и заблудился. Проплутал всю ночь и весь день, а потом… Потом нашлись добрые люди и вывели из чащобы.

Глеб усмехнулся.

– Добрые люди? В Гиблом месте?

– Ну, пусть не добрые. Я мало что помню. Возможно, меня вытащили ходоки. В боку у меня была рана, от которой я едва не помер. Но, слава богам, обошлось.

Глеб прищурился:

– Слава богам? Разве ты больше не христианин?

– Опять ты цепляешься к словам, – с улыбкой проговорил Лагин. – Я просто оговорился. Господь помог мне, вывел меня на тропу и защитил от лесной нечисти. Так что веры во мне теперь в два раза больше, чем до того похода.

– В этом я не сомневаюсь, – сказал Глеб и наполнил пивом свою кружку. – Как бы то ни было, но я рад, что ты жив. И не просто жив, а помолодел лет на десять.

– Помолодел? – Ученый муж засмеялся. – Значит, прогулка по Гиблому месту пошла мне на пользу!

Глеб выпил, закусил рыбой и хотел что-то сказать, но Лагин его перебил.

– Что же ты сделал с телом моего брата, которое мы оставили у межи? – спросил он.

Глеб нахмурил лоб и ответил:

– Я его похоронил. Отвез подальше от Гиблого места и похоронил. Нетленное тело твоего брата стало тлеть. Так же, как тела других нетленных.

– Значит, ты развеял чары колдуна?

Глеб усмехнулся.

– Выходит, что так. Ну а как твои опыты? Ты ведь, кажется, собирался осчастливить людей золотым дождем.

– Я потерял рецепт в лесу, – сказал Лагин. – Вместе с котомкой.

– Но ты, кажется, не очень расстроен?

Лагин отхлебнул сбитня и вздохнул.

– Сначала был. А потом понял – раз так получилось, значит, то было угодно Господу. В любом случае, меня теперь интересуют совсем другие вещи.

– Какие, например?

– Например, бессмертие.

На секунду кружка замерла в руке Глеба. Он прищурил золотисто-карие глаза и насмешливо проговорил:

– Все еще хочешь облагодетельствовать человечество? Сперва ты мечтал озолотить людей. А теперь жаждешь подарить этим подлецам бессмертие?

– У каждого свой путь, Первоход, – ответил Лагин. – И довольно об этом. Лучше расскажи, как твои дела? Все ходишь в Гиблое место? Охотишься на упырей да волколаков?

– Я только сегодня прибыл в Порочный град, – сказал Глеб. – И пока не знаю, чем займусь.

– Вот как? – Лагин вздохнул. – Что ж, надеюсь, у тебя все будет хорошо.

У Лагина вдруг возникло острое желание рассказать Первоходу правду о своем обращении. Вдруг Глеб поможет? Ведь он ходок, ему известны все секреты, которые скрывает Гиблое место. Вдруг он знает какую-нибудь траву, которая поможет Лагину снова стать человеком. Или найдет подходящий амулет.

Стать человеком… Лагин вспомнил, как сам сорвал с груди серебряный крестик, как произнес потом Божье имя и как это имя обожгло ему гортань. Вспомнил – и в сердце у него засаднила тупая игла.

Возможно, Господь еще не проклял его. Возможно, все еще можно изменить. Лагин кашлянул в кулак и неуверенно начал:

– Знаешь, Глеб, я хотел тебе сказать, что…

К стойке подошла девочка в платке и меховой телогрейке.

– Дядя Первоход! – окликнула она Глеба. – Батюшка просил меня принести из помощной избы бересту с подсчетами, а я боюсь одна выходить на улицу. Проводите?

– Охоронцев бы попросила, – недовольно обронил Глеб.

– Я просила, говорят – потом. А батюшка велел быстро.

Глеб с досадой посмотрел на свою кружку. Идти из теплого, шумного кружала в холод и темноту ночи ему явно не хотелось. Однако не отозваться на просьбу девочки-подростка ему было стыдно. Глеб уже начал вставать с табурета, как вдруг Лагин сказал:

– Я могу тебя проводить, девочка. Если, конечно, ты не против.

Девочка с сомнением посмотрела на Лагина.

– Она не против, – сказал Глеб. – Светланка, этот человек – мой друг. Зовут его дядя Лагин. Можешь доверять ему, как мне.

Девочка улыбнулась:

– Хорошо, дяденька Первоход.

Лагин допил сбитень и отодвинул от себя кружку. Затем потянулся в карман за кошелем. Доставая кожаный кошель, он не заметил, как из кармана вывалилась золотая монета и со звоном упала на пол.

Глеб нагнулся и поднял монету.

– Золотой солид? – удивленно сказал он. – Лохмато живешь! Выходит, ты богат?

– Не то чтобы, но… – Лагин натянуто улыбнулся. – Удается кое-что заработать.

– Интересно, как?

– Я ведь ученый, Глеб. Кому смешаю эликсир от поноса, кому слажу новый колесный обод, который катится без стука. Многое могу.

Глеб перевернул в пальцах монетку и глянул на изображение короля англосаксов.

– Король Кенвульф? Редкая в наших краях монета.

– Ты же видел такую раньше, значит, не такая уж редкость. – Лагин взял монету с ладони Глеба и сунул ее в карман. Затем поднялся с табурета.

– Еще вернешься? – спросил его Глеб.

– Само собой, – улыбнулся Лагин. – Пошли, Светланка!

Ученый муж взял девочку за руку, и они вместе пошли к двери.

На улице было темно и ветрено. Ветер гнал по небу клочковатые мороки. Изредка выныривала из-за мороков ущербная луна, но светила тускло и призрачно.

– Дяденька Лагин, – обратилась к ученому мужу девочка, шагая по тропке, – а ты правда друг Первохода?

– Правда, – кивнул Лагин. – А почему ты спрашиваешь?

– Ты какой-то странный. И я… Я почему-то тебя боюсь.

Лагин улыбнулся.

– Напрасно. Я хороший человек. Такой же, как Первоход. Хочешь докажу?

– Хочу. А как?

Лагин остановился и положил руку на плечо девочки.

– Посмотри мне в глаза, – попросил он.

Светланка подняла голову и взглянула на Лагина снизу вверх.

Лагин увидел на шее девочки маленькую голубоватую жилку. Голова у него закружилась, а кишки и желудок скрутил болезненный спазм. Дикое желание захлестнуло Лагина, и он понял, что не сможет ему противиться.

Лагин быстро глянул по сторонам, затем снова взглянул на девочку и сказал:

– Хочешь, я открою тебе один секрет?

– Хочу, – пролепетала юная глупышка.

Лагин присел на корточки, взял девочку пальцами за подбородок и отвел ее голову слегка в сторону, обнажая шею. Однако ученый медлил. Медлил, потому что в душе его, черной и выгоревшей, как след от костровища, шла страшная борьба.

«Нет! – сказал себе Лагин. – Ты этого не сделаешь. Глеб поможет. Он снимет проклятие, которое наложила на тебя колдунья, и вернет тебе прежнюю жизнь! Только удержись!»

Лагин закусил губу и с силой отвел взгляд от шеи девочки.

– Что-то случилось? – услышал он спокойный голос Глеба-Первохода.

Ученый муж быстро оглянулся. Глеб стоял в нескольких шага от него. В пальцах ходока дымилась бутовая самокрутка.

Лагин растянул губы в улыбку.

– Да нет, – сказал он. – Просто у Светланки закружилась голова.

– И ты решил сделать ей искусственное дыхание?

Несколько мгновений они молча глядели друг другу в глаза. Первым молчание нарушил Лагин.

– Почему ты так смотришь на меня, Первоход? – спросил он.

Глеб как бы невзначай положил пальцы на кобуру, и это не укрылось от внимательного взгляда Лагина.

– Золотая монета короля Кенвульфа, – сказал Глеб.

– Что? – не понял Лагин. – Монета? О чем ты, Первоход?

– Этот золотой я отдал старику Хомычу. Как он оказался у тебя?

Лицо Лагина оцепенело. Вот оно что! Значит, бродяга, которого он убил, был Хомычем! Выходит, он убил бывшего друга и даже не заметил этого. Лагин качнул головой и пробормотал дрогнувшим голосом: