— Печально, не так ли? — пробормотал Блейк а Меган с трудом проглотила комок, застрявший у нее в горле.

— Грустно или нет, но я бы посоветовал не спускать глаз с лошадей, и особенно с Лобо, — произнес Джейк. — Для этих голодных бедняг волк кажется получше хорошей говядины.

Они остановили коней у здания агентства и не успели спешиться, как навстречу им выскочил мужчина.

— Добро пожаловать в Сан-Карлос, — произнес он с кривой усмешкой, растянув тонкие губы в подобие улыбки. — Я Джон Телл, местный агент. Вы что, друзья, заблудились, или у вас есть ко мне какое-то дело?

Соскочив с лошади, Блейк помог спешиться Меган. Потом подошел к Теллу и протянул ему руку.

— Вообще-то мы разыскиваем здесь одного человека. Может, вы поможете нам его отыскать. Но прежде всего мне хотелось бы узнать, найдется ли в доме место, где моя жена отдохнула бы от солнца?

Заметив Меган, Джон Телл уже не мог оторвать от нее глаз. И теперь вспыхнул в явном смущении.

— Да, да, конечно, — забормотал он. — Прошу вас, заходите в дом. Сейчас я пришлю вам что-нибудь из питья. Простите мою неловкость. Не часто встречаешь леди в наших местах.

Агентство выглядело внутри так же жалко, как и снаружи. Письменный стол был завален кипами бумаг. Два шатких от старости стула стояли перед ним, и агент галантно предоставил свое собственное ободранное кресло в распоряжение Меган, а сам торопливо расчистил угол стола и присел на него. Помощник принес стаканы тепловатого яблочного сидра, чтобы они смогли промочить пересохшие глотки, затем поспешно удалился.

— Ну, так кого вы можете тут разыскивать? — Телл настороженно покосился на двух крепких муж-чин, стоявших перед ним с обманчиво расслабленными мышцами и с привязанными к ноге кобурами с оружием.

— в Санта-Фе нам сказали, что мы можем тут найти священника по имени отец Мигель, — закинул удочку Блейк. — Он не так давно жил у апачей Зирикауа.

Телл нахмурился:

— Нет, ни в Сан-Карлосе, ни во всей резервации не найдется ни одного священника.

— А не может он находиться в другой резервации, к примеру в районе форта Апаче?

Телл покачал головой:

— Сомневаюсь. Скажу вам вот что… Вы, друзья, оставайтесь на ночлег, а я позову сюда Наиче. Если священник находился в его племени до того, как их переместили сюда, он должен об этом знать.

Блейк согласился, к неудовольствию Меган. Они провели ночь в маленькой пустой кладовке позади кон юры Телла, расстелив на полу походные постели. Как ни поразили ее условия в этом поселке, но от агента Телла она услышала, что в маленьких семейных стойбищах, рассеянных по всей огромной резервации, дела обстоят еще хуже. Апачи живут там в своих хижинах в жуткой нищете, без нормальной еды, одежды, одеял. Многие болеют, а врачей нигде вокруг нет.

И все-таки Телл уверял, что положение со временем улучшится, он собирался научить апачей земледелию, как это сделали в другой резервации, которая находится ниже по течению реки Хила. Они станут строить оросительные каналы и выращивать овощи и хлеб. Меган не верилось, что в этой безводной и пыльной местности может вырасти хоть что-то. Тут нужно быть волшебником, и она пожелала Теллу удачи в его планах. Не делая каких-то хотя бы минимальных сдвигов к лучшему, эти люди скоро вымрут по милости правительства, отправившего их сюда.

Пролежав, пять минут, Меган ощутила зуд. Которое время она пыталась не обращать внимания говоря себе, что у нее расшатались нервы и разыгралась мнительность. Она извивалась, ворочалась и скребла себя, пока постель не превратилась в большой ком. Наконец сдалась и, усевшись со слабым вздохом, запустила пальцы в волосы и с остервенением затрясла головой.

Лежавший рядом с ней Блейк заерзал и простонал:

— Ложись, Меган. Как только мы поговорим утром с Наичс, нам предстоит долгий путь. Отдохни хоть немного.

— Но я не могу заснуть! — возразила она шепотом. — У меня зуд во всем теле, с головы до ног. Как только закрываю глаза, все начинает чесаться! Не знаю, что со мной сегодня такое

— Я-то знаю, со мной то же самое, но, боюсь, от объяснений тебе легче не станет.

— Говори!

— Это место кишит блохами, дорогая. Бог знает, когда тут все выскребали и мыли, а может, и ни разу.

— Ты хочешь сказать, что тут клопы?! — взвизгнула она.

— Клопы, блохи, клещи, комары, а то и вши для полного счастья.

— Вши?! — У нее по коже поползли мурашки. Вся задрожав, она схватила постель и метнулась к двери.

— Тпруу! — Блейк схватил кусок одеяла, чтобы воспрепятствовать ее бегству. — Куда это ты направляешься?

— Наружу. Лучше я буду спать на земле, чем в этой зараженной нечистью комнате. За все время наших странствий мне никогда еще не хотелось так спать под открытым небом.

Блейк подтянул ее за одеяло к себе:

— Не поможет, Меган.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Весь поселок кишит клопами, снаружи и внутри. Неизбежное зло при такой грязи и нищете. И до нашего отъезда нам никуда от них не деться. Считай еще повезет, если не прихватим их с собой в одеждах и волосах. — Говоря это, он помогал ей снова расстелить постель рядом со своей.

— Тогда первым делом нужно будет помыться, как только отъедем отсюда подальше, — расстроено заявила она. — Мне потребуется крепкое щелочное мыло, чистая река и место, где мы просушим постели. И я отказываюсь впредь ночевать в таких местах!

— А разве не поможет тот деликатный кусочек нежного лавандового мыла, который ты запихнула на дно своей вьючной сумы? — насмешливо поинтересовался он. Даже в темноте он увидел, как у нее открылся рот. — Да, да, милая, еще я обнаружил кокетливую шаль, которую ты спрятала среди своих женских вещей. Что ж, спасибо, хоть не истратила мои деньги на такую бесполезную вещь, как ночная рубашка.

Он обнял ее и прижал к себе, а она, справившись с растерянностью, проворчала:

— Блейк Монтгомери, ты настоящий бесстыдник, раз роешься в моих вещах.

Он только засмеялся и еще крепче ее обнял.

— Что ж, если я и бесстыдник, почему бы мне не быть настоящим? Я никогда не любил подделок в чем бы то ни было.

Наиче тоже почти ничего не слышал про отца Мигеля, либо не желал говорить. Признав, что отец Мигель жил какое-то время в его племени, он сказал, что священник отправился куда-то еще до того, как прибыли агенты, чтобы забрать племя Чирикауа в Резервацию. Давно ли это было, оставалось лишь гадать, поскольку апачи измеряли время на свой лад, совсем не так, как белые люди. Для индейцев слово «день» могло означать что угодно — от одного дня до нескольких недель. «Месяц» мог продолжаться целый сезон в зависимости от того, как его понимать. Когда Блейк спросил, не мог ли отец Мигель уйти с теми апачами, которые последовали за Викторио, Наиче сделал вид, что не понимает ни слова, и отказался от дальнейших разговоров.

— Где я могу найти Викторио? — спросил Блейк у Телла, когда они оседлали лошадей.

— Если бы я знал это, то уже поймал бы его, — ответил агент, выведенный из себя нежеланием Наиче помочь. — Вам лучше всего будет поговорить с солдатами из форта Боуи и посмотреть в местах прежнего проживания племени Чирикауа, если вы намерены продолжать поиски. Но на вашем месте я бы отказался от этого. Викторио скорее всего сам вас найдет, а хорошего в этом будет мало, особенно раз с вами леди.

Блейк просто пожал плечами и коротко ответил:

— Весьма благодарен.

Меган заметила, что он не сообщил Теллу ни о своих намерениях, ни о том, будет ли он и дальше искать отца Мигеля. Не поблагодарил он его и за ночлег. Расчесывая бесчисленные укусы, Меган не удивилась этому.

Они ехали до самой темноты, делая лишь самые короткие остановки, чтобы успеть добраться до каньона Араваипа. С полудня, покинув пределы резервации, почти до захода солнца продолжали ехать вдоль реки Сан-Карлос. Затем повернули на юг и через несколько часов увидели ручей Араваипа. Блейк еще заранее решил остановиться на ночлег именно здесь, в маленьком оазисе, окруженном выжженной жарким аризонским солнцем пустыней. Маленький уединенный каньон встретил их прохладой и зеленью.