— Глупая, своенравная девочка! — ругался Блейк. — Мозгов у тебя меньше, чем у комара! — Он грубо вытер ей слезы и поднес к носу платок. — Сморкайся!

Униженная, но не способная сделать это сама, так как руки по-прежнему были связаны, Меган повиновалась. Наконец-то обретя способность нормально дышать и говорить впервые за много часов, она, конечно, не сумела удержаться.

— Если вы окажете мне любезность и будете держать свои руки при себе, я буду весьма благодарна! — Ее голос был скрипучим, как у лягушки. Было что-то унизительное в том, как, пытаясь закричать на своего похитителя, она разразилась вместо слов невразумительным кваканьем.

— Если ты дашь обещание сидеть тихо и не верещать будто кошка, которой прищемили дверью хвост, я не стану завязывать тебе рот, — предложил Блейк.

— Невероятно любезно с вашей стороны! — хрипло огрызнулась она.

— Не отказывайся от своего счастья, — пригрозил он. — Твой выбор ограничен моими милостями. — Он открыл фляжку и поднес к ее пересохшим губам. — Пей.

Выбора у нее и впрямь не было. Или пить, или захлебнуться, так как он чуть ли не силком лил тепловатую воду ей в рот. Давясь и кашляя, она наконец сумела отвернуться в сторону. Вода заструилась по подбородку на платье. Снова был пущен в дело носовой платок, чтобы вытереть ей лицо и промокнуть мокрое пятно на груди.

— Убери от меня свои мерзкие лапы! — зашипела Меган.

Серые глаза столкнулись с глазами цвета глубочайшего индиго.

— Ох, дьявол! Можно подумать, что к тебе не притрагивался еще ни один парень!

Внезапно сообразив по ее лицу, что попал в точку, он сделал резкий вдох и какое-то мгновение внимательно смотрел на нее. Потом расплылся в хитрой улыбке:

— Ну, будь я проклят!

— Ты будешь более чем проклят, если прикоснешься ко мне, мистер! — необдуманно пригрозила она.

Блейк откровенно расхохотался:

— Милая, ты сейчас не в том положении, чтобы угрожать. Неужели ты еще этого не заметила?

— Меня зовут Меган, а не Милая, — негодующе фыркнула она.

— Да, я знаю, как «натмег», мускатный орех цвета твоих волос. — Его голос сделался тише и звучал с ворчливой мягкостью. — Сахар и пряности да много на лице румяности — вот из чего сделана маленькая Меган, верно? — усмехнулся он.

Меган ощетинилась.

— Только не для таких, как ты, — огрызнулась она.

— Это мы еще посмотрим. У нас будет предостаточно времени, чтобы узнать друг друга поближе. Кстати, раз уж нам суждено стать такими тесными компаньонами, меня зовут Блейк, Блейк Монтгомери. — Снова его глаза пристально впились в ее лицо, однако на этот раз не нашли того, чего искали.

— Да мне наплевать, кто ты такой! — злобно ответила она. — Ты обычный вор и преступник самого низшего пошиба. Мои родители и жених повесят тебя, если ты причинишь мне вред. Подумай об этом, прежде чем приставать ко мне, негодяй.

— Ох, полегче на поворотах, Меган, — с насмешкой сказал он. — Как ты меня напугала, прямо до смерти. — И он снова издевательски расхохотался. Схватив поводья и снова примостив ее перед собой, он добавил: — Впрочем, надо отдать тебе должное, ты забавная куколка, но учти: мое терпение и чувство юмора небеспредельные.

Дилижанс несся по улицам, оставляя за собой клубы пыли и любопытных прохожих. Резко остановив коней перед тусонской гостиницей, кучер истошно завопил:

— Шерифа сюда! Приведите доктора! Совершено ограбление почтовой кареты!

Немедленно собралась большая толпа. Кто-то побежал за доктором, а шериф уже сам спешил из своей конторы, находившейся неподалеку. Кирк Хардести шел рядом с шерифом, красивое лицо было хмурым.

— Разрази меня гром, Дик! Этой каретой должна была приехать Меган. Если она ранена, мне дорого за это заплатят!

Оба с трудом пробились сквозь толпу.

— Что случилось? Кто ранен? — рявкнул шериф

Браун.

— Ограбление! — причитал кучер. — Пит получил пулю в ногу! Еще и девчонку увезли с собой!

Бледным пассажирам помогли выбраться из дилижанса. Кирк рванулся вперед, едва не сбив с ног молодую женщину. Его голубые глаза шарили среди пассажиров, но не находили невесты. Заметив своего будущего тестя, он грубо схватил его за рукав.

— Где Меган? — с тревогой спросил он.

Эван Коулстон обезумевшим взором взглянул на мужчину, которому его дочь предназначалась в жены.

— Пропала, — прохрипел он, привлекая рыдающую Джейну к себе.

— Пропала?! — взревел Кирк. — Что ты имеешь в виду, как пропала? — Кирк встряхнул старика, словно намеревался выбить из него ответ.

— Пропала! — злобно буркнул Эван. — Украдена. Увезена бандой негодяев, которые ограбили карету. — Боль и горе пронзили его с новой силой, голос сломался, глаза наполнились слезами.

Рядом с ними причитала Джейна, обезумев от тревоги.

— Детка моя! — душераздирающе выла она. — Бедная моя детка! Бог знает, что эти звери делают сейчас с тобой!

По толпе зрителей пробежал ропот, на лицах появилось сострадание и откровенное любопытство. Шериф Браун подошел к Кирку.

— Ты бы отвел этих людей внутрь и нашел для них комнату, — сухо предложил он. — Мне прежде нужно опросить кучеров, а потом я поговорю с ними. Леди, похоже, сейчас упадет в обморок, Кирк.

Кирк встрепенулся, его лицо исказилось гневом.

— Я-то позабочусь о родителях своей невесты, Дик. А вот ты занимайся своим делом — лови негодяев, которые увезли Меган. Я хочу увидеть их головы на плахе! Хочу, чтобы их повесили и четвертовали!

— Мы их поймаем, Кирк. Я соберу группу, как только опрошу кучеров и пассажиров, и мы тут же отправимся в погоню. Ты поедешь с нами?

— Поскачу так, что чертям станет тошно. Дай только устроить родителей Меган. Через десять минут я буду в твоей конторе.

— Я поеду с вами, — заявил Эван. Кирк и шериф посмотрели на него так, будто собирались что-то возразить, но он твердо сказал: — Она моя дочь.

Стояла кромешная тьма, где-то около полуночи, когда Меган и ее похититель наконец-то добрались до маленькой, спрятанной от посторонних глаз хижины, прилепившейся на горном склоне. Меган уже давно израсходовала последние запасы сил, и, когда Блейк помог ей слезть с лошади, ноги ее подломились Блейк подхватил ее сильными руками, не дав упасть, и понес как ребенка, прижав к широкой груди. Ногой распахнул дверь и, вероятно, знакомый с обстановкой, направился прямо к невидимому стулу и усадил на него Меган. — Сиди, а я сейчас зажгу лампу. Слишком усталая, чтобы бежать, даже если бы спасение находилось в двух шагах, Меган ждала. Секундой позже теплый свет озарил незамысловатую внутренность хижины. Одна комната, маленькая, но опрятная. Стул с прямой спинкой, на котором она сидела, был одним из трех, стоявших вокруг небольшого квадратного стола. У одной стены грубый каменный очаг. С одной стороны от него прибиты полки, на некоторых стояли консервы, на других посуда и сковороды. Небольшой стол с ведром, кувшином и тазом служил для приготовления пищи и сушки посуды. По другую сторону от очага в глубине комнаты стояло старое кресло-качалка, его когда-то веселая обивка выцвела и выносилась. Возле кресла, у задней стены, — кровать. Меган, с ее искаженным страхом сознанием, кровать показалась огромной, зловеще господствующей в комнате. Глаза девушки торопливо обежали остальное пространство, отметили даже крючки на стене, дополнительные полки для одежды и белья, грубую рогожку, использовавшуюся вместо занавесок на маленьких окнах по обеим сторонам от единственной двери в стене, противоположной очагу. Нет, другой кровати не было, даже никакого маленького топчана, лишь эта большая кровать, которая с каждой минутой казалась ей все огромней и страшней.

Отведя глаза от кровати, Меган поймала насмешливый взгляд Блейка, а тот спокойно сказал:

— Тут не так роскошно, но некоторые удобства есть, и мои потребности она удовлетворяет неплохо. — Ее глаза расширились, и он расхохотался. — Хижина, а не кровать, мисс Недотрога, хотя вы могли бы при желании добавить еще кое-что к моим удобствам. Я определенно не разочарую красивую леди.