— Я серьезно говорю, Блейк. Если бы не ты, я и сейчас сидела бы на том уступе. Или уже упала бы вниз и разбилась. Как же мне не испытывать благодарности за то, что удалось избежать такой участи?

— ах, понимаю, — усмехнулся он. — Меньшее двух зол. Жизнь предпочтительнее смерти, даже если и это означает, что ты вновь вернулась в мои злые когти, верно?

— Что-то в этом роде, — надменно призналась она.

— А теперь, когда ты раскрыла свое истинное кулинарное мастерство, буду ли я и впредь вознаграждаться приличными кушаньями? — продолжал он наседать на нее. — В конце концов, твоя жизнь стоит дороже одного не подгоревшего завтрака.

— Долг платежом красен, Блейк. С этого времени стряпней займусь я сама. — Она нахмурилась. Не слишком-то он с ней любезен, а ведь она искренне старается отблагодарить его за все, что ему довелось из-за нее перенести.

— Приличной съедобной стряпней?

— Да! — прошипела она. — А теперь довольно! Боже мой, я уже жалею, что вообще заговорила об этом. Клянусь, ты самый несносный человек из всех, кого когда-либо сотворил Господь. Неужели тебе неизвестно, что дареному коню в зубы не смотрят?

Он ответил хитрой и неискренней усмешкой.

— Знаешь, в отличие от бедных троянцев, я слишком подозрителен, чтобы позволить морочить себе голову неожиданным подарком или милым личиком. Возможно, ты почти так же красива, как легендарная Елена, и похищена, как и она, не по своей воле, моя милая Меган, однако, в отличие от нее, тебе не будет спасения до тех пор, пока Кирк не отдаст мне в руки документы на владение фермой. Без фокусов, без ложных обещаний — просто восстановит меня в моем праве первородства.

— А если Кирк не согласится? — нерешительно осведомилась она.

Снова ответом ей была коварная улыбка.

— Тогда советую тебе измерить окна и к приезду Джейка решить, из какого материала сделать занавески, потому что мы будем жить тут до тех пор, пока Кирк не согласится.

Вскоре после завтрака Блейк взял винтовку свистнул Лобо и сообщил Меган, что отправляется на поиски Пако.

— Раз Лобо вернулся, можно предположить что Пако мертв, но все-таки хочу удостовериться. Поскольку Лобо мне понадобится, чтобы показать дорогу, я убрал всех лошадей подальше. Если ты и выберешься из дома, который я, уходя, запру отыскать их все равно не сумеешь. К тому же сомневаюсь, что тебе удастся пройти хоть десять шагов, не сломав себе шею, так что советую сидеть дома и ждать моего возвращения. Вылезать в окно тоже не стоит. Как видишь, я их даже не стал забивать: за несколько часов моего отсутствия ты не сможешь каким-то чудом поправиться, а свежий воздух тебе не помешает.

— Очень любезно с твоей стороны, — ехидно ответила она. — А ты не подумал о том, что будет со мной, если Пако жив и вернется сюда, когда ты уйдешь? А если его станут разыскивать дружки и заявятся в твое отсутствие? Ты даже не хочешь оставить мне оружие, чтобы я могла защитить себя?

Он откровенно расхохотался:

— Ты и впрямь сошла с ума, Меган, раз считаешь меня таким дураком! Оставить тебе оружие? Ты ведь не отказалась от намерения убежать, верно?

— Ну, а если с тобой что-нибудь случится и ты не вернешься назад? А если кто-нибудь придет сюда? Запертая дверь никого не остановит, тем более что можно без труда забраться в окна! Что мне тогда делать? Как я смогу себя защитить? — настойчиво твердила она.

Блейк с невозмутимым видом подошел к столу, на котором лежала сковорода, и небрежно швырнул ее Меган. Сковорода упала у ее ног с громким стуком.

— Используй вот это, — сухо процедил он. — По-моему, ты мастерски владеешь ею. — На пороге он обернулся: — Запомни, что я сказал тебе, Меган. Вчера ты убедилась, насколько опасна эта местность. И ты в своем теперешнем состоянии далеко не уйдешь, я тебя быстро разыщу, только мало ли что может с тобой за это время случиться. Не забудь, здесь полно всяких зверей. — Одного из них ты мне напомнил, — огрызнулась она. — Скунса.

— Я буду похож на настоящего хищника, если вернусь домой и увижу, что ты снова ушла, — пообещал он. — И второй раз ты так просто не отделаешься. — Окинув ее в последний раз хмурым взглядом, он вышел за дверь и запер ее снаружи. Ей оставалось лишь с жалким видом смотреть из окна, как он садится на коня и едет прочь в сопровождении Лобо.

Какое-то время Меган гневно стояла, надув губы и нахмурясь. Затем, усевшись у окна в старом кресле-качалке, качалась до тех пор, пока у нее не закружилась голова, а кресло едва не задымилось как трут. Затем, не вынеся безделья, замесила тесто для двух караваев хлеба и поставила сковороды с тестом на освещенный солнцем подоконник, чтобы подходило. Устав от питательного, но уже до смерти надоевшего тушеного мяса, которое готовил Блейк, она нашла среди привезенных Джейком припасов суповые бобы и копчености. К счастью, Блейк натаскал в хижину достаточный запас воды, так что она смогла приготовить суп. И даже расстаралась и вдобавок к супу испекла яблоки в тесте.

Покончив со стряпней, Меган обнаружила, что все еще не успокоилась. Если бы так сильно не болела лодыжка, она наверняка стала бы метаться в раздражении из угла в угол. Подумав, она выбрала несколько сморщенных, но пригодных для еды яблок и порезала их на пирог, после чего взяла нитку с иголкой и попыталась починить одежду.

Безнадежно. Большая часть платья и нижней юбки превратилась в лохмотья, когда она падала со скалы. В других местах ткань настолько истерлась, что уже не держала стежков. Меган расправила платье и огорченно покачала головой. Грязь буквально въелась в материю и отскрести ее невозможно — расползется ткань. А если и нет, то едва удастся справиться с засохшими пятнами крови попавшей на платье из ее многочисленных ссадин.

В конце концов выяснилось, что починить можно только рубашку. Нижняя юбка напоминала тряпку, которой мать вытирает пыль, а платье — такую рвань, что ни одна нищенка не согласилась бы надеть его на себя. И все-таки выбора не было. Не ходить же в рубашке Блейка! Правда, рубашка почти закрывала колени, но все-таки ноги обнажены. Блейк уже доказал, что чувственностью отнюдь не обделен, и незачем пробуждать в нем похоть. Нет, она не хочет его искушать! Твердо держа в голове эту мысль, Меган со вздохом надела грязное платье.

К концу дня она услышала конский топот и с большим облегчением увидела, что на поляну выехал Блейк. Он был один, не считая Лобо. Если он и обнаружил Пако, то назад его не привез ни живым, ни мертвым.

Меган встретила его у двери.

— Ну? — спросила она.

Взгляд, которым он ее окинул, ясно говорил, что настроение у него не улучшилось.

— Я нашел его, — коротко сказал он.

— И что?

— Он мертв.

— Ты оставил его там, да?

— Да.

Вытягивать из него подробности было так же нелегко, как тащить зубы у аллигатора.

— Ты похоронил его? — Отвечая на его вопросительный взгляд, она призналась: — Я видела утром в окно, как ты хоронил остальных.

— Да, я похоронил его. — «Если там оставалось что хоронить, после того как над ним потрудился Лобо», — добавил он про себя и мысленно содрогнулся. — Еще есть вопросы?

Меган пожала плечами и отвернулась, стараясь, чтобы на лице не проступила обида

— Меган, послушай… Извини, просто эти два дня оказались очень тяжелыми. Я устал, грязен, голоден. И. от этого немножко раздражен. У тебя тут все было спокойно?

— Неужели тебя это интересует? Ты не единственный, кто провел недавно несколько тяжелых часов. Изо всех сил Меган старалась унять дрожь голосе. — У меня болит все тело, я грязная с головы до ног одежда порвана, а обувь потеряна! И еще я обожгла палец об эту проклятую форму для пирога всхлипнула она. События последних дней не прошли для нее бесследно. Нервы были основательно измотаны. Она полюбила мужчину, который мог только разбить ей сердце, а ее попытка бежать от него едва не привела ее к гибели. Все вместе было слишком непереносимо. Слезы тут же брызнули из глаз и хлынули по щекам солеными дорожками, как только Блейк взял ее за плечи и повернул к себе.