— Ну, за этим дело не станет! — подобрел плотник в предвкушении обещанной монетки. — Ты, ваше благородие, не смотри, что я с похмела. Все справно сделаю! В лучшем виде!

— Вот еще что, — подумав, добавил Валеннштай, — постарайся вот эту вставочку с письменами не попортить.

— Если еще монетку накинете, ваше офицерское благородие, я её в целости и сохранности выколупаю.

— Работай, будет тебе монетка, — не стал скупиться Иоахим, в надежде, что бригаденфюрер заинтересуется находкой.

Плотник деловито поплевал на руки и достал из деревянного ящика остро заточенный плотницкий топор. Работал он сосредоточенно, споро, было заметно, что дело свое он знает и недаром ест хозяйский хлеб.

— Готово, ваш броть! — сообщил плотник, протягивая Валеннштайну немного погнутую оловянную ленту. — Все ваши закорючки в целости и сохранности.

— Держи, — Иоахим бросил работнику мелкую монетку. Тот поймал ее на лету и спрятал в карман.

— Премного благодарен, данке! — неуклюже поклонился плотник. — Только вы две монетки обещали, — напомнил он.

— Как работу сделаешь — получишь еще! — отрубил оберштурмбаннфюрер.

— Так мы это, сей минут! — засуетился плотник, мечтавший как можно скорее опохмелиться. Оставшееся олово из щелей он выковырял за пять минут.

— А с замком чего делать? — почесал неопрятную бороду плотник.

— А что хочешь, — пожал плечами Валеннштайн. — Только побыстрее!

Плотник потоптался возле дверей, поковырял грязным обломанным ногтем залитую оловом замочную скважину и вытащил из ящика компактную газовую горелку. Щелкнул пъезоэлементом, из раструба горелки вылетела синеватая струйка пламени. Плотник направил пламя в сторону замочной скважины. Через минуту олово поплыло. Дерево вокруг скважины обуглилось и задымило, но плотник не обращал на эту досадную помеху ни малейшего внимания. Он прищурился, чтобы едкий дым не попадал в глаза и, высунув от усердия кончик языка, продолжал вытапливать из замка олово.

— Ну, достаточно, — наконец решил работяга, закрывая подачу газа. Отбросив в сторону ставшую ненужной горелку, он достал из ящика отвертку и металлический пруток. Засунул их в очищенную от металла замочную скважину на манер отмычки и принялся сосредоточенно в ней ковыряться. Он глухо матерился, неосторожно прикасаясь к горячему металлу, ронял инструменты на землю, прыгал на одной ножке, махая обожженными руками. Едва боль стихала, он вновь хватался за отвертку и пруток, продолжая ковыряться в скважине. Наконец, после титанических усилий плотника замок сдался.

— Усе, ваше броть! Извольте работу принимать!

Плотник взялся за ручку, и с натужным скрипом двери распахнулись.

— Сейчас петельки смажу, тогда точно усе!

Валеннштайн достал бумажник. Новенькая хрустящая купюра легла в протянутую руку плотника. От такой щедрости плотник оторопел:

— Да… Я… Ваше броть… Если нужно чего, я мигом…

— Ты эти деньги честно заработал! — отмахнулся Валеннштайн. — Останься пока, может быть понадобится твоя помощь.

Пока командир разбирался с плотником, Волли проскользнул внутрь часовенки. Ничего экстраординарного он внутри не заметил: затянутые клоками старой паутины настенные фрески, пыльный мозаичный пол, да резное деревянное распятие Спасителя, подвешенное к потолку на ржавых цепях. Волли на глазок прикинул толщину стен часовенки. Нет, стены самые обычные, в два кирпича. В таких не то что человеческое тело, даже собачий труп замуровать проблематично. Остается осмотреть только пол…

— Ну, что тут у нас? — осведомился Валеннштайн.

— Да ничего такого, герр оберштурмбаннфюрер, — отозвался Волли. — Самая обычная часовенка, каких пруд пруди.

— Обычная говоришь? — Иоахим прошел внутрь, оставляя на пыльном полу отпечатки форменных сапог. — А я вот так не думаю! — заявил фон Валеннштайн. — Ты где-нибудь видел, чтобы распятие Спасителя так необычно подвешивали, к потолку? Да и к мозаике на полу присмотрись, — посоветовал он, — это ж пентаграмма! Где ты в церквах пентаграмму видел? Все это странно…

Волли выскочил на улицу и схватил оставленный там лом. Вернувшись обратно, эсэсовец легонько стукнул тяжелой железкой об пол.

— Пустота! — воскликнул Волли. — Там что-то есть!

— Возможно ковчежец с мощами святого, — предположил Иоахим, — о котором рассказывал управляющий. А возможно и нет…

— Проверим? — вопросительно взглянул на командира Волли, нетерпеливо постукивая ломом по мозаичному полу.

— Только аккуратно! — предостерег Валеннштайн.

— Может мне за отбойником смотаться? — вдруг предложил плотник. — У меня есть на хозяйстве! — похвалился он.

— Да ты, погляжу, на все руки мастер? — подивился Иоахим.

— А то! — раздулся от гордости работяга. — Меня хозяин ценит! Ну так чего, катить компрессор? Только в помощь мне кого-нибудь определите — тяжелый, зараза!

— Нет! — запротестовал Валеннштайн. — Вы тут с компрессором от часовни камня на камне не оставите! Действуем по старинке — ломом и киркой!

— Командир, — взмолился Волли, — может, перекусим? Нам тут до вечера долбить, не передолбить!

— Ладно, — смилостивился Иоахим, прокрутив в уме весь фронт работ, — сходи к парням в капеллу: пусть в замок идут. Обедать. А ты, — он ткнул плотника пальцем в грудь, — предупреди повара, чтобы стол накрыл: нам за обедом рассиживаться недосуг! До ночи успеть надо.

После сытного обеда Иоахим решил связаться по секретной спутниковой связи с бригаденфюрером Вейстхором. Слишком уж необычной была часовенка. Виллигут, не перебивая, внимательно выслушал подчиненного и похвалил за наблюдательность.

— Продолжайте копать, — распорядился бригаденфюрер, — я срочно вылетаю к вам военным самолетом. Буду через несколько часов! Если вы действительно нашли что-то стоящее, готовьте грудь под Рыцарский Крест, — пообещал он.

— Не будем загадывать, — отшутился Иоахим, хотя от предвкушения высокой награды в груди сладко заныло.

— Снимите людей с других мест, — неожиданно добавил бригаденфюрер, — держите место раскопа под прицелом хотя бы двух стволов!

— Будет исполнено! — не вдаваясь в дискуссии, отрапортовал Валеннштайн.

— Молодец! — отозвалась трубка голосом Виллигута. — До встречи!

Иоахим убрал аппарат и задумался. Бригаденфюрер явно что-то недоговаривал. Нехорошее предчувствие посетило Иоахима фон Валеннштайна, но он был хорошим солдатом, поэтому постарался засунуть свои предчувствия куда подальше: приказ есть приказ. Подняв из-за стола разомлевших от сытой пищи солдат, Иоахим довел до них новый приказ бригаденфюрера:

— С этой минуты объявляется боевая готовность номер один! Капеллу простучать успели?

— На первый взгляд все чисто! — доложил Шарфюрер Веккер. — На более тщательный осмотр времени не было!

— Тогда сворачиваем все работы в капелле. Проверить оружие…

— Разрешите обратиться? — Волли и тут не остался в стороне со своими вопросами. — В чем дело, командир?

— Приказ командования… Я сам ничего не понимаю, но скоро сюда прибудет бригаденфюрер. Возможно, он прояснит ситуацию… А может быть, и нет… За работу, господа офицеры!

Бригаденфюрер прибыл в замок графа Карди на закате в сопровождении двух взводов автоматчиков. Легко соскочив с высокой подножки военного джипа, Виллигут приказал взводным взять объект в оцепление. Солдаты деловито спрыгивали с крытого защитным тентом кузова грузовика на землю и слаженно рассредотачивась вокруг холма. Генерал стремительно пересек заросшую диким чесноком полянку и заглянул в открытую дверь церквушки. Завидев стоящего в дверях часовни генерала, Валеннштайн залихватски щелкнул каблуками и рявкнул:

— Смирно!

Его подопечные, в поте лица орудовавшие ломами, тщетно пытаясь вывернуть из земли тяжелую могильную плиту, бросили орудия труда и вытянулись в струнку. Через мгновение стены часовенки содрогнулись от дружного «Зиг Хайль». Глоток парни не жалели, используя всю мощь молодых легких.