– Я попытаюсь, – прошептала я, пока миссис Дженкс и ее дочь исчезали в дымовой трубе. Я испытывала нешуточную вину, как будто я намеренно манипулировала Дженксом, желая себя защитить. Послышался скользящий звон стекла, которое ссыпали в мусорное ведро, и я встала, глазея в окно. Солнце уже висело в небе, гладя своими лучами травы в саду. Сейчас мне было самое время лежать в постели, но я сильно сомневалась, что мне удастся снова заснуть.

Чувствуя усталость и неуверенность, я прошаркала на кухню. Айви стояла на карачках в своем черном халате, аккуратно вытирая мои следы.

– Извини, – сказала я, остановившись посреди кухни и обхватив себя руками.

Айви, сузив глаза, внимательно на меня посмотрела, неплохо играя роль мученицы.

– За что? – осведомилась она, явно желая протащить меня через весь процесс принесения извинений.

– За… ну, за то, что я тебя ударила. Я тогда еще толком не проснулась, – солгала я. – И не поняла, что это ты.

– За это ты уже извинялась, – напомнила мне Айви, возвращаясь к своей уборке.

– Ну, тогда за то, что ты вытираешь мои следы, – еще раз попыталась я.

– Я сама это предложила.

Я повесила голову. Да, действительно. Я не собиралась копаться в мотивах, которые могли за этим предложением стоять, а просто сочла его любезным. Но Айви все равно была из-за чего-то рассержена. И я понятия не имела, из-за чего.

– Послушай, Айви, может, ты сама мне подскажешь? – наконец предложила я.

Айви встала с пола, подошла к раковине и принялась методично прополаскивать тряпку. Затем аккуратно повесила квадрат желтой ткани сушиться на водопроводный кран. Наконец она повернулась ко мне, опираясь о столешницу.

– Как насчет самой чуточки доверия? Я же сказала, что не собираюсь тебя кусать. И я правда не собираюсь.

Я невольно разинула рот. Доверие? Так Айви расстраивалась из-за моего недоверия?

– Ты хочешь доверия? – воскликнула я. Выяснилось, что мне требовалось разозлиться, чтобы с Айви об этом заговорить. – Тогда как насчет того, чтобы ты лучше держала себя в руках? Я даже одного слова тебе поперек сказать не могу, чтобы ты не вела себя со мной как вампирша!

– Я так себя не веду, – сказала Айви. Глаза ее удивленно распахнулись.

– Еще как ведешь, – продолжила я, бурно жестикулируя. – Все совсем как в первую неделю нашей совместной работы, когда мы заспорили о том, как нам лучше сцапать того магазинного вора в торговом центре. Одно лишь то, что я с тобой не согласна, не означает, что я неправа. По крайней мере выслушай меня, прежде чем решить, что я ошибаюсь.

Айви медленно перевела дух.

– Да. Ты права.

Тут я аж вздрогнула. Айви думала, что я права?

– И еще одно, – добавила я, слегка смягчаясь. – Прекрати убегать в самом разгаре споров. Сегодня ночью ты так отсюда вырвалась, как будто готова была кому-то голову оторвать. А потом я просыпаюсь и вижу, что ты надо мной склоняешься. Еще раз извини, что я тебя ударила, но ты должна признать, что вроде как сама это заслужила.

Слабая улыбка мелькнула на лице Айви– и тут же исчезла.

– Угу. Пожалуй. – Она сняла тряпку с крана и снова ее туда повесила. Повернувшись ко мне, она сложила руки на груди и крепко ухватила себя за локти. – Хорошо, я не буду убегать в самом разгаре споров, но тогда тебе придется в такие минуты не слишком возбуждаться. Ты меня бесишь, пока я не перестаю землю под собой чуять.

Я вздрогнула. Что Айви имела в виду под словом «возбуждаться»? Пугаться? Сердиться? Или и то, и другое?

– Извини, ты о чем?

– И еще. Нет ли у тебя более сильных духов? – извиняющимся тоном добавила Айви.

– Я… я только что немного купила, – удивленно ответила я. – Дженкс сказал, что они все-все скрывают.

Внезапная досада исказила лицо Айви, когда наши взгляды вновь встретились.

– Послушай, Рэчел… Я по-прежнему чую, что от тебя сильно пахнет мной. Ты совсем как большая булочка в шоколаде на пустом столе. А когда ты так ужасно возбуждаешься, тебя как будто только-только из духовки вытащили. Ты вся такая теплая, сладкая и липкая. У меня уже три года такой булочки не было. Неужели ты не можешь просто успокоиться, чтобы так чертовски славно не пахнуть?

Я ахнула и, внезапно похолодев, опустилась на свой стул у стола. Сравнения с пищей я очень не любила. И теперь я никогда уже не смогу съесть булочку в шоколаде.

– Я перестирала свою одежду, – негромко заметила я. – И больше не пользуюсь твоим постельным бельем и мылом.

Айви смотрела в пол, когда я от нее отвернулась.

– Я знаю, – сказала она. – И очень это ценю. Это помогает. Здесь не твоя вина. Запах вампиров долго не покидает тех, с кем они живут. Эта особенность способствует выживанию. Она склонна удлинять жизнь вампир-скому компаньону, отваживая от него других вампиров. Я не думала, что стану ее замечать, если буду заботиться о том, чтобы мы делили только жилище, но не кровь.

Я содрогнулась, припомнив школьные занятия основами латинского языка, где нам втолковывали, что слово «компаньон» происходит от слова «хлеб».

– Я тебе не принадлежу, – сказала я.

– Я знаю. – Не глядя на меня, Айви аккуратно перевела дух. – Лаванда помогает. Возможно, если бы ты развесила несколько сумок с ней у себя в платяном шкафу, этого стало бы достаточно. И если бы ты вдобавок постаралась не вести себя так эмоционально. Особенно когда мы… обсуждаем альтернативные действия.

– Хорошо, – мягко сказала я, только теперь понимая, какой сложной должна будет стать эта адаптация.

– Ты по-прежнему собираешься завтра к Каламаку? – спросила Айви.

Я кивнула, испытывая громадное облегчение от смены темы.

– Конечно, я не хочу ехать без Дженкса, но вряд ли я смогу дождаться, пока он снова сможет нормально летать.

Айви долго молчала.

– Я тебя подвезу. Настолько близко, насколько ты захочешь рискнуть.

Я уже во второй раз невольно разинула рот.

– Почему? Нет, в самом деле? – быстро исправилась я, и Айви пожала плечами.

– Ты права. Если ты в темпе с этой проблемой не справишься, до следующей недели тебе не дожить.

– Ты не поедешь, дорогой, – напряженным голосом произнесла миссис Дженкс.

Я выплюнула последний глоток кофе в раковину, с жуткой неловкостью глазея в сад, залитый ярким дневным солнцем. Мне хотелось быть где угодно, но только не здесь.

– Черта лысого я не поеду, – пробормотал Дженкс.

Я отвернулась от раковины, слишком утомленная бурным и бессонным утром, чтобы наслаждаться зрелищем того, как миссис Дженкс пытается взять своего мужа под каблук. Феек стоял на островке нержавейки, агрессивно уперев руки в бока. По ту сторону от островка Айви горбилась за своим деревянным столом, планируя три разных маршрута к поместью Каламака. Миссис Дженкс стояла рядом с ней. Ее скованная поза сразу обо всем говорила. Крошечная женщина категорически не хотела, чтобы ее муж ехал с нами. И, видя ее в таком настроении, мне что-то не хотелось ей противоречить.

– А я говорю, что ты не поедешь, – сказала миссис Дженкс. В голосе ее явственно ощущалась сталь.

– Знай свое место, женщина, – отозвался ее муж. Легкий намек на мольбу разом губил всю его позу крутого парня.

– Я знаю свое место. – Тон миссис Дженкс был предельно суров. – Ты все еще разбит. Все должно быть по моему слову. Таков наш закон.

Дженкс жалобно протянул руки к своей жене:

– Я в полном порядке. Я могу летать. Я могу сражаться. Я поеду.

– Ты не в порядке. Ты не можешь летать. Ты не поедешь. И пока я не скажу иначе, ты садовник, а не сыщик.

– Я могу летать! – воскликнул Дженкс, приводя свои крылышки в неистовое движение. Приподнявшись примерно на палец над столешницей, он тут же опять туда опустился. – Ты просто не хочешь, чтобы я поехал.

Миссис Дженкс оцепенела.

– Я не допущу, чтобы потом сказали, будто ты погиб по моему недосмотру. Сохранять тебе жизнь– моя ответственность. И я говорю, что ты разбит!