Литмир - Электронная Библиотека

— Разве ты не заметила, Пола, что мне пришлось позаимствовать автомобиль у Марка Хэммонда?

— Я ничего не заметила, — отозвалась Пола. — Я едва помню, что мы ели в ресторане.

— Тогда должен с прискорбием сообщить тебе, что сегодня Лотарио отправился на заслуженный отдых. Он выдохся прямо у въезда в гараж полковника Дюрока.

— Билл!

Лотарио было прозвищем их маленького четырехместного автомобиля, который представлял собой кучу металлолома за годы до того, как Билл купил его.

— Я не хотел рассказывать тебе об этом, — продолжал Билл, искренне сожалея о старом драндулете, — чтобы не портить прекрасный вечер.

— Мм, — согласилась Пола, теснее прижавшись к нему. Внезапно она широко открыла глаза. — Но когда ты успел побывать в доме полковника Дюрока?

— Мне сказали, — ответил Билл, — что я добрался туда минут через двадцать после того, как ты уехала в «паккарде» полковника. Должно быть, мы проехали друг мимо друга на дороге.

— Но почему ты вообще туда поехал?

— Помнишь, ты звонила мне из аэропорта насчет нелепого приема, оказанного сэру Генри Мерривейлу? — улыбнулся Билл. — Ты думала, что его заманивают в дом Дюрока с целью уговорить помочь с делом Железного Сундука?

Пола кивнула. В голосе Билла послышалось возбуждение.

— Помимо желания увезти тебя прочь, как молодой Лохинвар,[45] мне хотелось взглянуть на старого маэстро. Он действительно был на террасе с полковником и мисс Холмс, которая довольно мила.

— Она очень славная, — сказала Пола, и Билл почувствовал, как ее тело напряглось в его объятиях. — Но если ты вздумаешь…

— Тсс! Она привлекательна, но не в моем вкусе. Я предпочитаю пышнотелых девиц, вроде тебя.

— Я не пышнотелая! — воскликнула Пола, не замечая усмешку мужа. — Как же я ненавижу это слово! Это значит толстая, а ты отлично знаешь, что я не такая!

— Прости, Пола. Но ты ведь не ревнуешь меня к каждой женщине, с которой я знакомлюсь?

— Конечно ревную! — Пола вскинула голову. — Когда я вижу их рядом с тобой… — Она сделала паузу, припоминая пытки, которым хотела подвергнуть воображаемых соперниц. Выцарапывание глаз было всего лишь прелюдией. — А разве ты не ревнуешь меня к другим мужчинам?

— Ну…

— Да или нет?

— Да, черт возьми! — рявкнул Билл. По-своему он был куда ревнивее жены. — Я никому не доверяю в этом городе. Конечно, я не имею в виду Хуана Альвареса — он мой лучший друг. Но Хэммонд…

— Билл, прошу тебя!..

Он допустил ошибку, задав вопрос о ревности и вызвав нервную бурю, которую ему пришлось теперь успокаивать.

— Ладно, Пола. — Билл прижался щекой к ее волосам. — Мы обсуждали это сотни раз. Давай вернемся к моему визиту к полковнику. Я должен был вызвать по телефону такси и ждать его почти два часа — водитель только что лег спать. Они просили, чтобы я остался…

— Кто просил? — быстро осведомилась Пола.

— Только старый Г. М. — Карие глаза Билла насмешливо блеснули. — В Танжере я пользуюсь забавной репутацией. Меня считают здравомыслящим — что неправда — и умеющим помалкивать — что правда. Полковник жаждал предположений. Я говорил мало, но, думаю, произвел на них впечатление.

— Билл, твое сердце стучит, как паровая машина! В чем дело?

— Сейчас услышишь. Когда я подъезжал к дому — они слышали, как Лотарио карабкается вверх по туннелю, — полковник рассказывал историю Железного Сундука. Насколько хорошо ты ее знаешь, Пола?

— Ну, то, что было в здешней прессе, и то, что я услышала сегодня.

Глаза Билла сияли, хотя они, казалось, ничего не видели. Пола чувствовала легкое беспокойство.

— Как часто бывает, — продолжал Билл, — я знаю эту историю, так сказать, «наизнанку». Во-первых, кое-кто здесь подбирает в агентствах газетные вырезки на эту тему. Ты с ней знакома — графиня Щербацкая.

— «Графиня», — фыркнула Пола, но воздержалась от комментариев.

— У всех в Танжере есть титулы, — напомнил ей Билл. — Некоторые из них даже подлинные. Как бы то ни было, ты не можешь ревновать к Илоне Щербацкой — ты ведь хорошо ее знаешь.

— С Илоной все в порядке, — хихикнула Пола. — Она слишком забавная, чтобы принимать ее всерьез. К тому же она…

— Это не важно! Во-вторых, ее теперешний бойфренд — инспектор Мендоса — работает в детективном бюро. Он все рассказывает Илоне, а она мне — о Железном Сундуке. Последний удар он нанес в…

— В Лиссабоне! — подхватила заинтересованная Пола.

— Точно, малышка. В Лиссабоне десять дней назад — 23 марта. Предыдущее ограбление произошло двумя неделями раньше в Париже. Конечно, лиссабонская полиция была настороже. Но Лиссабон — крупный авиацентр, не говоря уже о железной дороге. Дюжины самолетов постоянно прибывают и отправляются. После парижского ограбления лиссабонской полиции пришлось присматривать за таможней.

На их беду, никто не имел ни малейшего понятия, как выглядит Железный Сундук. Единственный их козырь заключатся в том, что он должен был подвергнуть свое снаряжение взломщика, включая электродрель, таможенному досмотру. Что касается настоящего железного сундука, с ним дело обстояло еще хуже.

Помни, что, хотя у лиссабонской полиции не было особых причин ожидать его прибытия иным способом, нежели прямой авиарейс из Парижа, он мог находиться где угодно. Более того, сколько людей — включая таможенных инспекторов — могли опознать снаряжение взломщика? Ты бы могла?

Пола покачала головой:

— Боюсь, что нет.

— Я бы тоже не мог. В книгах взломщики всегда используют предмет под названием «фомка», но я бы не отличил ее от лома или гаечного ключа. В любом случае все было спокойно до вечера 23 марта, когда Железный Сундук ограбил маленький частный банк на авенида де Либертад. Та же дрель, та же добыча в долларах и песетах. Лиссабон взорвался.

Теперь полиция столкнулась с наихудшим препятствием. Железный Сундук не мог долго прятаться в Лиссабоне — он никогда так не делал. Но таможенные власти не имеют права обыскивать багаж отбывающих пассажиров, если у них нет причины подозревать конкретное лицо или лица, а таких причин у них не было.

Полиция собрала всех таможенных инспекторов и бомбардировала их вопросами о пассажирах, прибывших за последние два-три дня. Но невозможно многого ожидать от людей, которые видят столько чемоданов и сундуков, что те им снятся. Однако и авиалинии подключились к работе, проверяя списки прибывших, которые еще не уехали. И сегодня утром, малышка, кое-что произошло.

Сделав паузу, Билл потянулся за стаканом остывшего мятного чая, сделал глоток и поставил его на стол. Поле не терпелось услышать продолжение — она боялась, что Билл может подвергнуть себя опасности.

— Да, дорогой? — поторопила она.

— В половине десятого таможенный инспектор прибежал в лиссабонскую полицию, сообщив, что вспомнил кое-что о вечернем самолете из Парижа 21 марта — за два дня до ограбления. Инспектор рассказал о пассажире — он не мог вспомнить его лицо и другие детали, — который нес чемодан с инструментами, главным образом мелкими. Пассажир объяснил, что он слесарь. Таможенный инспектор припоминал, что фамилия на багажных ярлычках начиналась на «Кол». Было и другое предположение, но я не стану отвлекать тебя им.

Полиция тут же позвонила в аэропорт. Им ответили, что Г.В. Колльер прибыл парижским самолетом 21-го числа и только что отбыл самолетом в Танжер, заказав билет в последнюю минуту, так как там оставались свободные места.

Португальская полиция, облегченно вздохнув, позвонила полковнику Дюроку, с радостью свалив на него хлопоты. Дюрок ожидал чего-то в таком роде после ограбления в Лиссабоне. Танжер казался вероятным местом следующего преступления. Железный Сундук прибыл сегодня утром в одном самолете с Г. М. и мисс Холмс.

— Но полковник ничего об этом не говорил, когда я была там!

— Зато он очень много говорил об этом, когда там был я, — отозвался Билл, теребя свои коротко остриженные волосы. — Интересно, сокровище мое, ты когда-нибудь сознавала, насколько хитер полковник?

вернуться

45

Лохинвар — персонаж поэмы Вальтера Скотта «Мармион».

14
{"b":"116321","o":1}