— Агрис, ты по русски объясни – что дает эта самая частица грани?

— Ты меня задолбал, Виталик. Это невозможно сказать точно – есть лишь теории, практикой не подтвержденные. В теории, частичка должна открывать новые горизонты перед магом. И в плане «Видения» и «Представления». Подключение к полю манны тоже должна улучшать.

— Как-то не ощущается этого. Или мы что-то неправильно делали?

— Не знаю, может быть. А может быть и нет.

— Теоретик, блин. А кто такие эти урги? Что не ругательство, постоянно ургов мужики местные вспоминают!

— Лет триста назад с Яххина какой-то умник завез забавную зверушку – урга. Яххин вообще богат на забавных зверушек… эти урги на благодатной земле Варта расплодились неимоверно, делянки крестьян стали разорять, в поселки стали пробираться и хулиганить. То крынку молока разобьют, то на столе нагадят… никакого спасения от них не было. Пришлось орденам вмешаться. Нет теперь ургов. Но память о них жива до сих пор, как видишь. Очень уж вредные твари были.

— А какие они, урги эти?

— Да как обезьяны ваши. Небольшие, волосатые, всеядные и очень многочисленные.

— Любопытно было бы посмотреть на них.

— Поезжай на Яххин, они там до сих пор живут и здравствуют. Только не советую туда соваться – скушают тебя на Яххине.

— Кто?

— Оооо! Там желающих много найдется, совершенно дикий континент. Радуйся, что на Варте появился в мире Иглы.

— Я радовался, если бы вообще в Краснодаре остался…

К празднику весны или еще чего-то там, Виталик с Максом все-таки вышли на четвертый уровень транса. В смысле – видели поле манны и предметы вокруг, пронизанные силовыми линиями. Поле манны предстало перед ними жиденьким туманом с металлическим оттенком, был соблазн этим туманом поуправлять – хотя бы сдвинуть с места самую маленькую «тучку», но… Агрис был радикально против. Да и сами земляне решили не создавать себе проблем.

Гораздо интересней было играться с «Видением» и «Представлением». И бутылка с пивом была основной темой. Поставив перед собой воображаемое полотно «лупы», Ветал с Максом смотрели на атомы и молекулы, их взаимосвязи. Они даже не представляли, как могут выглядеть эти атомы, но воображение работало за них. А самое главное – в последней стадии транса становилось возможно рисовать мир вокруг, используя лишь свои мысли. В такие моменты мир вокруг становился интерфейсом самого навороченного графического редактора, где можно было лишь представив, контуры предмета – получить его изображение. И удалить его тут же – если не понравилось.

Информационной модели стеклянной бутылки создавалась за пару минут, а вот с самым главным – содержимым, были проблемы. Ведь это только кажется, что напиток статичен. На самом деле в нем играет хмель, бурлит газ и жидкость не на мгновение не останавливается… а ведь есть еще поверхностное натяжение и еще черт знает что. Сам напиток сделать удалось, но он был без капли углекислого газа и заполнял бутылку полностью. Но и в это Агрис не верил.

— Как только вы вольете в модель манну – она упадет на землю трухой. Без серьезной школы, без направляющих заклинаний у вас ничего не получится. Таковы правила магических практик – они проверенны столетиями и тысячелетиями использования.

— Хорошо, тогда почему в Ветала бутылка появилось и было в ней самое настоящее пиво? Даже с газом!

— Хрен его знает… может он вообще с собой бутылку с Земли протащил?

— Ага, а еще бутылку водки и пакетик с чипсами. Ветал, да ты у нас хомяк!! А ну доставай из штанов все, что у тебя там еще припрятано.

— Из штанов я могу достать только свой детородный орган. Потому что в них даже карманов нет.

— Это тебя оправдывает. Получается – будет толк из модели, будет!

— Только где опыты ставить?

— Разберемся…

Три человека уже пятый день шли по дорогам барона Изирда в славный город «Стольмен». Что из себя представляет сей населенный пункт – никто толком не знал. Земляне в нем никогда не были по понятным причинам, а Агрис «в такие дыры старался не заезжать, что там делать?». Сейчас же этот городишко виделся им чем-то совершенно невообразимым. Еще бы! В нем должны быть дома из камня, мостовые, самый настоящий рынок и прилично одетые люди. Сими они были колхозники-колхозниками. Рубахи, штаны из мешковины, обмотанные шкурой ноги да по свертку с едой на спине у каждого. Пейзаж вокруг им соответствовал. В течение всего путешествия они не видели совершенно ничего примечательного. Миновали три села, перешли пару речушек и обогнали ровно пять повозок, груженных какой-то едой. На второй день дорога отступила от леса и направилась прямиком в поля. Поля, поля, редкие станицы и хутора вдоль дороги. Селяне смотрели на них без особого любопытства и в разговоры не ввязывались… хотелось чего поинтересней. Например, на настоящего рыцаря посмотреть!

Но, по словам Агриса – делать им нечего, рыцарям, по сельским дорогам разъезжать? В такой глуши они чаще сидят по замкам и спиваются потихоньку. Трактиров и других заведений не было вообще, а по ночам было еще прохладно, приходилось обкладываться соломой и прочими сорняками. За последнее время и земляне и Агрис привыкли на такие мелочи внимание не обращать.

И Виталик и Макс уже понимали местную речь. Не проходило дня, чтобы они не приставали к какому ни будь попутчику или селянину с провокационными вопросами: «Сколько идти до Стольмена?», «Где вода?», «Где находится штаб дивизии?», «Дай пожрать, упырь». Серьезной смысловой нагрузки эти представления не несли, это была языковая практика, столь необходимая для землян. Они не зря потратили столько времени на обучение новому языку – аборигены их понимали, хоть и с трудом.

В очередной раз заночевав у небольшой речушки путники уже готовились ко сну, когда с реки пришел заинтригованный Макс.

— Чуваки, или у меня день неудачный, или эта речка говном воняет. Пойдем посмотрим.

Все трое пошли смотреть на местную достопримечательность, почему-то у Агриса выражение лица при этом было довольное.

— А ведь и правда – воняет речка. Как сие возможно?

— Не догадались? Она из города течет, видать уже немного до него осталось. Завтра должны дойти!

— У меня нехорошее предчувствие. Чего это он такой говнистый, городок этот? А вон и какашка поплыла…

И правда, по реке плыла самая настоящая фекалия.

— А чего вы хотели, дети цивилизации? Канализации толковой нет, все в реку идет. Завтра еще не на такое насмотритесь…

В вблизи города движение заметно оживилось. Путники все чаще обгоняли подводы с дровами, едой и еще чем-то непонятным. Многого подвод, особенно – с деревом. Тяжело приходилось горожанам без газификации и электрификации! Кроме подвод появились и праздные путники, наряженные по местной моде: кожаные сапоги, камзолы, куртки и даже кружева и самое разное холодное оружие. На путников они не смотрели – крестьяне, мало ли таких бродит? А вот для землян такое столпотворение было очень интересным. Никаких нарядных рыцарей с плюмажами на шлеме и длинными копьями не было, зато была самая настоящая карета. Маленькая, деревянная, украшенная резьбой и окрашенная во все цвета радуги, она бодро неслась вперед, используя все свои четыре лошадиные силы. Кому повезло путешествовать в ней, было непонятно – окна занавешены.

К городу вышли в полдень и остановились полюбоваться на него. Довольно хилая ограда, скорее даже забор-переросток окружал город. Сделан он был из камня и при строительстве его жалели. Или налево много ушло? Каменным было только основание забора, верхняя же часть была сделана из дерева. Рва с водой и живущими там голодными крокодилами не было. Редкие башенки чисто символически возвышались над городской стеной, хотя в башенках кто-то сидел и упорно разглядывал окрестности. Что там рассматривали, было совершенно непонятно – на расстоянии больше километра от стены даже кусты не росли.