А кроме того, тут имелось дополнительное преимущество в виде сбрасывания с хвоста этого кретина Елеуса. Какое облегчение!

Охваченный внутренней дрожью предвкушения и восторга, Брехли Трепп ловким взмахом кисти отцепил от ближайшего крюка подходящую веревку и оглянулся через плечо. Затем, закрыв глаза, метнулся через узкую полоску бурлящей черной реки и приземлился прямиком на палубу ближайшего парома.

Секунды спустя он спрятался под объемистым запасным парусом и лег там, прислушиваясь к тому, как копыта маршируют по сходням, подгоняемые криками ментагонов и ударами их подобных кнутам хвостов.

Как раз когда первый из командированных паромов с рыганием вышел в вязкий поток Флегетона и приступил к депортации головной партии бывших иммиграционных чиновников, пара демонов притопала на берег и быстро прошагала к двум желтым кабинкам. Кучка предельно угрюмых на вид дьяволов, которая явно их поджидала, взяла наизготовку заранее заготовленные плакаты.

Со всплеском страха понимая, что Асаддам пришел слишком рано, Драгодил резко развернулся и потопал по курсу перехвата. У него за спиной еще три парома скользнули в реку и начали пропахивать свой путь к Узбассу.

— Все паромы загружены, как было приказано, — четко отдав честь, доложил Драгодил. — Мои заместители мгновенно откроют рудники и введут их в работу.

— Пусть они откроют их еще быстрее, — прорычал Асаддам. — Каждый день, когда нам приходится платить Шейтану, — это загубленный день. И я вообще ненавижу тратить оболы! — Прошагав еще несколько футов к желтым кабинкам, главный менеджер гордо оскалился. За каждым его шагом бдительно наблюдала группа чиновников Ориентировочного отдела. Все последнее время, наблюдая за тем, как под соответственно усиленной охраной строились специально укрепленные уродливые кабинки, эти демоны только и делали, что бессильно дымились.

С другой стороны, последние пару дней им просто больше нечего было делать. С тех самых пор, как поток проклятых душ в Мортрополис совсем иссяк, им уже некого было ориентировать. Работа ориентировочных чиновников заключалась в том, чтобы хватать мучимые души после того, как их вышвыривали с паромов, произвольное время их колошматить — пока те не признают незыблемую справедливость прописанных им вечных мук, — после чего стадом гнать до прославленной арены страдания. Каждый из чиновников по праву гордился своей работой. Они знали, что их действия фундаментальным образом влияют на взгляд проклятой души на Уадд. Самые первые впечатления имели сильнейшее воздействие.

Однако прямо сейчас у ориентировочных чиновников было жуткое чувство, что вскоре им предстояло стать очередными транспортируемыми в Узбасс жертвами неистового порыва Асаддама к эффективности.

Они не ошибались.

С ухмылкой предвкушения, надежно приклеенной к его диктаторской физиономии, Асаддам прошагал к паре автоматических Душевых кабинок и щелкнул переключателем. Секунды спустя потоки лавы заструились по замкнутым циклам, а на крыше каждой из кабинок ожила мигающая желтая лампа — и пятьдесят три демона из Ориентировочного отдела лишились своей работы.

— Асмодеус! — зловредно прорычал Асаддам. — Продемонстрируй!

Банкир от удивления сделал шаг назад.

— Э-э… я полагал, эта честь по праву должна принадлежать вам, сэр!

— Ты неправильно думал! Давай демонстрируй, — и Асаддам протолкнул Асмодеуса через проход в боку кабинки. Ориентировочные чиновники с тревогой наблюдали за разворачивающимися событиями.

Ярко-красные лампы сверкнули на Асмодеуса внутри Душевой кабинки, а обсидиановый экран тут же ярко вспыхнул.

— Имя?

Асмодеус нервно набрал на клавиатуре ряд букв.

— Мука?

Асмодеус пожал плечами.

— У меня ее нет, — с мольбой обратился он к Асаддаму. — Я здесь работаю.

— Просто притворись, что ты проклятая душа, и все получится. Придумай что-нибудь! Это же просто демонстрация.

— Я… гм… — заикался Асмодеус.

— А, дьявол! Дай мне! — Асаддам подался вперед и с резким стуком когтей напечатал: «Баки с экскрементами скверны и унижения». Кабинка тут же неистово завибрировала, крошечный люк открылся, и оттуда выпорхнуло гудящее ярко-красное существо. Зависнув в дюйме от носа Асмодеуса, существо назойливо поманило его и помахало длинным жалом.

Мгновение спустя демоны из Ориентировочного отдела узнали правду. Неистово рыча, они подняли свои плакаты и роем устремились к кабинкам.

Ярко-красный мудемм нетерпеливо гудел перед носом у Асмодеуса, предельно раздосадованный тем, что его подопечный не следует за ним к бакам с экскрементами. Мгновение спустя мудемм выполнил аккуратную петлю и вколол в самый нежный участок ягодиц дьявола несколько миллиграммов четырехмолярной муравьиной кислоты. Асмодеус взвизгнул и замахал руками на подлую тварь. И тут же получил еще одну дозу муравьиной кислоты в другую ягодицу.

— Уберите его от меня! — жалобно вскрикнул банкир. — Больно же!

Кучка ориентировочных чиновников принеслась к кабинкам, размахивая своими плакатами. Асаддам повернулся и стал наблюдать за ними, а его хвост тем временем выстукивал тайные команды Драгодилу.

— Мы требуем, чтобы это устройство было немедленно выключено и… — начал избранный представитель демонов из Ориентировочного отдела.

— Требуем, значит? — принялся насмехаться Асаддам. — А почему, собственно?

— Потому что мы… э-э… мы подозреваем, что оно может полностью отстранить нас от работы и…

— О нет. Эти автоматические Душевые кабинки не отстранят вас от работы, — убийственно шелковым голосом произнес Асаддам, делая любезный взмах лапой в сторону Драгодила. — Но если вы будете соблюдать субординацию и последуете за этим джентльдемоном вон туда, к ожидающим вас паромам, я буду исключительно счастлив обсудить с вами новые условия вашей работы в чудесной обстановке дневного круиза по реке…

Поскольку эта просьба была изложена столь вежливо, чиновники пожали плечами и повиновались.

Выхватив у демонов плакаты, Асаддам швырнул их на землю. |

— Прямо сейчас вся эта ерунда вам не понадобится.

И пока бывшие ориентировочные чиновники начинали свою последнюю прогулку к вечной трудовой занятости на Узбасских рудниках лавы и серы, Асаддам ухмыльнулся себе под нос. А! Асмодеус сломя голову понесся прочь от зловредно жалящего его сторожевого мудемма. Ягодицы банкира так и светились краснотой, пока мудемм неотвратимо гнал его к бакам с экскрементами скверны и унижения.

— Встаньте поближе, — рявкнул Бубуш восьмому божеству. — Так, чтобы вы все были вместе.

— А мы действительно обязаны это сделать? Я должен возразить. Его тыквенная пижама катастрофически не гармонирует с моей стильной тогой. Тыква! Мыслимое ли дело? Это я вас спрашиваю, — протестовал Шармани, с надменным отвращением взирая на Стапеля. — Пижама должна быть с авокадо!

— На вашем месте я бы ему морду набил, — охотно предложил свою рекомендацию Туммак. — Резкий апперкот, старая добрая двоечка левой-правой, и он вас больше никогда в немодные мещане не зачислит.

— Пожалуйста, не надо, я вас прошу, — возразил Бандаж. — Я вовсе не хочу быть вынужден лечить ненужные травмы.

— Ничего себе ненужные! Ненужные — это если ему вдобавок тяжелым ботинком по ребрам заехать!

— А лично я при первом же признаке неприятностей быстро ноги бы сделал, — вмешался Драпак.

Тут Бубуш гневно зарычал и заревел на недисциплинированных божеств.

— Послушайте, просто сгрудьтесь в кучу, — скомандовал он. — И поплотнее. Это важно!

— Так мы именно за этим здесь? — поинтересовался Эндезид.

— Да, именно за этим, — подтвердил Бубуш, готовый врать что угодно, лишь бы они повиновались. — Давайте сдвигайтесь. Ближе! Прижмитесь друг к другу! — Пока божества пожимали плечами и шаркали ногами, выполняя указания, сам Бубуш бросился в укрытие за предусмотрительно перевернутым обсидиановым столом.

Секунды спустя пурпурное поле предельного благочестия оказалось на месте, ярко сияя над головами божеств.