Несколько слов о взаимоотношениях между мужчинами в семье Сталиных. В одном из интервью приемному сыну И.В.Сталина А.Сергееву был задан прямой вопрос: «Пытался ли отец сделать Василия политиком, своим помощником?». Ответ А. Сергеева стоит привести полностью: «Из этого ничего бы не вышло, потому что Василий, несмотря на очень высокие способности, изучать материалы, не относящиеся к спорту, авиации, конному делу, не мог, был неусидчив. Сталин был реалист. Он понимал, что Василий во многом разбирался, прекрасно ориентировался в происходящем, но политика из него не получится. Можно назначить командующим авиацией. Здесь он, очень серьезно и далеко глядя вперед, мог давать заключения. Он был в курсе новостей, читал газеты, тонко разбирался в событиях, в людях. Василий отцу немало рассказывал о самолетах. Отец к нему прислушивался и доверял — понимал, что Василий здесь, несмотря на то, что совсем молод, уже специалист» (Сергеев А. О друге незабвенном. К 85–летию со дня рождения В.И. Сталина. // Завтра, № 12 (644), 21 марта 2006 г.). Поэтому И.В. Сталин и отвел место сыну по способностям. Никакого панибратства между ними не было. Попросту, как дети к родителям или родители к детям, к отцу Василий не заходил и не звонил. Только официально по делу, с разрешения: можно ли прийти. Или когда его отец вызвал для решения вопросов как специалиста, которому он доверял, который понимает дело и будет совершенно откровенно и правдиво докладывать.

Но, несмотря на всю свою строгость по отношению к сыну, Иосиф Виссарионович Василия любил. Сын отвечал отцу взаимностью. И именно этой любовью и было продиктовано снятие Василия с должности. Этот шаг Иосифа Виссарионовича спасал государство от возможной гражданской войны и в какой—то степени ограждал Василия от преследований после своей смерти. Чем ниже окажется ступенька, на которой будет находиться Василий в момент смерти отца, тем меньше должно быть падение сына после смерти Сталина—старшего. «Чтоб добрым быть, я должен быть жестоким…». И.В.Сталин погасил энергию Василия, а она была столь велика, что за четыре года он приложил руку к тому, что неблагодарные потомки до сих пор ставят ему в вину: олимпийский бассейн, спортивный комплекс, каток; создание нескольких команд в различных видах спорта; обеспечение материальной базы для развития конного и автоспорта; строительство сети аэродромов; подготовка авиакорпуса к победоносной воздушной войне в Корее; открытие перспектив развития вертолетостроения; проведение более двадцати воздушных парадов… Его неуемная энергия была столь велика, что даже сейчас, сорок лет спустя, результаты этой деятельности дают о себе знать. Газета «Труд» даже вынесла благодарность покойному генералу. И за что! «Жители поселка Сеща откачали на военном аэродроме целый эшелон нефтепродуктов. В земле осталось еще примерно семь. По преданию, „крестным отцом“ сещинского аэродрома в Брянской области был Василий Сталин. Тут располагался полк тяжелой транспортной авиации — единственный в стране. Долгие годы гордостью летчиков были мощные „Русланы“. Когда дело пошло к развалу авиаполка, часть машин перебросили в Ульяновск.

Военный аэродром в Сеще подвергся нашествиям местных разведчиков недр: лет десять назад поселковые жители попробовали добывать здесь керосин. Пришли с лопатами, копнули — яма наполнилась специфической жидкостью явно нефтяного происхождения. Залили канистру, другую… За время существования аэродрома столько керосина ушло в землю, что она пропитана им метров на десять. Скоро на автодороге Брянск — Смоленск появились первые продавцы суррогатного горючего. Конечно, качество отвратительное, зато дешево. У дальнобойщиков, которые на «самопале» экономят выдаваемые хозяином средства, даже такое топливо идет нарасхват» (Федосов А. Спасибо Василию Сталину. // Труд, № 232, 16 декабря 2003 г.). Спасибо газете за доблестный и плодотворный труд по восстановлению доброго имени Василия Сталина! Вот так—то! А об остальных заслугах бывшего командующего авиацией Московского военного округа и не вспомнили. Коротковата память на события у товарищей журналистов. О щепку споткнулись, а бревно и не заметили. Хорошо, что каждую выпитую Василем рюмку подсчитали.

А способен ли алкоголик на подобные деяния? Давайте—ка разберемся в этом вопросе.

Перед тем, как на кого—то навесить ярлык «алкоголик», давайте определимся с самим этим понятием. Не вдаваясь в глубокие научные рассуждения, предлагаю разобраться с приоритетами пьющего человека, то есть выяснить, что человеку важнее — его дело или алкоголь? Если человек отдает себя делу и иногда расслабляется — он просто нормально пьющий мужик, коих на Руси великое множество, а точнее, почти каждый первый. Если же его страсть к подобному «расслаблению» доходит до того, что он и работу забрасывает, и вещи из дому выносит ради очередной рюмашки, тогда это, безусловно, больной алкоголизмом товарищ. Кстати, это именно медицина определила алкоголизм как болезнь. И, наверное, вполне справедливо. А болезнь, хоть психическую, хоть социальную, хоть физическую, надо лечить. Ведь никто не ругает больного инсультом за то, что тот встать с кровати не может? Но даже у такой болезни, как алкоголизм, есть много стадий. Поэтому не стоит представлять себе алкоголиком некоего бомжеватого типа, которому двадцати копеек на опохмел не хватает. Алкоголизмом страдали многие выдающиеся личности. Пристрастие к алкоголю, например, Владимира Высоцкого или Сергея Есенина ничуть не умаляет красоты и глубины их поэзии.

Итак, Василий Сталин пил. Об этом написано море статей, и в каждой книге авторы хоть краем, кто со злорадной ехидцей, кто, по—доброму журя, но цепляют этот «пикантный» вопрос. И все подходят к нему субъективно — кому как выгодно. Система однобокого убеждения — это когда ставят полемический вопрос, но приводят доказательства только одной версии и у человека остается навязанное ему мнение. После смерти Василия на него был навешен ярлык «алкоголик». Навешен тогда, когда свое доброе имя он защитить уже не мог. Навешен родной сестрой и тем, чье мнение опровергать бесполезно, — главой государства Хрущевым. Клеймо, посмертный приговор, контрольный выстрел. Хрущев уничтожил физически, Светлана — сестра родная — добивала морально. А после поползли слухи и сплетни, опутывающие черным плющом могилу хорошего человека. Может быть, поэтому он был вырван из нее и захоронен на новом месте, в тишине Троекуровского кладбища. Хотелось бы надеется, что хоть здесь прах и память о Василии Иосифовиче Сталине оставят в покое. А все борзописцы, кляузники и клеветники вызываются на очную ставку, чтобы разрешить спорный вопрос, бередящий «эстетов—моралистов», и выяснить, кто, как и зачем объявил Василия алкоголиком.

Для начала выясним, когда же Василий Сталин стал «алкоголиком»?

По утверждениям «надежных источников» газеты «Совершенно секретно», вино Василий попробовал чуть ли не раньше материнского молока: «…(И.В. Сталин. — Авт.) другого сына, Василия, как будто даже, наоборот, баловал, не возражал против досрочного присвоения ему воинских званий, в результате чего в 26 лет тот стал генерал—лейтенантом авиации. Но тоже словно намеренно губил — только не откровенной нелюбовью и отчуждением, как Якова, а вот этим потворством и потаканием слабостям. Очевидцы вспоминают, что годовалому Васе, к ужасу матери, он наливал за обедом рюмку красного вина — вероятно, с этого и началось пьянство Василия. Но спивался он, как мне кажется, не столько от какой—то распущенности и ощущения вседозволенности (да и какая вседозволенность: он отлично понимал, что отец в любой момент может выдернуть его, как морковку с грядки, и бросить в лагерь, как он проделал это с большинством родственников), сколько от внутреннего смятения. От непонимания того, что означает этот странный прищур смотрящих на него, как на кролика, безжалостных отцовских глаз» (Велехов Л. Кремлевские принцессы. // Совершенно секретно, № 08, август 2006 г.).