– Красивый! – сказала Лиза.

– Ему теперь все равно! – спокойно заявил Кузьмич. – Могли бы и поменьше взять. Дорого наверно.

– Зато нам не все равно! – накинулась на него архитекторша. – Не с букетом же цветов к нему завтра ехать.

– Мертвому все равно какой венок! – повторил Кузьмич и ушел к себе.

Лиза вспомнила, что видела в кабинете у Гапы альбом с фотографиями. Она зашла к архитекторше и попросила его показать.

– Пожалуйста!

Перелистывая его Лиза увидела групповую фотографию, на которой в центре стоял Лис.

– Кто это? – спросила она Гапу.

– Наш первый директор, который сбежал с деньгами инвесторов, Горохов – Пройдоха.

– А вы не знаете, где он?

– Представления не имеем. Милиция его давно ищет, и найти не может. Он ведь у нас по подложному паспорту работал. А что?

– Да так ничего, интересно.

Теперь Лизе кое-что стало ясно. Семен Фасонов, риэлтор каким-то образом связан с первым директором «Паридиз-сити» Пройдохой. А не вместе ли они провернули аферу? Ведь что получается? Если первый директор Пройдоха увел семьдесят пять процентов денег, то они могли только так их поделить с Семеном.

А снимал кассету наверно сам Капецкий. А может быть Николай Иванович раскрутил из аферу и припугнул Семена и Пройдоху или предложил им деньги вернуть, а те его за это и убрали? Интересно, кто знает еще об этой кассете? Ведь если бы не ее желание отвлечься и посмотреть фильм «Гусарская баллада», ей и в голову не могло прийти, что здесь что-то другое записано.

Что же делать? Или передать не капитану, а Нестору Сахно? Этот точно выколотит свои деньги, из кого хочешь. А вообще нужно ли ей это? Могут ведь и убить ни за что?

И еще вопрос. А нельзя ли было освободиться от Капецкого в любом другом месте, а не здесь? Кирпич проще в подъезде на голову уронить. Что это? Показная месть? Или наглядный урок другим? Или хотели направить милицию по ложному следу, чтобы думала на будущих жильцов?

Ответа ни на один вопрос не было. Где капитан? Она позвонила по указанному на визитке телефону и попросила соединить ее с капитаном Стецким.

– Он на выезде, кто его спрашивает? – спросил строгий мужской голос.

– Он меня должен был после работы встретить! – отговорилась Лиза.

– Боюсь, он не скоро освободиться. А вы Лиза?

– Да!

– Меня капитан просил вас сопроводить вас домой.

Лиза не знала, что ответить. А потом, когда подумала, как будет злословить в ее адрес Гапа, увидев нового провожающего, отказалась.

– Спасибо, меня есть кому встретить.

На том конце с облегчением вздохнули. А без пятнадцати шесть дождалась она, наконец, звонка.

– Елизавета, тебя к телефону, – обрадовала ее Гапа, – по-моему это он. Ты кстати, так и не рассказала, как он тебя довез.

Лиза плотно сжала трубку.

– Да я слушаю!

Голос доносился откуда-то издалека. Капитан говорил, что он слишком далеко и не сможет вечером подъехать ее встретить, но он просил товарища…Лиза осторожно положила трубку. Не могла она при всех сказать, что у нее есть для него сообщение. Пугала ее эта кассета. Хотя может быть на ней и не было ничего такого криминального. Даже если Семен Фасонов и встречался с Пройдохой, которого она назвала Лисом – это еще ничего не доказывает.

На похороны она поехали все вместе. Перед моргом стояли группами родственники и близкие других покойников. Гапа, как предводительница уверенно повела сотрудников «Парадиз-сити» к одной из групп. В центре стояла молодая красивая дама, с наброшенной черной вуалью на шляпке, а по бокам ее несколько родственников.

– Вот его жена! – успела шепнуть Марья Ивановна и первой направилась к ней. Эта же девица с кассеты приезжавшая на Ленинский проспект и встречавшаяся с банкиром, удивилась Лиза. Следом двинулись главный бухгалтер Любовь Гурьевна, затем Лиза, сзади шли Кузьмич и Мыкола. Они несли венок.

– Оленька! Какое горе! Какое горе! Соболезнуем всем коллективом, – Гапа обняла ее и поцеловала.

Вслед за Гапой подошли все остальные и пожали вдове руку.

– Спасибо, что пришли! – поблагодарила их Ольга. Она довольно внимательно оглядела венок и поискала глазами второй.

– Когда наша очередь? – спросила ее Гапа.

– Минут через пятнадцать!

Лиза, против своей воли изучала жену Капецкого. Натуральная блондинка со слишком красивой фигурой и точеными ногами была похожа на большую куклу. Лицо ее не выражало никаких эмоций. Да, и на вдову-то она не была похожа. Вдова платок у глаз или носа трет, а эта красавица достала губную помаду и стала подкрашивать губы. Затем достала пачку сигарет и закурила. Ее взгляд остановился на Лизе.

– И давно вы на фирме работаете?

– Третий день!

– Значит, вы не застали моего бывшего мужа живым?

– Застала, он мне заявление на работу подписал. А потом в течение часа это случилось.

Лиза подумала, что Ольга начнет интересоваться подробностями, тем, как это случилось, а та только согласно кивнула головой.

Без пяти одиннадцать, сразу на четырех машинах подъехали учредители, банкир Помпей, риэлтор Семен Фасонов и Нестор Сахно. За банкиром, как всегда тянулась охрана. Сначала они поздоровались между собой и лишь затем поочередно стали подходить к жене и родственникам, произнося дежурные слова соболезнования. Молодая вдова вместо приличествующей случаю скорби не могла скрыть на молодом лице удовольствия получаемого от внимания такого количества мужчин. А метрах в тридцати от них кто-то в открытую снимал их на видеокамеру. К нему быстро подошел начальник охраны банка, перекинулся парой слов и видимо удовлетворенный ответом вернулся обратно. Лиза расслышала, как он шепнул Помпею:

– Из убойного отдела.

Наконец работник морга объявил фамилию Капецкого и родственники вместе с женой прошли в зал прощаний.

– Речи здесь будем говорить или на кладбище? – спросил Нестор Сахно жену убитого.

– А это обязательно?

Тот неопределенно пожал плечами. Создавалось такое впечатление, что жена хотела побыстрее закончить тягостную процедуру. Похороны были какие-то цивильные. Никто не плакал, не вытирал носовыми платками нос и глаза.

– Те, кто не поедет на кладбище, прощайтесь здесь! – подсказал работник морга. Подошли несколько человек, в том числе и Помпей и Семеном. Гражданское прощание в морге закончилось. Затем рабочие переложили гроб на тележку и повезли его к автобусу. Провожающие стали рассаживаться в автомобили, банкир Помпей и Фасонов подошли к жене и родственникам и пожали всем руки. Автобус тронулся, а за ним выстроилась череда легковых автомобилей.

Любые похороны оставляют тягостное впечатление. Кладбище было старым. Место для убитого было в самом его начале, на одной их боковых аллей. Гапа сразу высказала свое мнение:

– Здесь ведь давно уже не хоронят! Интересно, кто постарался, сколько за место заплатили?

– Нестор наверно, как обычно и заплатил! Кто еще раскошелится? – сказала главный бухгалтер.

Лиза оглянулась. Их продолжали снимать на видеокамеру. Речей и здесь не стали говорить. И вдруг, когда начали прощаться, Гапа вдруг вспомнила, что не пригласили священника.

– Не по-христиански получается! – недовольно заявила она.

Ее одернул Кузьмич:

– Марья Ивановна, какое ваше дело. Он, может быть был атеист.

– Все равно не по-христиански!

– Ладно, мы вас по-христиански похороним, со священником, – пообещал Кузьмич.

– Я сама вас всех переживу! – оскорбилась Гапа и отошла в сторону.

Когда засыпали могилу, жена убитого пригласила всех на поминки. Недалеко от кладбища был снят банкетный зал. Когда все расселись, в роли распорядителя выступил Нестор Сахно. Он сидел рядом с женой убитого.

– Уважаемая Ольга, близкие и сослуживцы, позвольте мне, в этот скорбный час…

Нестор пообещал достать из-под земли убийцу и рассказал недлинный, но извилистый жизненный путь покойного. Оказывается, их пути когда-то пересекались, и он хорошо знал бывшего директора. Затем было дано обещание не оставить в беде вдову, на что Гапа тихо заметила: