Ламар куда-то ушел. Бад остался один. Он подумал о Джен. О боже, каким же плохим мужем он был. Он вспомнил все, что не сказал и не сделал своей жене. Все это время он провел с Холли. Зачем? «Почему я не был хорошим человеком? Я очень хотел им быть, но вот чем все кончилось». Он подумал о своем младшем сыне – Джеффе. «Ох, Джефф, плохо твой папка стремился быть вместе с тобой. Я хотел помогать тебе, показать тебе, что к чему в этом мире, и сделать для тебя все, что нужно, если вдруг ты попадешь в трудное положение. Я хотел дать тебе все, что у меня есть. Мне не надо было оставлять тебя». Он потерял своих детей, и сейчас ему очень их не хватало.

– Бад, – послышался рыдающий стон.

Он повернулся. Поворот дался ему с таким трудом, словно он переплыл целый океан боли. Раньше он не знал, что бывает такая боль.

– Тед, постарайся успокоиться.

– Бад, они нас пристрелят.

– Они просто пытаются запугать нас. Им надо скорее уносить отсюда ноги, и они прекрасно это знают. Если они нас прикончат, то наши люди устроят охоту за ними и убьют, как только обнаружат, и они это знают. Так что все это блеф.

– Нет, Бад, это неправда. Ты просто успокаиваешь меня. Ты это переживешь, а я нет. Я знаю, что все равно умру. Господи, Бад, мне так нужна Холли, я так любил ее, о боже, как я люблю ее. Как жаль, что я так и не стал мужчиной…

– Перестань, Тед.

– Бад, позаботься о ней, пообещай мне это, Бад. Пожалуйста, пообещай. Помоги ей, как ты пытался помочь мне.

– Я…

– Ну прошу тебя! Боже, я в таком страхе. Боже, пожалуйста, пока я еще жив!

В этот момент вернулся Ламар. Завели мотор джипа старого фермера. Бад увидел на заднем сиденье двух угрюмых стариков, которые были связаны и сидели неестественно прямо, словно проглотили аршин. Теперь наступила их с Тедом очередь. За рулем джипа сидел хамского вида молодой белый парень – этот чертов Ричард Пид. К полицейским подошли Ламар и Оделл.

– Ты помолился о спасении души, полицейский? – спросил Ламар.

– Кусок дерьма, – ответил Бад.

Ламар подошел к Теду. Тот лежал лицом вниз, свернувшись, как младенец в утробе матери, и тихо плакал. Ламар наклонился над ним с пистолетом сорок пятого калибра, приставил дуло к затылку молодого полицейского и выстрелил. Волосы Теда взметнулись огненным вихрем, когда пуля поразила его голову. Потом Пай повернулся к Баду. Но патроны в револьвере сорок пятого калибра кончились. Казенная часть была выдвинута назад.

Он отдал пистолет Оделлу и вскинул обрез. Расстояние между ним и Бадом было около восьми метров.

– Тебе все же следовало надеть пуленепробиваемый жилет, сержант, – весело сказал Ламар.

Бад подскочил на месте, когда его ударила пуля. Выстрела он не услышал: ему показалось, что вокруг него взорвалась Вселенная. Все вокруг стало ослепительно красного цвета, в нос ударил запах дыма и пороха. Он почувствовал нестерпимый жар и тысячи мелких ударов по всему телу. Почувствовал, что его душа расстается с телом.

Б́ольшую часть пути они проехали молча. Оделл, млея от счастья, сидел за рулем, рядом с ним, на переднем сиденье, – настороженный Ламар. На заднем сиденье поместились Ричард и сурово насупившиеся Степфорды. Миссис Степфорд придвинулась к мужу и что-то шепнула ему на ухо.

– Прошу прощения, – громко сказал мистер Степфорд. – Моей жене надо выйти, она хочет пипи.

– Мне очень жаль, мэм, но я должен попросить вас потерпеть еще чуть-чуть. Нам надо убежать немного дальше.

– Какая, к дьяволу, разница? – спросил мистер Степфорд. – Вы же все равно убьете нас, как тех ребят из полиции.

– Не мешай мне, ладно, старик? Мне надо подумать, куда мы едем.

Они ехали по проселочной дороге на предельной скорости, но ни разу не нарушив правила. Не было слышно сирен, по радио не прозвучало объявления о найденных трупах полицейских, в небе над ними не кружили вертолеты.

– Отлично, – проговорил Ламар, сверившись с картой. – Езжай прямо, никуда не сворачивай. Нам надо доехать до Кокс-Сити, а потом свернуть налево на дорогу номер двадцать один, она приведет нас в Брей. Оделл не умеет различать знаки и читать, но он может повернуть, когда я велю ему это сделать.

– Куда мы едем, Ламар? – спросил Ричард.

– Ричард, я еще не готов к такому разговору. Лучше подумай, что я собираюсь сделать с тобой. А пока сиди спокойно и не ерзай.

– Я сделал что-то не так?

Не удостоив его ответом, Ламар пристально смотрел на дорогу горящим взглядом. Наконец, когда они проехали Эмпайр-Сити, Ламар снял с головы шляпу. Это был широкополый белый стетсон, деталь выходного наряда мистера Степфорда. Ламар внимательно разглядывал перышко на ленте шляпы, но было ясно, что в этот момент он принимает решение. Он резко обернулся и в упор посмотрел на троицу, сидевшую сзади.

– Ну, Ричард, – произнес он скучным голосом, – рассказывай. Я хочу знать, что ты делал во время перестрелки.

– Э-э, – ответил Ричард, – э-э, я побежал на кухню вслед за Оделлом. Я хотел обежать дом с другой стороны, но не успел. Все кончилось очень быстро.

– Да никуда он не побежал, – промолвил мистер Степфорд. – Я же все слышал. Он все время провалялся на полу, на кухне. Он лежал и плакал.

– Из тебя бы получился хороший разбойник, правда, мистер Степфорд? Не то что из этого бедолаги Ричарда.

– Наверное, получился бы, Ламар, да не хочу я связываться с таким дерьмом, как вы.

– Ну ладно, – продолжил Ламар. – Ричард, скажи-ка мне, друг любезный, что мне с тобой теперь делать? Тебе надо делать больше, чем только рисовать.

– Ламар, ты же знаешь, что это не мое поприще.

– Конечно знаю. Но если я не могу рассчитывать на тебя в переделках, то какой, спрашивается, от тебя прок? А мы теперь все время будем ехать по стране Переделок.

– Ламар, я даже не знаю, как стрелять из писто…

Ламар резким движением выбросил вперед руку и с треском ударил Ричарда шляпой по лицу. Это было не очень больно, но Ричард был ошарашен, на его лице отразилось недовольство. Это привело Ламара в еще больший гнев, и он начал лупить Ричарда шляпой, совершенно расплющив ее. Закрываясь руками, Ричард сполз с сиденья.

– А ведь была такая хорошая шляпа, – произнес мистер Степфорд.

Наконец Ламар успокоился. Он сел в прежнее положение, тяжело и трудно дыша, от гнева его лицо побагровело, в легких что-то свистело, в груди появилась боль. Он повернулся к Оделлу:

– Сворачивай сюда. Это большое поле вполне подойдет.

Оделл затормозил, съехал с гравия, пересек дренажную канавку и выехал на поле. Он несколько секунд наслаждался работой восьмицилиндрового двигателя, затем повернул ключ. Все стихло. Мотор замолчал.

Узкая черная лента дороги пересекала бескрайний простор хлопковых и арахисовых плантаций. Над всем сиял огромный шатер неба, на котором громоздились в виде сказочных замков тяжелые серые и белые облака. Вокруг не было заметно ни одной машины. В стороне виднелась одинокая дубовая рощица. До нее было метров четыреста.

– Ну, народ, приехали, – сказал Ламар, – выходите.

– Не делай этого, Ламар, – проговорил мистер Степфорд. – Я знаю, что ты подонок, но ты не должен это делать. Тебе же понравилось, как готовит моя жена, и ты был в восторге от моей коллекции ружей. Тебе этого недостаточно? Эти ружья сослужили тебе хорошую службу в драке.

– Я должен сделать то, что должен, старик. И ты, Ричард, тоже. Подойди-ка сюда поближе.

– Зачем? О боже, Ламар, – захныкал Ричард.

– Подбери сопли, Ричард, – сказала миссис Степфорд. – Ламар, делай что хочешь, только заткни ему рот. От его причитаний у меня болит голова. Только, может, я сначала сделаю пипи? Я и так уже долго терплю.

– Конечно, мэм. Оделл будет наблюдать за вами, не волнуйтесь, для него это ровным счетом ничего не значит, а остальные отвернутся. Эй, Ричард, отвернись, пусть леди уединится.

Ричард задумчиво глядел на деревья вдали. На душе было муторно. Он же очень старался. Он так хотел сделать то, чего от него ожидали.