r) Эволюция языка и языковых способностей: эту проблему легко сформулировать, однако не очень ясно как конкретно подойти к её решению (см. главу "Эволюция языка", стр. 150–152). Возникающие здесь вопросы аналогичны вопросам об эволюции познавательных способностей (j) и возможно только совместно с ними могут обсуждаться.

s) Лингвистика и семиотика: если различные системы коммуникации (напр., язык пчёл, речь, азбуку Морзе) расположить друг подле друга, то выяснится, что может (или должна) иметься дисциплина, которая исследует такие системы путём сравнения, чтобы придти к общим представлениям о возможных языковых структурах и о психологических и социальных проблемах употребления знаков. Этой метанаукой о различных знаковых системах является семиотика (с частными дисциплинами синтактика, семантика, прагматика). Связь между лингвистикой, семиотикой и теорией познания должна быть исследована более обстоятеольно(139).

t) Конститутивные для познания достижения языка: то, что язык является тем компонентом, который оказывает влияние на познание, является общепризнанным (см. стр. 144, 146). Но вопрос о том, каков его вес, является дискуссионным. Также и здесь семиотика могла бы быть связующей нитью между лингвистикой и теорией познания.

Большинство этих вопросов в существенной мере интердисциплинарны. Это делает их, правда, особенно интересными, но усложняет возможность их разрешения. Было бы приятно, если бы настоящая книга побудила некоторых исследователей, возможно в союзе с другими, заняться этими проблемами — и ещё лучше — решить их.

Основная проблема теории познания — познаваемость мира. Причём исследованию подлежит не только то, как мы его познанаём, но прежде всего, как мы его можем познавать. Обычный ответ "потому что категории реальности и категории познания согласуются (по меньшей мере частично)" является плодотворным, но не полным, так как именно для этого согласования мы ищем обоснование.

Решение проблемы можно получить, если принять определённые исходные положения, которые, как представляется, являются основными постулатами научного познания вообще: гипотетический характер всех знаний о действительности; существование независимого от сознания, структурированного и взаимосвязанного мира; частичная познаваемость и объясняемость этого реального мира посредством восприятия, мышления и интерсубъективной науки (гипотетический реализм). Эти постулаты нельзя доказать; но имею тся аргументы, которые делают их очевидными. Если принимать, далее, теорию эволюции и её применимость к человеку, то отсюда следует:

Органы и поведение любого живого существа служат для его взаимодействия с реальным миром. Мозг может рассматриваться как орган обработки раздражений и регулирования физиологическими и психическими процессами, прежде всего познавательным процессом. Его структуры подлежат — поскольку они генетически обуловлены — биологической эволюции. Мутации и селекция ведут к приспособлению познавательных структур к реальным структурам. Возникающая при этом частичная изоморфия распространяется прежде всего на основополагающие и константные условия окружающего мира, если они важны для выживания. Приспособление совершенно не обязательно должно быть идеальным. Этим объясняются достижения и ограниченность нашего познавательного аппарата.

Тезис об эволюции познавательных способностей ("эволюционная теория познания") опирается на многочисленные результаты современных научных исследований. Это не только теория эволюции, но также генетика и молекулярная биология, физиология, этология и психология, лингвистика и антропология теория познания и теория науки.

С другой стороны, он стимулирует постановку многих философских вопросов в новой перспективе. Он ведёт к важной теоретико-познавательной позиции, согласно которой мы можем знать нечто не только о нас самих, но также и о мире (вещи-в-себе), так что объективное познание является возможным.

Этот тезис содействует решению вопроса об априорных синтетических суждениях. Человеческий дух уже в момент рождения не представляет собой неструктурированную tabula rasa. Определённые познавательные структуры являются врождёнными и поэтотому априорными и конститутивными для опыта; но филогенетически они являются приобретёнными и и в конечном счёте апостериорными. Рационализм и эмпиризм не образуют абсолютной противоположности, как они часто изображаются. В этих вопросах эволюционная теория познання превосходит Канта и делает возможной ревизию трансцедентальной философии.

Языковые способности также являются результатом эволюции, чем объясняются достоинства и границы языка. Язык не является ни простым инструментом передачи информации ни "домом бытия"; язык и познание находятся во взаимодействии, в котором они взаимообусловливают друг друга и модифицируются.

Наконец, эволюционная теория познания указывает на то, что наши познавательные способности приспособлены только к "миру средних размеров", к которому они приспосабливались в ходе эволюции. Этот факт делает осмысленной и необходимой критику познания и проясняет роль науки, которая расширяет познание. Объекты научного познания частично находятся вне макромира и мы не можем ожидать, что структуры и понятия нашего обыденного опыта будут там применимы.

Эволюционная теория познания в прооцессе подлинного коперниканского переворота сдвигает человека с его центральных позиций и делает его наблюдателем космических событитй, которые включают и его самого. Как наблюдатель он, конечно, не нейтрален, а наполнен "конструктивными диспозициями", т. е. врождёнными познавательными структурами. Наука, устремлённая к объективности в познании, ведёт одновременно к деантропоморфизации.

Сама эволюционная теория познания представляет собой шаг на этом пути.

Примечания, наряду с дополнениями к тексту, содержат ссылки на вводную или специальную литературу. При этом год издания оригинала (прежде всего по отношению к переводной литературе) помещён в скобках.

Сокращения:

BI = Bibliographisches Institut. Mannheim

dtv = Deutscher Taschenbuch- Verlag. Munchen

rde = Rowohlts Deutche Enzyklopadie. Rowohlt. Reinbek bei Hamburg

TB = Taschenbuch

UP = University Press

WB = Wissenschaftliche Buchgesellschaft. Darmstadt

1 См. Schlick, M.: Raum und Zeit in der gegenwartigen Physik. Berlin 1917.- Cassirer, E.: Zur Einsteinischen Relativitatstheorie, erkenntnistheoretische Betrachtungen. Berlin 1921.- Carnap, R.: Der Raum. Kantstudien 27 (1922), Erganzunsgheft.- I проблеме пространства см. далее Poincare, 1914, часть 11. - Reichenbach, 1928.- Jammer, M.: Das Problem des Raumes. WB 1960 (1954).- Grunbaum, A.: Philosophical problems of space and time.- 2 издание. Reidel. Dordrecht 1973 (1963).

2 О метаматематике см. Lorenzen, P.: Metamathematik. BI 1962.- Stegmuller, W.: Unvollstandigkeit und Unentscheidbarkeit. Springer. Wien, New York. 3 издание 1973 (1959).- Der Begriff «Metamathematik» встречается уже в 1878 г. у Helmholtz (1968, 61).

3 Термин "наука о структурах" встречается уже у v.Weizsacker, 1971, 22.- Kraft называет математику наукой о порядках, Piaget (1974,50) — импликативной наукой. Обращение к изменениям понятия математики может дать представление о важнейших этапах её истории.

4 Литература о философских проблемах современной физики необозрима. Из числа важнейших немецких источников можно назвать:

Bavink, 1949.- Bohr, N.: Atomphysik und menschliche Erkenntnis. Vieweg. Braunschweig 1 1958, 11 1966.- Born, M.: Physik im Wandel meiner Zeit. Vieweg. Braunschweig 1966 (1957).- Bridgman,1932.- Buchel, W.: Philosophishe Probleme der Physik. Herder. Freiburg 1965.

Carnap, 1969.- Cassirer, E.: Zur modernen Physik. WB 1972 (= Zur Einsteinischen Relativitatstheorie, 1921. + Determinismus und Indeterminismus in der modernen Physik, 1936).