В гостиную вернулся Пересветов и доложил о прибытии курьера. Курьером оказался молодой человек в гражданской одежде: легком коричневом костюме, высоких сапогах, белой кружевной рубашке, выглядывающей из-под плотной брезентовой куртки, и с кожаной планшеткой на поясе. Открытое светлое лицо с аккуратными усиками и баками.

Курьер вытянулся по-военному и, щёлкнув каблуками, поклонился.

– Расслабьтесь. Вы говорили, что у вас есть пакет для барона Мюнха?

Курьер коротко кивнул.

– У вас есть шанс вручить ему пакет лично.

Курьер скользнул рассеянным взглядом по Барышникову, Пересветову и остановился на улыбающемся Карле. Молодой человек принял верное решение, сделал два шага к креслу, в котором сидел барон, поклонился, достал из планшетки пакет и протянул его.

Барон взял пакет и обнаружил сургучную печать с оттиском герба князя Драгомысла. Взломав ее, Карл развернул бумагу и прочитал.

«Уважаемый Карл Иеронимыч!

Приношу свои извинения за столь затянувший отпуск. Но нам срочно требуется ваше присутствие в столице. Бросайте всё, и летите в Александрию. По прибытии сразу ко мне. Дело чрезвычайной важности, как раз для вас.

Князь Драгомысл»

И витиеватая подпись Верховного магистра ложи Белого Единорога, а также руководителя Тайного кабинета.

Бумага внезапно загорелась в руках барона. Пересветов оперативно взял с рабочего стола адмирала пепельницу и протянул её Карлу. Тот бросил горящее письмо, оно тут же исчезло, даже пепла не осталось.

– Я срочно отбываю в столицу, – заявил Карл.

Последнее дежурство констебля Джека Мортона должно было пройти без происшествий. Впереди его ожидал трехнедельный отпуск. Он собирался провести его в Хэмпшире, известном местечке, где собирались все любители аэроскидинга, воздушного скольжения на парящей доске. Джек был рьяным поклонником аэроскидинга, и в этом году ему удалось совместить отпуск с Чемпионатом Альбиона. Он собирался принять в нем участие. И, чем чёрт не шутит, побороться за призовые места. Золотой кубок по аэроскидингу смотрелся бы изящно на каминной полке. К тому же, какой почёт и уважение, да и ребята, с кем он тренировался, умерли бы от зависти.

С этими мыслями и мечтами Джек Мортон вышел на своё последнее дежурство.

Его земля имела дурную славу. Один из самых глухих уголков Ист Энда. Здесь всегда что-то да происходило. И ещё ни одно дежурство не обходилось без убийства. То в тёмном переулке молодчики подрежут мужичка, возвращающегося в изрядном подпитии с фабрики, то муж застукает жену в постели с любовником и схватится за топор, то неожиданно вернувшиеся хозяева застанут самовольных гостей, пытающихся вынести семейные ценности. Одно дежурство мало отличалось от другого, но бывали и дни, когда весь преступный мир города словно впадал в спячку. На долю Джека таких деньков выпало всего пять, и он помнил их поминутно, называя «разгрузочными».

Выходя на последнее дежурство, он тешил себя надеждой, что и это дежурство будет тихим и спокойным, без чрезвычайных происшествий, бытовых дрязг и разборок. Джек совсем не хотел втягиваться в оперативную работу. Не смотря на то, что он вышагивал по темным вечерним улочкам в темно-синем мундире и чёрной каске с серебряной полицейской звездой, душой он уже пребывал в Хэмпшире, готовился к прыжку с борта воздушного катера и любовался своей воздушной доской, предметом его гордости.

Как там Майкл Орёл Зуб? Смог ли пережить прошлогоднее падение? У него отказал на доске руль высоты, в результате Майкл не смог корректировать полёт и приземлился на кроны деревьев, сломал доску в щепки, пересчитал все ветки и упал в заросли «злого куста». В тяжёлом состоянии его забрал кэб «скорой помощи» из Хэмпшира. Восемнадцать переломов, смещение позвоночных дисков, трещина в черепе и множественные царапины, ссадины и уколы. Когда ребята извлекли Майкла из «злого куста», он напоминал матерящегося дикобраза. Джек уехал из Хэмпшира, а Майкл всё ещё пребывал в тяжёлом состоянии, но уже наметились улучшения. Сможет ли он участвовать в этом году в Чемпионате?

А как там Иван Молотов? В прошлый раз, когда они встретились в Скольжении, его жена Элиза находилась на третьем месяце беременности. Теперь у них уже маленький. Мортон слышал, что Элиза родила сына.

Кто же ему об этом сказал?

Генри Попрыгунчик. Точно Генри Попрыгунчик. Он еще сомневался, что Молотов сможет приехать на Чемпионат. А с Иваном одно удовольствие скользить.

Интересно, а Гарри «Птаха», как он?

А Рик «Балласт» будет ли в этом году прыгать? И на что он рассчитывает?

Из мечтаний о предстоящем отпуске Джека Мортона вывело яркое красное зарево, вставшее над крышами домов в двух кварталах от него, и вслед за заревом последовал грохот, словно тысяча каменщиков разом принялись за работу.

Надежды на тихое дежурство развеялись, оставив после себя горькое послевкусие.

Зарево и грохот застали Джека врасплох. Гибельно прекрасное зрелище поразило его, и он не мог отвести глаз. А когда грохот стих и зарево рассосалось, над черепичными крышами поднялся, расправив древние кожистые крылья, чёрный дракон, сотканный словно бы из самой первозданной тьмы.

Джеку и раньше доводилось слышать о магах. Он даже видел их несколько раз в живую. В основном они обретались в захудалых трактирах, где за пару монет, кружку пива и тарелку с похлёбкой показывали волшебные фокусы. Но он и представить себе не мог, что эти людишки в грязных заношенных балахонах были способны на подобное чудо. Чёрный, сотканный из дыма дракон показал Джеку, насколько сильно он ошибался.

Древнее чудовище разворачивало крылья над крышами домов и озиралось по сторонам, словно выискивая кого-то. Вот дракон раскрыл пасть, и волна пламени обдала каменные стены.

Джек был уверен, что, доведись ему столкнуться с огнедышащей рептилией раньше, он ни за какое вознаграждение не согласился бы рисковать и лезть в гущу магической битвы. Пусть ему даже пообещали бы место начальника департамента полиции Фогштиля. До этого поста своим ходом он смог бы добраться лет этак через двадцать беспорочной службы.

Нет ничего постыдного в том, чтобы сбежать от дракона. Что и собирался сделать Джек, когда обнаружил, как ноги сами его понесли к месту магической битвы. Три квартала Джек преодолел за десять минут. Сперва он шёл быстрым шагом, но потом не смог удержаться и перешел на бег. Вылетев на улицу Медников, он чуть было не попал под столб всепожирающего пламени, выплюнутого драконом. Джек заметил приближение огня в последнюю минуту, кинулся в сторону, упал, перекатился, а в спину ему ударила волна жара. То место, где он только что стоял, обожгла лавина огня.

Дракон пребывал в дурном расположении духа. Он метался по сторонам, словно потерявшийся птенец и плевался огнем в стены без разбора и толку.

Джек сидел прямо по центру мостовой за курганом битого камня и боялся высунуться наружу. Откуда здесь могли взяться каменные развалины, он и не догадывался, но благодарил бога за спасительное укрытие. Без него чешуйчатый монстр уже давно поджарил бы его на барбекю.

Мимо Джека шмыгнул испуганный чёрный подраный кот и, перемахнув через груды камней, скрылся на соседней улице. Джек осторожно выглянул из укрытия, опасаясь нового извержения огня, и обнаружил, что дракон потерял к нему всякий интерес. Его атаковал сизый туман. Он появился совершенно неожиданно, вылепился из воздуха, сгустился и словно ловчая сетка упал на чёрное эфемерное чудовище. Теперь Джеку ничего не угрожало. Он поднялся из укрытия и уставился на схватку, развернувшуюся в воздухе. Туман спеленал пасть дракона, так что ящер потерял возможность изрыгать пламя, и стал расти, упеленывая чудовище. Почувствовав приближение скорой гибели, дракон запаниковал и забился, будто пойманная в силки птица, попытался расправить кожистые крылья, но туман скрутил их и притянул к туловищу.

Дракон ярился, пытался стряхнуть туман, разорвать его могучими крыльями, перегрызть зубами, но не помогало. Только крутился, словно заводная игрушка. Наконец выбился из сил, смирился с неизбежным и утих. Его глаза наполнились вековой грустью.