– Мы продолжим наш разговор на кухне, – быстро заявил Ричард, не дав ей времени подумать. – Вот сюда. – Он взял ее под руку и повел по коридору.

– Сейчас вернусь – только принесу ножницы, – сказал Ричард.

Когда он отпустил Холли и позволил ей самой пройти на кухню, она испытала нечто вроде облегчения, поскольку пережила настоящий шок, увидев в дверях Ричарда, а не миссис Кроуфорд.

Он был таким же привлекательным и мужественным, каким она запомнила его. Только сейчас он не выглядел столь расстроенным и измученным.

Полтора года назад, на похоронах его жены, Холли почувствовала невыразимое сострадание к нему. Горе подавило его. Казалось, он был не в состоянии осознать, что женщина, которую он любил, умерла. От миссис Кроуфорд Холли слышала, что Ричард боготворил свою очаровательную Джоанну.

Холли была все же вынуждена признать в тот день, что выглядел он в черном костюме просто неотразимо. Она не отводила от него взгляд всю службу и даже в какой-то степени завидовала его покойной жене – та хотя бы успела узнать, что такое любовь Ричарда. В то время Холли могла понять его, потому что сама тосковала и носила траур по отцу.

После похорон Джоанны у Холли разыгралось воображение. Она представляла, как привлекательный вдовец встретится с ней. Но, к ее сожалению, его ни разу не оказывалось дома, когда она приносила цветы для миссис Кроуфорд. Всем ее мечтам не суждено было сбыться…

Когда Ричард взял ее под руку, она практически лишилась способности двигаться, загипнотизированная его взглядом, близостью высокого широкоплечего мужчины с сильными руками. Холли только порадовалась тому, что он ненадолго оставил ее одну. Ей требовалось время, чтобы собраться с мыслями.

Когда Ричард не вернулся через несколько минут, она на цыпочках подошла к двери кабинета, куда он направился. Комната была обставлена массивной антикварной мебелью. Ноутбук на столе смотрелся немного странно. Он был подключен к Интернету. Вот почему она не могла дозвониться сюда в течение получаса: миссис Кроуфорд говорила, что сын постоянно работает.

Но что он делает в доме матери, если сама она ушла на целый день? И почему одет не по-домашнему? Серые отглаженные брюки, голубая рубашка, галстук и пиджак – в самый раз идти в офис.

Не все мужчины так одеваются субботним вечером. Большинство разгуливало бы в шортах и футболке. Дейв – уж точно.

– Извините, что так долго, – вдруг сказал Ричард, который рылся в столе. – Я помню, что ножницы должны быть где-то здесь.

– Не волнуйтесь, – быстро ответила она. – Все в порядке.

Он улыбнулся. Не такой открытой, светящейся улыбкой, какая была присуща Дейву, а немного сдержанной. Ричард Кроуфорд совершенно не походил на ее бывшего дружка.

Конечно. Он из совсем другого мира, более воспитанный, образованный. К тому же Ричард старше Дейва. Ему, скорее всего, около сорока. При этой мысли Холли нахмурилась. Раньше она даже не смотрела на мужчин такого возраста. Ведь ей самой только двадцать шесть. Все знакомые парни были примерно ее ровесниками. И Дейв не исключение.

Воспоминания о Дейве всегда причиняли боль. Единственное, что ее утешало, – Холли не любила его. Она лишь поддалась его обаянию, которое, как потом оказалось, было неискренним. Он постоянно говорил ей комплименты, и она гораздо позже с грустью поняла, что все это было неправдой.

Мужчинам свойственно лгать, чтобы добиться поставленной цели. Но Ричард Кроуфорд не таков, размышляла Холли, когда он наконец отыскал в столе ножницы. Он честен, он человек слова. Его мать говорила, что он не взглянул ни на одну женщину с того момента, как умерла его жена. Холли все бы отдала, чтобы ее любили так, как Ричард любил свою Джоанну.

– Я уже было подумал, что никогда не найду их, – сказал Ричард, присоединившись к ней. – Кухня там. – Он снова взял ее под руку.

Холли вздрогнула, ощутив что-то вроде электрического импульса.

– Здесь прохладно, правда? – спросил Ричард, к радости Холли неправильно истолковав ее реакцию. – В старинных домах всегда так.

– Да, верно, – быстро согласилась она, хотя и не замерзла. Наоборот, ее охватило необъяснимое тепло. – Ваша мать не сказала, что вы собираетесь зайти к ней, – заговорила Холли, – поэтому я удивилась, увидев вас в дверях.

– Я совершенно случайно решил навестить ее, – объяснил Ричард, провожая женщину в уютную кухню. – Я сам не знал, что у нее сегодня свидание. Интересно, а где тут вазы? – задумчиво поинтересовался он, остановившись в центре. – Вы не знаете?

Холли постаралась успокоиться, хотя ее сердце бешено колотилось в его присутствии.

– К сожалению, нет, – сказала она с вымученной улыбкой. – Я много раз приносила цветы для вашей матери, но в дом не заходила. Давайте я положу их в раковину и объясню, что надо будет сделать.

– Хорошая мысль.

Холли наполняла водой раковину, когда Ричард вдруг воскликнул:

– Вспомнил! Я вспомнил, где у мамы хранятся вазы.

Холли повернулась и увидела, как он подошел к старинному буфету, потянулся и открыл верхние дверцы. При этом рубашка так обтянула его широкие плечи, что женщина чуть не задохнулась.

Это было странно – ведь Холли не относила себя к поклонницам мужского тела. Ей никогда раньше не было дела до того, есть ли у ее приятелей мускулы. Только однажды она залюбовалась глубокими синими глазами и широкой улыбкой. А в итоге Дейв оказался далеко не тем человеком, который ей нужен.

Она вспомнила сейчас об этом, потому что Ричард повернулся к ней и она заглянула в его серые глаза. У Холли по коже побежали мурашки.

– Здесь их много, и все разные, – с сомнением произнес Ричард. – Вы какую предпочитаете?

Она тут же задумалась о формах… Только не ваз, а тела Ричарда, которое скрывалось под эксклюзивной одеждой.

– Мне очень нравится вон та стеклянная, справа от вас, – наконец сказала она.

Удивительно, но она даже ухитрилась не покраснеть, когда брала вазу из его рук.

Холли только порадовалась тому, что пришлось заняться цветами. Она полностью сосредоточилась на любимом деле и старалась не смотреть на Ричарда, который готовил кофе. Запах был просто потрясающий.

К сожалению, он закончил возиться с кофе раньше, чем она с букетом, и устроился напротив, наблюдая за ее работой. Возможно, Холли только показалось, что его взгляд был прикован к ней, а не к цветам.

– У вас действительно хорошо получается, – заметил Ричард.

– Это моя профессия, – с улыбкой ответила Холли, стараясь, чтобы в голосе не было и признака волнения.

– Вы давно занимаетесь цветами?

– Сколько себя помню. Мой отец был флористом и обучил меня всему, что знал сам.

– Почему был?

– Он умер два года назад. Сердечный приступ.

– Извините, что напомнил вам об этом. Наверно, это большая потеря для вашей семьи.

– Моя мама давно умерла, – с грустью ответила она. – Я была еще совсем маленькой. Отец женился во второй раз, когда мне было шестнадцать лет. У меня есть мачеха и сводная сестра, Кэти, на два года младше.

Холли с трудом удержалась от язвительного замечания, что обе женщины – просто ведьмы, особенно Кэти. Ей не хотелось говорить об этом Ричарду. Хотя с его матерью она поделилась своей печальной историей, когда та зашла в магазин навестить Холли. Это случилось сразу после разрыва с Дейвом.

– Сколько вам лет? – поинтересовался Ричард.

– Что? – переспросила Холли, погруженная в невеселые мысли. – А, мне двадцать шесть.

– Так мало? – Он сказал это таким тоном, будто предполагал, что она значительно старше.

Холли уже не знала, как реагировать на подобную реплику. На глаза внезапно набежали слезы. К ее радости, Кроуфорд не смотрел на нее, и она отвернулась, чтобы смахнуть непрошеную влагу рукой. С большим трудом ей удалось собраться.

Но этот незначительный инцидент помог Холли прийти в себя. Встреча с Ричардом Кроуфордом выбила ее из колеи. Глупо было отрицать, что он ее волновал. Она думала о стольких вещах, глядя на него! Ей казалось, что он восхищается ею и задает вопросы, потому что она ему понравилась.