Объявление независимости Северной Америки. – Защита Нью-Йорка и сражение при Лонг-Айленде. – Отступление Вашингтона на континент и реорганизация армии. – Отступление к Делавэру. – Общее уныние. – Сражение при Трентоне и Принстоне. – Вашингтон – диктатор. – Занятие Филадельфии англичанами и битва при Джермэнтоуне. – Зимний лагерь в Валлей-Фордже, страдания армии и план Вашингтона для устранения их. – Заговор Конвея

После освобождения Бостона от англичан Вашингтон имел в своем распоряжении уже значительную армию благодаря успешному набору солдат в колониях Новой Англии. Опасаясь, что Гоу может внезапно напасть на Нью-Йорк, Вашингтон двинулся туда, как только английский флот скрылся из виду. Между тем из Канады, куда Вашингтон отправил полковника Арнольда с небольшим войском для действий против Квебека, приходили самые безотрадные вести. От армии, посланной туда, оставались лишь жалкие остатки, которые не могли бы справиться со свежими английскими силами, ожидавшимися этой же весною. По требованию конгресса Вашингтон отправил в Канаду подкрепление с целью помешать неприятелю проникнуть внутрь страны. Для обсуждения дальнейшего плана военной кампании необходимо было личное присутствие Вашингтона на конгрессе, и потому в конце мая 1776 года он отправился в Филадельфию.

В это время члены конгресса находились в большом затруднении. Из Англии получены были известия о готовности метрополии примириться с колониями, и многие члены конгресса были сторонниками соглашения с Англией. Но Вашингтон, недавно еще допускавший возможность примирения, теперь примкнул к той партии конгресса, которая не желала соглашения с сен-джемским кабинетом: главнокомандующий был твердо уверен, что Англия, несмотря на свои сладкие речи, хочет только выиграть время и в будущем намеревается продолжать свою прежнюю, унизительную для американцев, политику. Чтобы вовремя потушить раздор, уже начинавшийся среди членов конгресса под влиянием происков Англии, необходимо было раз и навсегда отрезать всякую возможность примирения. Большинство конгресса давно уже носилось с мыслью о провозглашении независимости колоний; теперь же эта мера казалась особенно желательной. Вашингтон горячо стоял за нее, соглашаясь с виргинским законодательным собранием, которое первое предложило конгрессу объявить колонии независимыми и объединенными штатами. Вместе с наиболее смелыми членами конгресса Вашингтон считал объявление независимости самым могущественным средством, чтобы заставить сильнее биться все сердца и достигнуть того, чтобы население напрягло все свои силы для борьбы за великое дело.

Покинув Филадельфию, Вашингтон вернулся в Нью-Йорк и деятельно принялся за укрепление этой позиции. Вместе с тем ему пришлось влиять на гражданскую власть и требовать подавления происков так называемых тори, или тайных приверженцев английского короля на американской земле. Несмотря на свою гуманность и терпимость ко всякого рода убеждениям, Вашингтон был сторонником ареста и конфискации имуществ торийской партии, гнездо которой находилось в Нью-Йорке: эти люди были крайне опасны для едва зарождающейся свободы Америки. Опасения Вашингтона относительно намерений англичан подступить к Нью-Йорку оказались обоснованными: уже в конце июня английский флот появился перед Нью-Йорком, но не начинал военных действий, ожидая подкреплений из Англии.

Между тем конгресс решился на тот шаг, которого давно уже ждало население колоний: 4 июля 1776 года колонии объявлены были свободными и независимыми штатами. Эта желанная весть быстро пронеслась от одного конца страны до другого и везде встречалась с энтузиазмом. Получив от конгресса официальное извещение об этом событии, Вашингтон выстроил свои полки и приказал громко прочесть перед ними декларацию о независимости Северной Америки, и пушечный салют возвестил всему миру о начале нового порядка. Войско было охвачено восторгом; долго не унимались радостные крики и рукоплескания. Приказ дня, разосланный Вашингтоном по всему лагерю, заканчивался следующими словами: “Генерал надеется, что это новое событие заставит каждого солдата действовать мужественно, сознавая, что благо страны зависит, кроме Бога, от успеха нашего оружия и что каждый из них служит государству, имеющему силу наградить всякого по заслугам и открыть ему доступ к самым высоким почестям”.

12 июля часть флота Гоу вступила в Гудзон и начала подниматься вверх по реке. Гоу хотел отрезать армию Вашингтона от Канады, а Нью-Йорк – от сообщения со страной. Скоро явился и брат генерала Гоу из Англии с условиями соглашения метрополии с колониями; условия эти показывали, что Вашингтон нисколько не ошибался относительно намерений английского правительства, касающихся колоний, и вряд ли подобные условия могли бы иметь успех и до объявления независимости. Теперь же об успехе миссии лорда Гоу не могло быть и речи. Генерал Гоу в это время отправил Вашингтону официальное письмо, адресованное просто “Джорджу Вашингтону”, так как представитель Англии не считал возможным отнестись к мятежнику, называя его “превосходительством”. Вашингтон же, не желая унижать власти, полученной им от народа, отказался принять письмо. Вот как сам он объясняет свой поступок: “Я ни за что не пожертвовал бы сущностью дела ради формальности; но в данном случае я считал своим долгом относительно моей страны и моего положения настоять на подобающем мне выражении уважения, от чего я охотно отказался бы со всякой другой, но не с общественной точки зрения”. Конгресс вполне одобрил поведение Вашингтона, и генерал Гоу, еще раз потерпев неудачу при посылке письма, принужден был сдаться и впредь называть американского главнокомандующего “Его Превосходительством”.

Ввиду неизбежности столкновения Вашингтон особенно сильно укрепил остров Нью-Йорк, выстроив на нем две крепости – форт Вашингтон и форт Ли. У Гоу, после получения подкрепления, было 30 тыс. войска и превосходный флот; у Вашингтона же было лишь 11 тыс. человек, да и то не привыкших к лагерной жизни и к дисциплине. Они часто вступали в пререкания, и Вашингтон старался действовать на них убеждением, внушая им, что всякое различие национальностей и провинций должно исчезнуть в благородной борьбе за общую свободу и что все они должны прежде всего научиться чувствовать себя американцами. В конце августа армия Вашингтона значительно усилилась подкреплениями, присланными из различных штатов и достигла почти 20 тысяч. Наконец, генерал Гоу начал высаживать свои войска на один из Нью-йоркских островов, Лонг-Айленд, со всех сторон укрепленный американцами. К сожалению, американский генерал Грин, воздвигавший укрепления на Лонг-Айленде и хорошо знакомый с местностью, должен был по болезни передать командование генералу Путнаму, незнакомому с положением, а это не предвещало ничего хорошего. И действительно, благодаря оплошности Путнама американцы вскоре очутились между двух огней и обратились в бегство. Из 3 тысяч американцев около половины было захвачено в плен и убито; правда, им пришлось иметь дело с пятнадцатитысячной английской армией, и их мужество и стойкость признаны были даже врагами.

Вашингтон видел, что английская армия легко могла отрезать остров Нью-Йорк от американской армии, а потому со всем своим войском поспешил высадиться на этом острове. Это отступление было блестящим образом задумано и выполнено, причем главнокомандующий зорко наблюдал за всеми деталями и в течение 48 часов подряд не сходил с лошади. Англичане заметили переправу на Нью-Йорк только тогда, когда последняя лодка переплывала через реку. Тем не менее, в Америке многие были недовольны образом действий Вашингтона и поражением при Лонг-Айленде; Вашингтон же думал, что, несмотря на численное превосходство неприятеля, сопротивляться было необходимо, чтобы не деморализовать армию, и считал лучшим отдельными схватками ослаблять и задерживать неприятеля, но не вступать с ним в открытую борьбу, пока американская армия недостаточно к этому подготовлена. Все порицания и упреки по своему адресу Вашингтон выносил с удивительною стойкостью, неуклонно продолжая исполнять свой долг. Когда же упавшие духом солдаты начали дезертировать и на каждом шагу приходилось сталкиваться с нарушением дисциплины, Вашингтон потребовал у конгресса реорганизации армии и создания постоянного войска, по крайней мере на время войны. По мнению Вашингтона, только постоянная армия могла гарантировать до некоторой степени благополучный исход войны с Англией.