Джеффри поймал ищущий взгляд Люсинды и сразу все понял.

– Их здесь нет! – шепнул он ей на ухо. – Они даже не соизволили прийти вчера на праздник фейерверков.

– Неужели никого из них там не было?

– Нет.

– По-видимому, вчера что-то произошло…

– Возможно, что и так.

Танец окончился, и пары вновь расселись вдоль стен. Люсинда обвела взглядом зал и вдруг увидела Сента и Эвелин, сидевших недалеко от двери. Эвелин тоже увидела Люсинду и тут же подбежала к ней.

– Дорогая! – воскликнула она, хватая Люсинду за руки. – Ты слышала?

– Да, – спокойно ответила Люсинда, отодвигаясь подальше от Эвелин.

Когда к ним подошел Сент, Люсинда подумала, что он, вероятно, больше всех знает о происшедшем. Во всяком случае, так ей казалось.

– Простите нас за то, что мы с отцом не поехали вместе с вами на праздник фейерверков в Воксхолле, – поспешно извинилась она. – Папа вчера очень плохо себя чувствовал…

– Я отлично понимаю генерала – он все последние дни был по горло занят этим ужасным расследованием. Кстати, вы не знаете, подозревают ли кого-нибудь в краже секретных бумаг?

Неожиданно в разговор вмешалась Эвелин:

– Сент, Люсинда не может тебе ничего об этом рассказать, даже если что-то и знает, не правда ли, Люси?

– Действительно, не могу. Скажу лишь, что отец делает все, что в его силах, дабы распутать этот клубок.

– Мне кажется, уже при возникновении первых слухов Джорджи должна была нас предостеречь – ведь Роберт может оказаться среди подозреваемых! – тихим голосом добавила Эвелин. – Правда, вчера я еле сдержалась, чтобы не заткнуть рот Мелисс Мильтон, когда она упомянула его имя. Кстати, мы, возможно, могли бы задержать его заключение в тюрьму до окончания судебного разбирательства, но ведь никто из нас практически ничего не знал!

Люсинда почувствовала, что ей становится трудно дышать, хотя она и старалась казаться спокойной. Она была готова провалиться сквозь пол.

– Семейство Карроуэй, возможно, тоже было крайне удивлено всем случившимся, – с трудом проговорила она. – Ведь Роберт никому ничего не сказал.

– Ну, положим, кому-то он все же кое-что сообщил! – возразил Сент. – И если он действительно содержался в Шато-Паньон, я не уверен, что стал бы осуждать его за это. Даже если Роберт и был замешан в краже документов из Хорсгардза…

– Он не был в этом замешан! – горячо запротестовала Люсинда.

– Не сомневаюсь, что судьи должным образом оценят твою поддержку. – Сент усмехнулся.

Люсинда отвела взгляд в сторону и вздрогнула – к ним подходили Тристан под руку с Джорджианой, Эндрю и Брэдшоу. Она также с удивлением увидела мрачно шествовавшего между ними Роберта. Выражение лиц у всех было довольно безрадостным.

Люсинде вдруг захотелось броситься к Роберту, повиснуть на его шее, почувствовав тепло и сладость его губ. Она даже покраснела при этой мысли, тем более что отлично понимала – невозможно сейчас вот так просто отойти не только от Роберта, но и ото всех остальных…

В этот момент Роберт повернул голову и посмотрел на Люсинду. Прошлой ночью он, как показалось Люсинде, не слишком охотно покинул ее постель. Но если она не могла забыть, как предала его, рассказав отцу об их конфиденциальном разговоре, то как мог он отнестись к этому?

– Пожалуй, нам стоит подойти к ним, – сказала супругу Эвелин; оба тут же встали и присоединились к родственникам.

Люсинда хотела было последовать за ними, но Сент обернулся и тихо произнес:

– Наверное, тебе лучше остаться здесь… Пойми, твой отец непосредственно занят в расследовании дела о похищении бумаг, и, если тебя заметят рядом с Робертом, это может скомпрометировать генерала.

– Сент прав, – кивнула Эвелин. – Останься здесь, Люси. А Джорджиане я все объясню!

– Нет! – решительно ответила Люсинда. – Я не желаю терять друзей в угоду мерзким слухам!

Люсинда хотела было перейти через зал и присоединиться к лорду Обину, его жене и всем остальным, но кто-то мягко взял ее за локоть.

Обернувшись, она увидела Джеффри.

– Не делайте этого! – прошептал он, подводя Люсинду к столу с закусками.

– Разве мой отец поручил вам следить за мной? – раздраженно спросила она, жестом руки отказываясь от бокала шампанского.

– Да, мистер Баррет просил меня опекать вас и не отпускать далеко от себя. Но я ведь и сам интересуюсь вами – мне далеко не безразлично отношение общества к вашему отцу. Естественно, я не хотел бы допустить, чтобы вы скомпрометировали как себя, так и генерала Баррета!

Люсинда глубоко вздохнула. Джеффри по крайней мере был честен с ней.

– Все знают, что мы с Робертом друзья, – ответила она. – А то, что меня заставляют уклоняться от встреч с ним, лишь еще больше накаляет обстановку в обществе, в то время как даже небольшой разговор с ним на светском рауте может, пусть немного, разрядить ее.

– До тех пор пока этого калеку не арестуют и слухи о том, что именно он выкрал секретные документы из Хорсгардза, не получат нового направления, все станут судачить о том, будто бы именно благодаря вам и генералу Баррету ему удалось проникнуть в штаб. Поймите, Люсинда, на карту сейчас поставлено ваше душевное спокойствие, ни больше ни меньше!

– Я отлично понимаю это, Джеффри, но на карту поставлено не только мое душевное спокойствие, но и мои отношения с друзьями, и более того – их доверие!

Джеффри взял руку Люсинды и поднес к губам:

– Вы нужны мне, дорогая, и поэтому я прошу вас не впутываться в этот мерзкий скандал!

– Увы, уже поздно! Боюсь, что…

– Мисс Баррет, – донесся до них чей-то голос. – Вас уже пригласили на вальс?

Люсинда повернула голову и увидела Роберта, стоявшего в двух шагах от нее. Выражение его лица было по-прежнему мрачным, но Люсинда понимала, что Роберт просто испытывает ее, желая убедиться, пойдет ли мисс Баррет с ним или публично от него откажется.

– Да, ее уже пригласили, – резко отреагировал Джеффри. – А вам я бы посоветовал пойти домой, чтобы не вызывать всеобщего возмущения своим присутствием!

Бездонные небесно-голубые глаза встретились с зелеными и раздраженными.

– Разве Люсинда ваша собственность, Ньюком, – очень тихо сказал Роберт, – и не может сама принять или отклонить мое предложение?

Люсинда посмотрела сначала на дьявола Джеффри, затем на ангела Роберта и сказала с обворожительной улыбкой:

– Ну конечно, я буду танцевать вальс с вами, Роберт!

Он протянул ей руку, и они закружились по паркету.

Лишь через несколько мгновений Люсинда заметила, как притихли все в зале.

– Не ожидала вас здесь увидеть! – шепнула она, стараясь не обращать внимания на то, что, несмотря на множество танцующих пар, вокруг них с Робертом сохранялось пустое пространство. Она подумала, что, если бы здесь был генерал Баррет, он непременно пришел бы в ярость, увидев свою дочь, вальсирующую с человеком, подозреваемым в государственной измене. Ему, конечно, расскажут об этом, и впереди ее ждет неприятный разговор с отцом, но все это будет потом. А сейчас для Люсинды существовал только Роберт, только он один, и никто больше!

– Я очень хотел с вами танцевать, – тоже шепотом сказал он. – Тем более что не имел такой возможности в прошлый раз.

От тепла его руки, обнимавшей Люсинду за талию, и пальцев, крепко сжимавших ладонь, по всему ее телу разлилась истома.

– Вы сказали… сказали что-нибудь… – запинаясь произнесла она.

– Сказал ли я что-нибудь Джорджиане? Нет. Я ничего ей не говорил, так как это было бы бессмысленно. Кроме того, я не хотел причинять вам боль. И не сделаю этого, пока вы держите слово и не позволяете травмировать мою семью.

– Спасибо!

Роберт слегка наклонил голову:

– Как себя чувствует ваш милый друг?

– Прекратите! Все мы связаны долгом и ответственностью. И, честное слово, у меня нет никакого желания обсуждать кого-то за его спиной, да к тому же во время танца. Не говоря уже о том, что я больше беспокоюсь за вас, чем за кого-либо еще!